Filin

В работах хмельницких историков и краеведов сообщается, что первое письменное упоминание замка встречается в документе 1565 г. Этот документ приведён выше, и, если я правильно понял, прямого упоминания замка там нет, хотя косвенно он мог подразумеваться, когда в тексте был упомянут Плоскиров. Следующим по хронологии идёт текст дневника Эриха Лясоты, написанный им в 1594 г., и в этом случае чёткое упоминание замка имеется. А тут вдруг обнаружилось, что есть ещё одно упоминание замка, причём в контексте очень интересного события - удачного для татар набега 1575 г. Сведения встретились в работах историка Дмитрия Вирского. В его книге Війни українні: хроніки татарського прикордоння України (ХVI – середина XVII ст.) (2016) подробно описан события, связанные с набегом 1575 г. Тогда Плоскиров был одним из мест, где должны были концентрироваться войска, которым предстояло отразить вторжение татар. Вот как об этом сообщается (стр. 44): Информацию об этом Д. Вирский взял из малоизвестной работы Бартоша Попроцкого "Historya zalosna o prętkośći y okrutnośći Tatarskiey a o srogim mordowaniu y popsowaniu Ziemie Ruskiey y Podolskiey. Ktore sie stało Księżyca Października Roku 1575". Её текст приведён в другой работе Д. Вирского (здесь, стр. 202), и потому можем взглянуть, как этот эпизод описан в оригинале: Т.е. действительно в оригинале есть чёткое упоминание замка, самое раннее на данный момент из тех, которые попались мне на глаза. В той же стихотворной хронике Б. Попроцкого есть упоминание и Станислава Влодека, о чём также сообщает Д. Вирский (здесь, 47). В тексте упоминается, что Влодек и Струс привели с собой 150 "слуг своих" (т.е. воинов, как я понимаю), что важно в контексте размышлений на тему того, сколько воинов мог выставить С. Влодек. Правда, непонятно, шла ли речь о том, что ок. 150 человек привёл каждый из них, или же было 150 всего на двоих. В оригинале (здесь, стр. 204)

На плане Проскурова 1806 г. (в том самом закутке, где на плане 1798 г. показан двор старосты) видим довольно гармоничную застройку, которая, кажется, окружает некий внутренний двор. Если учесть, что с момента создания плана 1798 г. и до момента создания плана 1806 г. прошло всего 7-8 лет, то можно предположить, что на плане 1806 г. видим всё тот же старостинский комплекс, хотя, возможно, с уже немного другим набором построек. Кроме того, на этом плане лучше чувствуется оборонный потенциал участка гипотетического замка, поскольку с трёх сторон его окружают воды озера, и лишь с запада нужно было прокопать ров, чтобы изолировать этот уголок острова, а уж с точки зрения прострела подступов к острову и к мосту позиция была и вовсе идеальная, поскольку замок фланкировал озеро-ров, отделяющего остров-цитадель от восточной части города. Источник, стр. 98

А была ли вообще версия о постройке костёла на месте замка? О том, что костёл был построен на месте замка первым, судя по всему, сообщил Михаил Орловский в 1863 г. Но ещё раз присмотревшись к его тексту, задумался, а правильно ли этот текст трактуют? Вот полная его версия текста (выделение жирным моё): Итак, вначале автор сообщает, что на укреплённом острове находилась "крепость", и здесь под "крепостью" мог подразумевается весь остров. Далее он пишет, что "не осталось и следов от замка", а поскольку выше ни о каком замке речь вообще не шла, то можно предположить, что под "замком" автор мог опять же подразумевать сам остров, который чуть раньше назвал "крепостью". Я выше уже писал, что фраза "не осталось и следов от замка, исключая земляных насыпей" как бы подразумевает, что следов построек (?) замка тогда уже не было, но, тем не менее, какие-о земляные насыпи остались, и это явно свидетельствует о том, что костёл не посадили на участок старостинского замка, поскольку при таких раскладах от валов вряд ли что-то осталось, поскольку храм занимал довольно значительный участок, что видно на фото. А если замок = крепость, а крепость = остров, то здесь речь вообще может идти не о замковых валах. И когда автор пишет "Теперь на этом месте стоит ... костёл", под этим местом он мог подразумевать не замчище, а весь остров, и тогда текст выглядит вполне логично - Теперь на острове стоит костёл. Также по тексту видно, что сообщив о крепости, затем о замке, затем о костёле, автор пишет "сюда ... проведена земляная плотина", и опять же текст смотрится логично, если "сюда" - это к острову, и не так логично, если представить, что после описания относительно небольшого участка замка, расположенного в глубине острова, автор сообщает, что "сюда" была "проведена земляная плотина". Косвенное подтверждение гипотезы о тождестве острова с крепостью и о том, что именно на острове, а не на участке замка был построен костёл, можно встретить в "Приходах и церквях Подольской епархии" (1901) Е. Сецинского. Судя по тексту, Е. Сецинский пользовался публикацией М. Орловского, но при этом Е. Сецинский пишет, что костёл Св. Анны был построен не на участке замка, а на участке крепости, т.е. (по моей гипотезе) речь об острове, а не о замковом участке на острове. Также Е. Сецинский даёт наводку не на какой-то малый участок, а на на целую "западную сторону города", которую и занимал остров: Тут также стоит вспомнить и слова Вердума, который весь остров считал замком, возможно не без основания считая его городской цитаделью: Правда, есть ещё источники 1884 и 1899 гг., упоминавшие о постройке костёла на месте замка, но поскольку они были составлены позднее, то велика вероятность, что их также ввел в заблуждение текст М. Оловского, где в одном котле смешался остров, крепость и замок. При этом, как нам сообщают опубликованные выше источники 1-ой половины 19 века, несмотря на уже построенный костёл, замок (как это не парадоксально) всё ещё продолжал существовать, о чём есть упоминания, и это также свидетельствует о том, что никакой стройки костёла на участке замка не было.

В книге Станислава Лозы "Architekci i budowniczowie w Polsce" (1954), в справке о Бернардо Морандо, встретилась интригующая строчка (подчёркнута на скане): В переводе это значит: Как это ни странно, но в одной из старых версий упомянутой книги, выпущенной ещё в 1930 г., строка с текстом о Каменце присутствует даже в ещё более полном виде: Источник В переводе (выделение жирным моё): Пока непонятно, в каком именно источнике встретилось упоминание Каменца в таком вот интересном ключе, но, очевидно, что это один из источников, на которые ссылается издание 1930 г. Быть может в том же источнике есть и дополнительные сведения о том, что именно Б. Морандо должен был делать в Каменце - проводить осмотр укреплений с целью создания проекта их модернизации или он был готов (как в случае со Львовом) сразу же воплотить какой-то свой небольшой проект в жизнь, а может (хотя в это верится меньше всего) целью его поездки были не работа с укреплениями, а с каким-то сакральным или гражданским объектом? Надеюсь, со временем выясним. Судя по тексту справки, у С. Лозы была информация о намерении Б. Морандо поехать в Каменец, но не было информации о том, что он туда поехал и принял участие в каком-либо проекте. Тем не менее, в целом интересно уже то, что о существовании такого намерения С. Лоза решил сообщить в столь небольшой справке, что может свидетельствовать о значимости этой детали. Владимир Вуйцик в своей статье (которую я цитировал в 1-ом сообщении данной темы) хоть и ссылается на книгу С. Лозы (издание 1954 г.), но не сообщает о том, что там Каменец был упомянут с привязкой к 1594 г., а к своему выводу о работах Б. Морандо в Каменце В. Вуйцик, по его же словам, пришёл "Аналізуючи архівний запис про поїздку Б. Морандо до Кам’янця-Подільського [в 1589 р.]". И хотя ни упоминание Каменца в контексте событий 1589 г., ни в контексте "намерения" 1594 г. не содержит сведений о фактическом проведении Б. Морандо каких-либо работ, но на основании этого можно сделать вывод, что тема Каменца для итальянского архитектора/фортификатора была одним из возможных векторов, в направлении которого он намеревался направить свои творческие усилия. А вот направил ли?..

Обсуждается этот объект: городские укрепления Плоскирова От темы Плоскировского замка переходим к теме городских укреплений. Чтобы не повторяться, здесь более кратко буду упоминать сведения, которые в более развёрнутом виде уже опубликованы в теме замка. В 15-17 вв. Плоскиров (именно так до 1795 г. назывался г. Хмельницкий) относился к королевской собственности, а поскольку короли предпочитали его передавать в пожизненное владения различным своим подданным, то большую часть своей история эта "королевщина" пробыла в частных руках, хотя изредка и ненадолго поселение всё же возвращался к короне, но каждый раз его снова передавали новому владельцу. Самое раннее упоминание села Плоскировцы встречается в документе 1434 г. В 1493 г. ещё одно упоминание, и также в статусе села, которое тогда насчитывало всего 8 дымов (т.е. 8 домов, где могло жить ок. 40-50 человек, если исходить из числа 5-6 человек на один дом). В 1542 г. в Плоскирове собрали налог с 8 плугов. Если исходить из принятой средней цифры в 12 человек на 1 плуг, то получаем 96 человек населения. Вероятно, положение поселения в лучшую сторону началось меняться в 1550 г., когда король Сигизмунд II передал Плоскиров каменецкому старосте Мацею Влодеку. Новый владелец стал на путь превращения села в городок, для чего построил здесь замок (косвенно упомянут в документе 1565 г.), а в 1566 г. вроде бы выхлопотал у короля какую-то ограниченную версию Магдебургского права. В 1565 г. налог собрали уже с 19 плугов, т.е. население к тому времени могло вырасти до 230 человек. В 1569 г. числилось 22,5 плуга (ок. 270 человек). В общем, население городка росло. Можем предположить, что именно в этот период, т.е. в 1550-х - 1560-х гг., были заложены основы интересной оборонной концепции городка, которая в значительной степени опиралась на использование водных преград. Правда, какие-то элементы этой защиты (русла рек, болота) могли использоваться и ранее, но основные работы по искусственному изменению местности всё же, думаю, начали проводить в середине 16 века. Старый городок обосновался в болотистой долине, в месте впадения реки Плоска (что отразилось на названии Плоскирова) в Южный Буг, который тогда называли просто Богом. Рядом с местом слияния рек имелась небольшая возвышенность, то ли естественная, то ли частично подсыпанная. Вероятно, при помощи дамбы (или системы дамб) удалось создать в этом месте озеро, затопившее окружающую местность, в результате чего возвышенность превратилась в остров, за которым закрепилось название "Кемпа" (так остров называли и в 19 веке). Конечно, не исключён вариант, что остров существовал изначально, о чём повествует популярная в Хмельницком гипотеза, согласно которой у р. Плоской существовал рукав, которому дали название Ров, и вот эти два водных потока, недалеко от места впадения в Буг, огибали островок, на котором и возник городок, названный Плоски+Ровом. Но даже если всё так и было, то обрамления из речек , очевидно, не могло обеспечить надёжную защиту, потому-то там и разлили озеро. Вероятно, в районе Плоскирова была обустроена переправа через Южный Буг, сам же городок начал играть некоторую (хотя, кажется, не особенно большую) роль одного из опорных пунктов на пересечении нескольких дорог. Кстати, тут нужно установить причинно-следственную связь - был ли первым построен городок, а потом переправа или же тут было удобное место для переправы, и именно потому тут возник город? Вот так в наши дни р. Плоска впадает в р. Южный Буг относительно современной территории г. Хмельницкого: Карта Визиком А вот ориентировочный район, где некогда находился остров: Карта Визиком В наши дни Плоска всё ещё впадает в Буг чуть западней Старого города, но о существовании в этом месте озера с островом уже мало что напоминает. Интересно, что до конца 1580-х гг. в районе Плоскирова на картах показывали озеро Амадоку, сам же Плоскиров там отсутствовал, как, к примеру, на этой карте 1562 г.: Источник Городок основали на границе между Подольем и Волынью, и эту границу очень часто можно обнаружить на старых картах, к примеру, вот на этой карте 1665 г.: Источник Но вернёмся к истории городка. В 1570 г. Мацей Влодек умирает, и городок Плоскиров переходит к его сыну Станиславу, который, вероятно, продолжил дело отца по развитию и защите поселения. В 1578 г. король Стефан Баторий предоставил городу привилегию на ежегодное проведение ярмарок на Новый Год, Св. Вита и Рождество, а также на проведение еженедельных торгов. Это, конечно же, также в лучшую сторону отразилось на благосостоянии Плоскирова. В 1585 г. была издана книга Станислава Сарницкого "Descriptio veteris et novae Poloniae" (т.е. "Описание старой и новой Польши"), и там можно найти очень краткое упоминание Плоскирова (приведены только название городка и его координаты). Как сообщает историк Дмитрий Вирский (здесь, стр. 179), основная часть данных для книги была собрана ещё в 1576 г., в ходе люстрации земель Русского и Подольского воеводств, потому, вероятно, к этому периоду стоит отнести и получение С. Сарницким сведений о Плоскирове. Источник Но в этой истории интересно не только это упоминание (хотя, возможно, это первое упоминание Плоскирова в печатном издании), а то, что вскоре после этого, вероятно, где-то между 1585 и 1587 гг., С. Сарницкий создал малоизвестную рукописную карту, которая в свою очередь была опубликована в его книге "Annales sive de origine et rebus gesus Polonorum et Lithuanorum libri VIII" (1587). И, вероятно, это была первая карта, на которой обозначили Плоскиров (во всяком случае, более ранних обозначений мне пока найти не удалось): Источник Тут стоит отметить, что Плоскиров в книге и на карте Сарницкого мог появится совсем не случайно, а благодаря родственным связям. Дело в том, что автор карты по материнской линии был связан с родом Замойских и был хорошо знаком с великим коронным гетманом Яном Замойским, а у того была сводная сестра Эльжбета, которая была женой уже известного нам Станислава Влодека, владевшего Плоскировом с 1570 г. "Історія міст і сіл УРСР. Хмельницька обл." (1971), на стр. 66, без ссылки на источники сообщает, что особенно сильно Плоскиров был опустошён татарами в 1512 и 1593 г. И если в 1512-м году это было ещё село, то в 1593 г. речь уже идёт о городке. В 1594 г. Плоскиров в своём дневнике упомянул австрийский дипломат Эрих Лясота: Как видим, Лясота отметил небольшой размер городка, а также (и это особенно важно) сообщил, что уже тогда застройка городка располагалась с двух сторон озера, т.е. уже к тому времени на острове было тесновато, и поселенцы селились за озером. Можно предположить, что при Станиславе Влодеке, а может даже и при его отце, заозёрная часть городка уже могла обзавестись первыми укреплениями, в результате чего Плоскиров мог получить ещё одну внешнюю линию обороны. Из ранних карт, на которых отметили Плоскиров, также стоит упомянуть известную "Радзивилловскую карту" 1613 г.: Источник Судя по всему, самые ранние обозначения на карте Плоскирова пришлись на период правления Станислава Влодека, который умер в 1615 г. В 1615-1616 гг. Плоскиров ненадолго вернулся в королевскую собственность, затем, в 1616 г., городок передали новому владельцу - Станисаву Лянцкоронскому, однако тот умер уже в следующем 1617 г. Какие-либо интересные сведения периода 1615-1617 гг. в поле зрения пока не попали, потому переходим к следующему периоду. В 1617-1643 гг. Плоскировское староство находилось в собственности Станислава Конецпольского, и описанию этого периода в жизни городка отведена отдельная тема. Здесь же кратко коснёмся лишь некоторых моментов. Во-первых, как предположил Николай Крикун (здесь, стр. 122), к 1629 г. в Плоскирове могло быть ок. 260 домов, а отсюда (исходя из формулы 6 человек на 1 дом) узнаём, что число жителей к этому моменту могло достигать ок. 1500 человек. Понятно, что если даже при куда меньшей численности населения уже в конце 16 века жители Плоскирова принялись обустраиваться за островом, по другую сторону озера, то при Станиславе Конецпольском на другом берегу реки должен был существовать полноценный город, тогда как остров к тому времени, как мне кажется, уже рассматривался в качестве цитадели. Во-вторых, именно тогда город появился на картах Боплана: Где-то в 1632-1635 гг. была создана карта, которую приписывают Боплану. На ней видим условное изображение Плоскирова, застройка которого показана на двух берегах озера: Источник Позднее, на своей "Специальной карте" (издана в 1650 г.) Боплан впервые обозначил не только остров посреди озера, но и городские укрепления Плоскирова, расположенные на другом берегу водоёма. Хотя карта родилась в конце 1640-х, данные для неё Боплан мог собрать ещё в 1630-х., и потому на карте, вероятно, видим Плоскиров образца 1630-х гг. Укрепления Плоскирова на одной из копий карты Боплана, 1670-е: Источник Предположу, что укрепления Плоскирова времён С. Конецпольско (т.е. той части города которая находилась напротив острова) были представлены линией рва (учитывая наличие рек и озера, его могли заполнять водой) и земляного вала, верхняя часть которого могла быть укреплена частоколами и башнями. В гипотезу о существовании в Плоскирове бастионных укреплений я не верю, поскольку не нашёл доказательств в поддержку этой версии. Пока остаётся непонятным, почему остров Боплан показал совершенно пустым, лишённым каких-либо укреплений, ведь мало того, что там находился замок старосты, так ещё и сам остров, очевидно, был также защищён. Тут можно только строить предположения - то ли укрепления острова были слишком слабы, чтобы их показывать, то ли для Боплана было важнее показать сам остров, то ли была какая-то совсем инаая причина. В версию, что остров действительно на тот момент был пуст, я не очень верю, поскольку тогда Плоскиров не пребывал в запустении, при этом как более ранние, так и более поздние источники отмечали, что остров не был лишён застройки и укреплений. Рисунок, показанный ниже, содержит много мелких странностей, но в целом он всё же наглядно показывает планировочную структуру Плоскирова образца 1-ой половины 17 века: остров-цитадель со своими укреплениями и замком, соединённый мостом с противоположным берегом, где находились укрепления второй половины города: Источник С 1643 по 1648 гг. Плоскировское староство принадлежало Александру, сыну С. Конецпольского. О том, сделал ли он что-то для развития и укрепления Плоскирова сведений в моём распоряжении пока нет. Что происходило с городом в период Хмельниччины также не совсем ясно. Известно, что в 1648 г. им завладели казаки, но не совсем понятно, брали ли его боем или город сам открыл свои ворота. Также непонятно, что стало с городом потом - был ли он сразу сожжён/разрушен, или же какое-то время казаки его использовали в качестве своего опорного пункта? Непонятно когда именно и при каких обстоятельствах, но всё же в итоге Плоскиров был уничтожен, поскольку в "Реестре дымов Летичевского повета" (1661 г.) поселение упомянуто как полностью разрушенное, а люстрация 1662 г. зафиксировала здесь всего 12 домов, и тогда жители налогов не платили, поскольку "недавно тут осели". В той же люстрации был назван новый владелец Плоскирова - Марцин Замойский. Вряд ли Плоскиров успел хоть немного развиться к 1667 г., когда его снова уничтожают во время "Браиловщины", когда казаки Дорошенко совместно с татарами опустошали Подолье. Люстраторы в 1668 г. обнаружили в Плоскирове всего один дом и пару халуп. В 1671 г. мимо Плоскирова проезжал Ульрих фон Вердум, оставивший в своём дневнике довольно детальное и ценное описание увиденного: Как видим, Вердум упомянул уничтожение Плоскирова 1667 г. татарами, хотя, конечно, очень завышенной кажется цифра в 1500 жителей, которые были уведены тогда в плен, поскольку люстрации 1660-х фиксировали здесь крайне скудное население. Вердум не упоминает укреплений "нового города", но отмечает, что эта восточная половина была полностью опустошена. Вердум пишет, что эта часть "была полуостровом" (на польском - "jest półwyspem"), возможно, подразумевая, что с нескольких сторон эту часть города окружала вода. Интересно выглядит описание острова, который "являлся местным замком" (цитаделью?) и был на тот момент окружён валом и частоколом. На острове на тот момент находилась церковь и ок. тридцати домов, т.е. осуществлялась очередная попытка возродить поселение к жизни, и, естественно, всё снова начиналось с острова, как наиболее защищённого участка. Уже на следующий год, в 1672 г., турки захватили Подолье. Как сообщается в книге Podole pod panowaniem tureckim. Ejalet Kamieniecki 1672-1699 (1994) территорию Подолья турки разделили на 4 санджака, а те в свою очередь поделили на нахии. Плоскиров стал центром одной из 4-х нахий, на которые разделили Меджибожский санджак. Можно сказать, что Плоскиров получил статус турецкого райцентра, и, возможно, некоторое время там мог находиться турецкий гарнизон. Однако, учитывая тот факт, что контроль над этим районом Подолья турки утратили довольно быстро, то вполне вероятно, что в течение практически всего периода оккупации (1672-1699) Плоскиров пребывал в лучшем случае в статусе села. Когда в 1699 г. Подолье вернулось к Речи Посполитой, а Плоскиров - к Замойским, началась очередная попытка возрождения городка, однако в нашем распоряжении нет сведений о судьбе укреплений в 18 веке. Не исключено, что их вообще не пытались восстанавливать, а если и пытались, то к середине 18 века значение этих укреплений очень сильно снизилось. На карте Риччи Занонни 1772 г. Плоскиров показан как село, не укреплённый пункт, хотя при этом по соседству можно обнаружить обозначение многих других старых и устаревших на тот момент укреплений. Это, возможно, свидетельствует о том, что к моменту составления карты в качестве укрепления Плоскиров уже давно не функционировал и не рассматривался. В 1798 г. был создан план города, у которого есть отдельная тема на форуме. На нём не только показан остров, окружённый озером, но также хорошо различима линия земляных укреплений вокруг второй половины города (отмечена стрелочками): На плане 1800 г. также видим эту линию укреплений. Она имеет несколько иную конфигурацию, чем та, которая показана на плане 1798 г., да и контуры острова на двух планах отличаются. Из интересных деталей плана 1800 г. стоит отметить наличие разрывов в валу (на плане 1798 г. их нет), которые могли иметь отношения к местам расположения ворот. Источник: статья здесь, стр. 113. В 1806 г. было составлено "Описание Подольской губернии ... сочинённое подольским губернским землемером Экстером". Это описание дополняла серия планов, среди которых есть и план Проскурова (так с 1795 г. называли Плоскиров). На этом плане также видны линии вала, защищавшего восточную часть города: Источник, стр. 98. В 1822 г. город, застройка которого на тот момент была преимущественно деревянной (по данным 1806 г. в Проскурове из 487 домов только 1 был каменный, остальные - деревянными), пережил большой пожар, в результате чего старый центр выгорел. После этой катастрофы было решено глобально перестроить город по единому проекту. План перестройки Проскурова был одобрен императором Александром I 22 января 1824 г. Кстати, интересно, что под №5 на плане отмечены границы города, которые очерчивал "Вал и ров к ограничению города": Источник, стр. 258 Оригинал (?) плана 1824 г.: Источник Сравнение современной сетки улиц (карта Google) с планом 1824 г.: И хотя планировку города начали менять, следуя новому проекту (подробней об этом здесь), в ходе эпического перекраивания местности, как может показаться, каким-то чудом не уничтожили следы укреплений восточной половины города, поскольку источники (о них речь ниже) вплоть до 1880-х продолжали сообщать, что в городе сохранились остатки городских валов. А если валы в восточной половине города всё же были уничтожены в ходе перестройки города по плану 1824 г. (и это кажется логичным, учитывая масштаб изменений и конфигурацию самих валов, которые сложно было вписать в новую ровную квартальную секту), то какие же валы упоминаются в более поздних источниках? Может, как вариант, это были валы не в восточной части города, а какие-то другие, к примеру те, которые были на острове (он, кстати, меньше всего пострадал от пожара 1822 г.)? Или же упоминания валов после 1824 г. были фантомными, т.е. в источниках упоминалось то, что к тому моменту прекратило существовать? 2-й том издания "Starożytna Polska pod względem historycznym, geograficznym i statystycznym opisana" (1845), на стр. 1008, сообщает о том, что к тому моменту следы земляных городских укреплений были всё ещё различимы: Источник В переводе: "Указатель историко-археологических достопримечательностей Подолии" (1884) также сообщает о существовании следов городских валов, правда, непонятно, что там подразумевается под "старым местечком" - восточная половина города, где на планах 1798 и 1800 гг. видим валы, или всё же остров, который чаще всего и ассоциировали со Старым городом? Если речь всё же об остатках валов на острове, то это может служить подтверждением словам Вердума, который писал, что остров окружал вал, и в то же время это может дать основание для того, чтобы немного под другим углом взглянуть на сообщение М. Орловского, который в 1863 г. написал, что "Теперь не осталось и следов от замка, исключая земляных насыпей", где под "земляными насыпями" могут подразумеваться всё те же земляные валы в "старом местечке", о которых сообщает текст 1884 г, а под "замком" может подразумеваться весь остров. Аэрофото от 5 июля 1944 г. Озера уже нет, но в левой половине кадра ещё читаются очертания острова. В центре и правой половине кадра видна квартальная сетка восточной части города, распланированная в рамках проекта 1824 г. Источник Из современных топонимов о существовании валов напоминает название района Завалье, который располагался к югу от укреплений: Источник Привязать линии городских укреплений к современной карте довольно тяжело, если учесть, что старый центр города был радикально перепланирован почти два века назад, а планы 1798, 1800 и 1806 гг. показывают разные конфигурации оборонного периметра.

Отличная подборка источников. Они не только восполняют пробел в хронологии, поскольку источники 1-ой половины 19 века я не задействовал (да и хмельницкие историки-краеведы, вероятно, о них не осведомлены), но также сообщают новые и очень интересные сведения, отвечая на некоторые вопросы, которые задавал выше. Текст 1823 года: Текст 1825 года: Текст 1845 года: Т.е. все эти источники, во-первых, сообщают о замке, как о существовавшем тогда объекте (!?), и, во-вторых, параллельно упоминают старый деревянный костёл, что также важно в контексте версии о том, что костёл построен на участке замка. В тексте 1823 г. не совсем понятно написано - там одновременно упоминается и деревянный костёл и новый каменный костёл, который в 1801-1820 гг. был построен на средства М. Журовского?

Попалась на глаза аэрофотосъёмка Касперовцев времён Второй мировой войны, и есть там кое-что интересное. На снимке, сделанном 30 марта 1944 г., в районе поиска участка замка, видим что-то очень похожее на бастиончик, от которого отходят отрезки куртин: Источник Как-то так: Есть ещё снимок от 22 апреля 1944 г., но он не такой выразительный: Источник Снимки аэрофотосъёмки очень сильно искажены, потому, чтобы точно наложить их на современные спутниковые снимки, приходится повозиться с подгонкой. Плюс-минус, заинтересовавший меня объект расположен как-то так: Карта Google Участок в месте поиска довольно сильно зарос, и, тем не менее, там можно и в наши дни отыскать похожий контур. Если это уцелевшая секция замковых укреплений, то просто чудо, что они сохранились. Снимок с Google Earth, 19 апреля 2005:

В статье Населення Подільського воєводства у першій половині XVII ст., написанной Николаем Крикуном в 1971 г., на стр. 122 находим такое: Как видим, Н. Крикун считал, что в 1629 г., т.е. при Станиславе Конецпольском, в Плоскирове было ок. 260 домов. В той же статье (стр. 119) автор сообщает, что в среднем в тот период в доме проживало 6 человек. Перемножим количество домов на количество человек и узнаём, что в 1629 г. в Плоскирове могло проживать ок. 1560 человек.

Тема касается этих объектов: замок и городские укрепления Плоскирова Ни в коем случае не претендую на полноту раскрытия темы, на данный момент лишь хочу наметить интересный, как по мне, вектор для поисков сведений, которые могут выдать на-гора очень интересные результаты. Конецпольские Исходя из попавшихся мне на глаза материалов и статей по истории Плоскирова/Хмельницкого, у меня создалось впечатление, что особо много внимания достаётся всего нескольким родам, представители которых владели Плоскировым. Прежде всего это, конечно же, Влодеки - Мацей (? - 1569/1570) и его сын Станислав (? - после 1614). Благодаря им село превратилось в городок с замком. Ещё одни владельцы, которым исследователи уделили немало внимания, были представители рода Замойских, владевших Плоскировом с 1665 до 1672 г. (т.е. до турецкой оккупации Подолья), а затем после 1699 (т.е. после того, как Подолье вернулось к Речи Посполитой) и до конца 18 века, когда Плоскиров отошёл Российской империи. Замойские также приложили руку к возрождению жизни в городке (к 1665 г. Плоскиров был в упадке из польско-казацкой войны, а к 1699 г. был в упадке из-за последствий польско-турецкой войны) и к его дальнейшему развитию. Именно герб Замойских стал основным элементом современного герба г. Хмельницкий. Меня же больше всего заинтересовало, что с 1617 г. по 1648 гг. Плоскировом владели Конецпольские. С 1617 г. по 1643 г. старостой городка был Станислав Конецпольский (1591-1646), а с 1643 г. до 1648 г. (т.е. до начала Хмельниччины) его единственный сын - Александр Конецпольский (1620-1659). Станислав Конецпольский, один из самых известных военачальников Речи Посполитой, с 1618 г. по 1632 г. был польным гетманом коронным, а с 1632 г. до 1646 г. он уже занимал пост великого гетмана коронного, т.е. он был главнокомандующим всего польского войска. Но в рамках этого форуме интересно даже не это (хотя и это тоже), а тот факт, что Станислав очень много внимания уделял фортификации, и именно благодаря ему были построены замок и городские укрепления Бродов и знаменитый Подгорецкий замок (Львовская обл.), крепость Кодак, Конецполь (Николаевская обл.), по его указу через модернизацию укрепления замка в Баре (Виницкая обл.) и т.д. Также на форуме есть тема, где относительно подробно описана история о том, как с опорой на укрепления военного лагеря, построенного близ Каменца (Хмельницкая обл.), Станиславу в 1633 г. удалось выиграть битву против Абаза-паши, вторгшегося на земли Подолья. Учитывая взгляды и общую деятельность этого человека, а также тот факт, что Плоскировом Станислав владел ок. 25 лет, осмелюсь предположить, что в течение этого времени укрепления города как минимум могли поддерживаться в нормальном состоянии, а как максимум - возможно даже модернизировались. Мне вот даже интересно - размышляя об укреплениях Плоскирова и о его замке, кто-то вообще концентрировал внимание на том, что поскольку Станислав Конецпольский был старостой, а в Плоскирове был замок, то в течение 25 лет здесь был не просто замок, а Замок Конецпольского, а это словосочетание, как по мне, звучит серьёзно, учитывая одну только популярность Подгорецкого замка. Конечно, ничего подобного Подгорецкому чуду в Плоскирове не было, но, думаю, что замок в Плоскирове при гетмане всё же себя чувствовал достаточно неплохо, поскольку сам гетман знал толк в обустройстве своих резиденций. Даже на моём уровне (а у меня под рукой крайне мало источников по истории Плоскирова/Хмельницкого) удалось, к примеру, обнаружить, что как минимум два раза - в ноябре 1634 г. и в июне 1636 г. Станислав находился в Плоскирове, и будучи там, решал государственные вопросы, в память о чём сохранилось два письма. Воображение особенно оживляется, когда представляешь, что скорей всего писал он их, пребывая в своей старостинской резиденции - Плоскировском замке. Оба письма встретились мне в книге Korespondencja Stanisława Koniecpolskiego hetmana wielkiego koronnego 1632-1646 (2005). Поскольку письма не имеют сведений о самом Плоскирове, то не буду загружать тему их переводами, но сами письма приведу. Письмо №1. Его 20 ноября 1634 г. Станислав Конецпольский отправил Адаму Киселю. В этом письме обсуждается влияние казацкого фактора на взаимоотношение между поляками и "поганством", т.е. турками/татарами: Письмо №2. Это размашистое послание 28 июня 1636 г. Станислав Конецпольский отправил Кинан-паше. Здесь также речь идёт об организации польско-турецких взаимоотношениях: Что касается Александра, сына Станислава Конецпольского, то его биография мне также кажется интересной с точки зрения военной истории Украины, поскольку он участвовал не на рядовых ролях в нескольких важных сражений времён Хмельниччины, однако с точки зрения истории фортификации его личность, конечно, находится в глубокой тени, бросаемой деяниями его отца. К тому же в случае с Александром пока даже непонятно, какое внимание он уделял Плоскирову. С другой стороны может создастся впечатление, что перед нами персонаж второго плана, но, как по мне, это не совсем так - чего только стоит тот факт, что именно по приказу Александра его заместитель в Чигиринском старостве Даниэль Чаплинский отобрал у Богдана Хмельницкого Суботов, что запустило маховик Хмельниччины. Осмелюсь предположить, что захват Плоскирова, как и других имений Конецпольского, имел для Богдана Хмельницкого чуть большее значение, чем захват городов/городков, принадлежавших другим магнатам. Как это ни парадоксально, но именно благодаря казалось бы незначительному приказу Александра Конецпольского произошла череда важнейших событий, которые в конечном итоге привели к переименованию в 1954 г. Плоскирова/Проскурова в Хмельницкий. Боплан Конечно, те, кто начинает интересоваться историей Хмельницкого, довольно быстро натыкаются на информацию о том, что этот городок (под названием Плоскиров) в качестве явно выраженного укреплённого пункта был впервые показан на карте Гийома Левассёра де Боплана. Карта Боплана была довольно популярной, потому есть множество копий, что же касается Плоскирова, то суть его отображения от копии к копии не особо менялась. Плоскиров на одном из вариантов карты Боплана. Несмотря на скромный масштаб карты, довольно детально показано, как именно в 1630-х - 1640-х гг. выглядел Плоскиров. Показано озеро, которое посредством дамбы было создано на участке впадения реки Плоскировки (она же дала название городку) в Южный Буг, а центре озера показан остров (укреплённое ядро старого поселения). В "вилке" между Южным Бугом и озером оказаны укрепления городка: Ещё один вариант карты: Источник Казалось бы, Боплана не обходят вниманием те, кто исследуют историю г. Хмельницкого, но, как мне показалось, боплановский аспект истории города исследуют недостаточно тщательно. Во всяком случае, такое впечатление у меня сложилось при знакомстве со статьями известного хмельницкого историка Сергея Есюнина, который неоднократно затрагивал в своих разработках Боплана и его визуализацию Плоскирова. Поскольку Есюнин благодаря своим публикациям превратился чуть ли не в главного специалиста, обращавшего внимание на укрепления Плоскирова, то обратимся к тому, о чём он не сообщил. Итак, Первое, о чём не упоминается, так это о длительном пребывании Боплана на службе у Станислава Конецпольского. А ведь важно понимать, что практически все свои трудовые свершения на ниве фортификации и картографии, касающиеся Украины, Боплан воплотил в жизнь под началом Конецпольского. И когда ты понимаешь, что Боплан и Конецпольский - это не просто знакомые люди, а, можно сказать, руководитель и подчинённый, то по другому начинаешь смотреть даже на само изображение Плоскирова на общей Боплановской карте. И вот уже видишь, что для Боплана Плоскиров - это не просто какой-то абстрактный городок, а центр староства, которым владел его начальник. Отсюда следует множество сопутствующих выводов. К примеру, мы можем предположит, что Боплан не просто так потрудился, вырисовывая озеро, остров, и городские укрепления, а сделал это из-за хорошего знания местности (он мог бывать в Плоскирове, и не раз), а местность он мог знать хорошо, как вы уже понимаете, поскольку его начальник владел тогда Плоскрировом. Второе, о чём хочется сообщить, так это о пока ещё малоизвестной карте Украины, создание которой также приписывают Боплану, и не без основания считают, что она была вычерчена где-то между 1632 и 1635 гг. Если перефразировать, то в случае подтверждения датировки это будет самое раннее изображение Плоскирова/Хмельницкого. На карте, как видим, показано озеро на одном из притоков Южного Буга. Также показан городок Плоскиров, состоящий из двух частей, которые расположены по разным сторонам притока Южного Буга. Фрагмент карты, в оригинале и с переводом: Источник Таким образом, клубочек, который начал раскручиваться с Конецпольского, в итоге привёл к Боплану, а тот в свою очередь снова привёл к Конецпольскому, завязав целый ряд событий в занятный клубок. По мере поступлений новых сведений по теме будем пополнять копилку материалов.

По поводу упоминания Плоскирова у Эриха Лясоты С. Есюнин пише следующее: Выше уже писал, что странно уже только то, что через 5 лет после гипотетической консультации Станислава Влодека с Бернардом Морандо грандиозная стройка так и не стартовала, во всяком случае, о ней Лясота не упоминает. Однако при этом он упоминает замок, и, что самое главное, отмечает малый размер городка. Лясота пишет, что городок лежит у прекрасного озера, пишет, что городок разделён на две части, но ни о какой стройке или о том, что поселение на тот момент было значительным и речи не идёт. Поскольку стройплощадка основательных городских укреплений, да ещё и бастионных, представляла собой довольно размашистое эпичное полотно (для тех краёв того периода довольно редкое), то такая деталь наверняка не осталась бы незамеченной, особенно на фоне факта об упоминании других деталей. А если на тот момент даже стройка не началась, то поклонникам бастионной гипотезы придётся перенести строительство к периоду 1595-1600/1601 гг. (верхняя планка упирается в год смерти Морандо), но в этом случае привязаться вообще не к чему, поскольку ближайшая точка хоть какого-то пересечения Плоскирова с Морандо осталась позади, в 1589 г. Перевод текста дневника по изданию "Путевые записки Эриха Лассоты, отправленного римским императором Рудольфом II к запорожцам в 1594 г." (1873): P.S. С. Есюнин пишет о начале стройки по проекту Б. Морандо в 1589 г.: Этим он сам себя загоняет у угол, поскольку, как видим, даже в 1594 г. признаков мега-стройки замечено не было, как не было замечено и новомодных бастионных укреплений вокруг города. При этом сам Есюнин, кажется, не задаётся вопросом, как можно в течение 5 лет вести стройку под руководством итальянского фортификатора, чтобы в итоге всё это не отразилось ни в одном документе, и не привлекло внимание посла, проезжавшего мимо в 1594 г.

Материал по Збрижскому замку авторства Игоря Старенького из книжки Замки, фортеці, пізньосередньовічні міські укріплення Хмельницької області (2017): Скромный список источников:

Обсуждается этот объект: Плоскировский замок Об этом замке ещё пару недель назад я практически ничего не знал, и на момент создания темы под рукой маловато источников, чтобы полноценно раскрыть тему, потому я пока в общих чертах опишу, что уже удалось узнать, а потом, по мере появления новых сведений, сможем довести до ума базу сведений об этом замке. Первое письменное упоминание Плоскирова (а точнее - села под названием Плоскировцы) относится к 1431 г., когда он был упомянут в грамоте короля Владислава II Ягайло. Судя по данным документа 1493 г. (здесь, стр. 339), где упомянуто, что в Плоскировцах было всего 8 дымов (т.е. домов), на тот момент это было всё ещё скромное поселение. Интересно, что ссылаясь только на этот источник, где кратко упомянуто только количество "дымов" ("de octo solvit"), "Історія міст і слі УРСР. Хмельницька область" (1971) рисует такую вот красочную (и, очевидно, лишённую основы) историю: Для меня остаётся загадкой, как из данных о дымах высосали сведения о деревянной крепости с гарнизоном, не говоря уж о прочих деталях. Также непонятно, что именно подразумевал автор текста под "крепостью" - замок или укрепления всего поселения в целом. Впрочем, без наводок на источники всё это выглядит как фантазия. У Плоскирова было очень необычное расположение - первое укреплённое поселение обосновалось на островке, расположенном на реке Плоская, рядом с местом её впадения в Южный Буг. Очевидно, при помощи дамбы удалось создать здесь искусственное озеро, которое серьёзно повысило уровень обороноспособности поселения. Вот на этом островке и был построен замок. В 1550 король Сигизмунда II передал Плоскиров каменецкому старосте Мацею Влодеку (? - 1569/1570). Принято считать, что именно этот владелец построил в Плоскирове первый замок ориентировочно в середине 16 века. При Мацее Поскиров в 1566 г. получил ограниченное Магдебургское право, т.е. из статуса села поселение перешло в статус городка. Не исключено, что эта дата может уточнить и период возведения замка, поскольку нередко от постройки замка до получения городского статуса было рукой подать, и, возможно, в данном случае также замок был построек, к примеру, в начале 1560-х гг. Можно предположить, что это было дерево-земляное укрепления, возможно, квадратное в плане (форма, характерная для 16 века). Историк Сергей Есюнин сообщает, что первое письменное упоминание замка относится к 1565 г.: В указанном источнике на стр. 170 находим сведение о с. Триховцы, жители которых выполняли повинности в пользу Каменца, Летичева, Плоскирова, а также Бара и Меджибожа, однако прямого упоминания замков тут нет (но мы то знаем, что во всех упомянутых населённых пунктах замки были): В 1570 г., после смерти Мацея, Плоскиров переходит в собственность его сына Станислава, который владел замком до своей смерти (умер после 1614 г.). В 1594 г. через Плоскиров проезжал австрийский посол/дипломат Эрих Лясота, который при этом был ещё и военным, и потому не редко отмечал в записях своего дневника где и какие укрепления находились. И вот у него и встречаем одно из самых ранних упоминаний замка: После Станислава Влодека замок на короткий период (1616-1617) вернулся в королевскую собственность, но уже в 1616 г., вместе со староством на относительно короткий срок замок перешёл к подольскому воеводе Станиславу Лянцкоронскому, который через год, в 1617 г., скончался. Сведений об укреплениях в этот период в нашем распоряжении нет, потому идём дальше. После смерти Лянскоронского староство перешло в собственность Станислава Конецпольского, под властью которого Плоскиров находился в 1617-1643 гг., после чего владельцем староства стал его сын Александру, которому городок принадлежал до начала Хмельниччины, т.е. до 1648 г. И хотя нам пока неизвестно, как поживали укрепления при Конецпольских, именно при Станиславе плоскировские укрепления были впервые показаны на картах, созданных Гийомом Левассёром де Бопланом. Период истории Плоскирова, связанный с Конецпольскими и Бопланом, показался мне достаточно интересным и насыщенными разными интересными нюансами, потому его выделил в отдельную тему. Эта карта, как считают в Швеции, создана Бопланом где-то между 1632 и 1635 гг. Видим городок, расположенный по двум сторонам озера, а на участке, который можно ассоциировать с плоскировским островом, который показан на более поздних планах, нарисовано что-то похожее на укрепление, однако даже если это и символ укреплений, сложно сказать, подразумевались ли укрепления острова в целом или так был показан замок: Источник На более поздних картах Боплана середины - 2-ой половины 17 века остров, расположенный посреди озера, показан без застройки и без символа замка, при этом на другом берегу озера чётко показаны укрепления городка. Пока непонятно, почему Боплан на этой карте не показал замок. Может тогда замок уже не числился в качестве актуального укрепления или же по каким-то причинам было важно показать прежде всего особенности местности... Поскольку тут можно придумать много разных версий, то предпочту не фантазировать - не показал он замок и всё тут: Правда, тут можно вспомнить, что на своих картах Боплан, к примеру, не показал городских укреплений и замка в Каменце, хотя, конечно же, Боплан знал о местных укреплениях, и эти самые укреплений на тот момент существовали уже не первый век, и уже хотя бы по этой причине отсутствие Плоскировского замка на карте Боплана вовсе не означало, что тогда его там не существовало, и что остров тогда пустовал. Источник Что происходило с укреплениями в период Хмельниччины, т.е. с 1648 до начала 1650-х гг., не до конца ясно в деталях, кроме самого факта, что Плоскиров перешёл под контроль казаков. Наиболее часто мне встречалась версия, о которой сообщает "Історія міст і сіл": Тут, как по мне, нужно уточнять, действительно ли тогда укрепления брались с боем, поскольку многие другие небольшие укрепления гарнизон оставлял самолично, пополняя более крупные воинские соединения, потому значительное количество и куда более сильных укреплений оказались в руках казаков фактически без боя. Люстрация 1662 г. сообщает, что в городке было всего 12 дымов, а его жители были освобождены от налогов, поскольку "недавно тут осели". В таком вот потрёпанном виде в начале 1660-х Плоскиров достался Мартину Замойскому (1637-1689). В 1667 г. немного оклемавшийся Плоскиров был полностью опустошён во время "Браиловщины", когда казаки Дорошенко совместно с татарами опустошали Подолье. В целом, сведений о состоянии замка при Мартине Замойском у нас пока нет. В 1671 г. мимо Плоскирова проезжал Ульрих фон Вердум, оставивший в своём дневнике относительно детальное описание городка, где, помимо всего прочего, находим и упоминание замка. Текста в оригинале у меня нет, потому будем довольствоваться его польским переводом: В переводе получаем следующее: Зачастую, когда приводят перевод этого фрагмента дневника, текст, описывающий замок, выглядит таким вот образом: "чотирикутний острів, на якому, оточений валами й частоколами, стоїть місцевий замок", на основании чего создаётся впечатление, что был остров, а на острове, помимо трёх десятков домов и церкви, также стоял замок. Но я специально привёл польский вариант перевода, чтобы вы убедились - там описание выглядит несколько иначе. Там довольно чётко сказано, что сам остров по сути и был замком: "czworoboczna wyspa, która ... jest miejscowym zamkiem" (т.е. "четырёхсторонний остров, который ... является местным замком"). Кстати, быть может в этой детали и кроется ответ на вопрос, почему Боплан не показал на своей карте замка, ведь сам остров как раз и мог быть тем замком. При этом, конечно же, появляется другая проблема - получается, что старый замок, который, конечно, по размерам был меньше острова, Вердум не упомянул вовсе? Пока похоже, что так и есть. Возможно на тот момент участок старого замка не особо выделялся в застройке, может даже был опустошён и разрушен, потому Вердум мог оставить его без внимания. В 1672 г. турки оккупировали Подолье, территория которого была поделена на 4 санджака. Плоскиров вошёл в состав Меджибожского санджака, причём, что самое интересное, городок стал центром одного из 4-х округов (нахий), на которые был поделён санджак. Проще говоря, турки предоставили Плоскирову статус одного из районных центров их новых владений. Вполне вероятно, что здесь некоторое время находился турецкий гарнизон, но как долго он здесь находился и какую численность имел мы пока не знаем. Ясно лишь, что фактически контроль над землями Плоскировского староства турки утратили задолго до того, как в 1699 г. вынуждены были вернуть Подолье Речи Посполитой. Однако, вероятно, большую часть периода турецкой оккупации Плоскиров провёл в состоянии упадка. После того, как турки вернули Подолье, Плоскировское староство снова оказалось в руках Замойских. Городок снова пришлось выводить из состояния комы и заселять новыми поселенцами. О том, осуществлялись ли в начале 18 века попытки восстановления старых или строительства новых укреплений, сведений в нашем распоряжении нет. Но, как мне кажется, если укреплениям и уделяли какое-то внимание, то относительно небольшое и в течение относительно непродолжительного периода, потому так или иначе в течение 18 века оборонный потенциал городка свёлся практически к нулю. Однако, хотя замок в 18 веке окончательно перестал выполнять оборонную роль, его участок по прежнему мог играть роль старостинской администрации. Долгое время исследователи из Хмельницкого, считавшие, что самым ранним известным планом города был план 1800 г., приходили к выводу, что на тот момент от замка ничего не осталось, поскольку остров, где он находился, на плане 1800 г. показан полностью пустым, но на более раннем плане 1798 г. на острове показан довольно большой комплекс построек, вписанных в квадратный участок, а из экспликации узнаём, что это был "Давний старостинский двор, где ныне размещаются суды и живёт городничий и казначей". Конечно, это только гипотеза, но на данный момент вполне логичной кажется мысль, что это и есть участок замка старосты, на что косвенно намекает и вид объекта, и текст экспликации. К тому же в конце 18 века здесь находился этакий центр судебно-исполнительной власти. Фрагмент плана 1798 г.: Что происходило с гипотетическим участком замка в течение 1-ой половины 19 века пока не особо ясно. Следующий интересный источник, который упоминает замок, датирован 1863 г. В Историческом описании уездного города Проскурова, написанном священником-краеведом Михаилом Орловским, есть такие строки: Как видим, к моменту написания текста от замка ничего не осталось, и М. Орловский утверждал, что на его участке был построен костёл. Правда, я не совсем понял, как трактовать фразу "исключая земляных насыпей"? Если слово "исключая" нужно понимать как "включая", то дело одно, а если "исключая" употреблено в значении "не считая", то смысл совсем другой, поскольку при таком раскладе текст звучит, мол, следов не осталось, если не считать земляных насыпей. Также непонятно, о каких насыпях идёт речь - о насыпях укреплений (т.е. валов) или о насыпи, которая служила в качестве площадки? К сожалению, также неясно, на основе чего был сделан вывод о том, что костёл посадили на замчище, а потому неясно, насколько можно доверять этой информации. "Указатель историко-археологических достопримечательностей Подолии" (1884) также сообщает о связи участка замка с участком костёла, правда, сообщает, что мнение это опирается на предание: Эта же информация повторяется в справке о Плоскирове в 9-м томе "Słownik geograficzny Królestwa Polskiego ..." (1888), стр. 53. Правда, из текста чётко непонятно, привязывал ли автор текста костёл к участку замка или же и костёл и замок были привязаны им к Старому городу, но не друг к другу: В переводе: Евфимий Сецинский в "Приходах и церквях Подольской епархии" (1901), вероятно, с опорой на сведения М. Орловского, сообщает: Поскольку, как видим, в 19 веке историю замка связывали с участком костёла, то придётся немного присмотреться ещё и к этому объекту. Итак, после ухода турок и возрождения Плоскирова тут, на острове, в 18 веке был построен деревянный костёл, который показан (№2) на плане 1798 г. В 1801-1804 гг. вместо деревянного костёла начали строить каменный костёл Св. Анны, сооружение которого было завершено в 1820 г. Он просуществовал до 1905 г., когда его разобрали, а вместо него построили более крупный и внушительный храм, сооружение которого завершилось к 1916 г. Костёл по решению советской власти был закрыт в 1936 г., после чего его начали разбирать, а основной объём был взорван в 1938 г. Деревянный костёл 18 века на фрагменте плана 1798 г.: Костёл Св. Анны, каким он был на рубеже 19 и 20 вв: Источник Костёл Св. Анны в 1920 г.: Источник Участок с руинами храма на немецком аэрофото 1944 г.: Источник Школа №1, построенная более-менее в районе участка уничтоженного костёла. Классическая версия сообщает, что замок был здесь: Карта Google Как видим, классическая версия 19 века о костёле на замчище (её, к слову, придерживаются и современные хмельницкие историки и краеведы) противоречит высказанной мной гипотезе. Принято считать, что участок костёла и участок замка - это одна и та же локация, но если так всё и было, то тогда получается, что участок старого дома/двора старосты, показанный на плане 1798 г., к участку замку отношения не имеет, поскольку по плану чётко видно, что участок этого двора и участок костёла - это две разные локации. Если же версия о постройке костёла на месте замка ошибочна, то тогда выходит (если поверить, что старостинский двор с плана 1798 г. и замок - это один и тот же объект), что замок стоит искать совсем в другом месте. В любом случае, даже если версия о существовании замка на месте двора старосты, неверна, то всё равно становится очевидным, что старостинская резиденция образца 18 века находилась совсем не там, где потом был построен костёл. Тут было бы интересно выяснить, ассоциировался ли в 18 веке старостинский двор, показанный на карте 1798 г., с замком, или же тогда было известно, что старый замок находился на другом участке? Также важно понимать, что привязка замка к участку костёла базируется преимущественно на сведениях 2-ой половины 19 века, тогда как строительство первого костёла приходится ещё на 18 век (тут, правда, нужно ещё выяснить, все ли версии костёла строили на одном и том же участке). Старый "старостинский дом" был где-то в этом районе: Живая карта Кстати, этот участок на аэрофотосъёмке 1944 г. выглядит достаточно интересно, поскольку там просматривается какой-то четырёхугольный контур: Источник Правда, мысль о том, что там до середины 20 века могли сохраниться какие-то следы укреплений, противоречит сведениям источников 19 века, сообщающих об отсутствии таких следов. Итого, в целом информации по замку маловато - есть несколько коротких его упоминаний, но нет каких-либо инвентарей или других относительно подробных описаний, потому о его внешнем виде приходится только гадать, как и о продолжительности периодов упадка/возрождения. Ситуация с местоположением также выглядит неоднозначно, а археологи проверкой классической гипотезы (костёл посадили на замчище), похоже, не занимались. Если есть другие сведения о замке, милости просим высказываться.

Не статьями едиными популяризируется гипотеза. К примеру, в Музее истории города Хмельницкий есть стенд, рассказывающий о бастионных укреплениях от Бернардо Морандо, и, разумеется, о такой интересной вехе в истории развития города посетителям рассказывают и экскурсоводы: Источник

Точного ответа на этот вопрос у меня нет, но думаю, что, как минимум, она могла учитывать общую тягу проектов бастионных укреплений к симметрии. Да и сохранившиеся участки замка довольно симметричны. Кстати, замок О. Оконченко осматривала, тогда же @A_Wolkoww сделал это фото с непопсового ракурса: Опять же не знаю точно, но знаю, что существует план замка 1690 г., и там равелина нет. У меня также нет сведений, использовала ли она этот план в своих исследованиях или, возможно, опиралась на какой-то другой или на какие-то текстовые описания. На карте фон Мига равелина или каких-то его признаков также не видно. Перед местом въезда видна какая-то постройка, но на равелин она не особо похожа (разве только если допустить, что это одна из его уцелевших стен), может это просто какое-то здание. Возможно какие-то из них в основаниях содержат конструкции 18 века или даже более ранние. С точки зрения обороны правильно смещать дома к центральной части двора, а не размещать их вдоль куртин. Это даёт возможность использовать куртины по назначению, т.е. для размещения защитников, а также упрощает передвижение защитников вдоль всего периметра. Уже после того, как замок утратил своё оборонное предназначение, здания могли начать садить прямо над куртинами. Фото Генриха Поддэмбского, межвоенный период (1918-1939): Вариантов у меня нет. Точнее так - есть пара чёрточек поперёк рва, и тут просто слишком мало данных, чтобы строить предположение, и уж тем более, чтобы развивать гипотезу о том, что это мост от старого замка, чудом сохранившийся до 18 века даже после того, как на участка старого укрепления построили бастионный замок. К слову, в процессе этого строительства наверняка расширяли рвы и в яру проводили работу, потому тем более сомнительно, что там что-то по типу моста могло уцелеть.

То был 2011-й, когда о цветных картах фон Мига приходилось только мечтать, а пользоваться приходилось плохонькими копиями фрагментов карты из книги Галины Петришин. С тех пор, с одной стороны, замок не стал более открытым, но с другой стороны кое-какие новые материалы по нему всё же появились. Касательно планировки, да, разумеется замок занимал меньшую площадь, чем та, которую я очерчивал в 2011-м. Более того - уточнённый план замка в 2015-м уже публиковался на форуме, правда, далеко не каждый его мог обнаружить, поскольку нужная картинка была довольно мелкой, да ещё и спрятанной в теме о защите кандидатской диссертации Ольги Оконченко. В рамках своей работы она также сделала и план Ягельницкого замка. Его, кстати, я публиковал на фейсбуке, но там, конечно, его также могли увидеть только некоторые посетители форума. В нормальном качестве этого плана у меня нет, так что пока вот в таком: В диссертации О. Оконченко, вероятно, есть другие материалы по замку, но, к сожалению, эта работа всё ещё не издана, потому с уточнением нужной информации придётся подождать. По Ягельнице с того момента накопились и другие материалы, все их нужно разбирать и анализировать, но уже сейчас могу сказать, что на основе этих сведений можно откорректировать и дополнить историю замка + получить новые сведения о планировке замка. В общих чертах относительно планировки вы правы - замок был короче, был похож на горнверк. Единственное, в чём мне ваш план кажется не совсем корректным - это в вопросе симметрии, т.е. мне кажется, замок был ровнее, чем тот контур, который вы нарисовали. Может не идеально ровным, но скорее ближе по очертаниям к плану О. Оконченко. Касательно дома. Тот корпус, который показан на фото, стоит на самой куртине - каменные стены куртины плавно переходят во внешний фасад здания, тогда как дом, показанный на карте фон Мига, расположен параллельно куртине на довольно явно различимом расстоянии от неё. Кстати, о том, что некие постройки находились на не застроенной части внутреннего двора свидетельствуют провалы в сводах подвалов. Мне их сторож показывал - выглядит как дырки до полуметра в почве, а там внутри некие полости. Вполне возможно, что таких подвалов во дворе несколько, и также возможно, что они имеют отношение к строениям, показанным на плане фон Мига. К сожалению, уже тогда, в 2011-м, там "опекуны" замка проводили нелегальные раскопки, причём, в разных местах замка. Я видел следы обнаружения подземелий в трёх местах. Что там они наворотили за 7 лет остаётся только догадываться. По теме второго моста - картинка слишком размытая, чтобы делать какие-то слишком смелые выводы, но с точки зрения логики мне эта версия кажется очень странной. Даже если допустить, что у старого замка был прекрасный мост (в чём лично я сомневаюсь), и даже если мост был расположен именно с той стороны (в чём я также сомневаюсь), то при строительстве практически с нуля полностью нового замка этот мост несомненно уничтожили бы, поскольку ворота у бастионного замка находился с другой стороны, а оставлять какой-то мост, ведущий к куртине - это необычный ход. К тому же та куртина выходила на довольно глубокий яр, потому мне даже с технической точки зрения непонятно, как там можно было построить мост.

В 2004 г. Ян Лешек Адамчик (один из авторов каталога 2001 г., в котором был опубликована план 1798 г.) издал монографию Fortyfikacje stałe na polskim przedmurzu od połowy XV do końca XVII wieku. Так вот, опубликованная там справка по Плоскирову была дополнена мини-копией уже известного нам плана Плоскирова 1798 г. Из интересных деталей, касающихся плана, выделяется только немного иначе оформленная, чем в каталоге 2001 г., ссылка на место хранения: Plan miasta z 1798 r. РГВИА, Фонд ВУА, "Плани міст Російської імперіі" альбом. 1798 р, 6 частина - Поділля, спр. 21528.

Впервые о существовании гипотезы, о которой речь пойдёт ниже, я узнал в 2012 г., когда на фортификационной конференции в Каменце услышал доклад Сергея Есюнина на тему того, что на рубеже 16-17 вв. Хмельницкий (который тогда носил название Плоскиров) обзавёлся мощными бастионными укреплениями, автором которых был сам Бернардо Морандо, создать известного "идеального города" Замостья (Польша). Тогда у меня возникли вопросы к этой гипотезе, но в целом она не показалась фантастической, поскольку с темой укреплений Плоскирова я тогда был вообще не знаком, и в аргументацию автора особо не вникал. А теперь вот решил вникнуть, тем более, что с того времени гипотеза окрепла и стала походить на доказанный факт. План Замостья, 1692 г.: К истокам Как оказалось, С. Есюнин развил мысль, которую ещё в 1994 г. высказал львовский историк и исследователь Владимир Вуйцик в своей хоть и краткой, но интересно статье "Архівні джерела про перебування архітектора Бернардо Морандо у Львові", опубликованной в 227 томе (стр. 367-371) материалов Научного товарищества им. Тараса Шевченко во Львове. В статье внимание сосредотачивается на работах по укреплению львовского Высокого замка, которые по проекту Б. Морандо были проведены осенью 1589 г. Параллельно Морандо сделал некий проектный план ("делиниацию шанцев") укреплений города Львова, который повёз показать своему покровителю - великому коронному гетману Яну Замойскому (именно по его заказу Морандо спроектировал и построил упомянутое выше Замостье). И вот тут-то в нашей истории и мелькнул на мгновение Плоскиров, но этого хватило, чтобы на основе этой "вспышки" построить эпичную гипотезу. А всё дело вот в этом кратком сообщении, найденном в книге выплат из львовской городской кассы за 1589 г.: В переводе В. Вуйцика текст выглядит следующим образом: * это слово в перевод вставил я, в переводе В. Вуйцика оно было пропущено. Этот фрагмент В. Вуйцик в статье снабдил следующими комментариями и анализом: Этот текст вызывает ряд вопросов и мыслей: Объяснение В. Вуйцика касательно того, как Б. Морандо оказался в Плоскирове, выглядят интересно и вполне логично - действительно Ян Замойский был связан через сестру с Станиславом Влодеком, владельцем Плоскирова, и благодаря этой связи там мог оказаться и фортификатор. Да, возможно, владелец Плоскирова мог воспользоваться случаем, чтобы проконсультироваться с опытным военным инженером касательно укреплений своего города и замка, но это всё на уровне допущений, поскольку нет информации о том, что Морандо проектировал укрепления Плоскирова, не говоря уж об информации, которая бы свидетельствовала о том, что эти укрепления были построены. Вся связь Б. Морандо с гипотетическим проектом строительства укреплений в Плоскирове базируется на одной строке текста, в которой речь идёт только о том, что на пути из Львова в Каменец фортификатор побывал и в Плоскирове. В. Вуйцик пишет, что "Плоскирівський замок, який збудував Б. Морандо, не зберігся", причём без ссылок на источники, где бы говорилось о том, что Б. Морандо занимался проектировкой укреплений замка, не говоря уж о ссылках на источник, где было бы сказано, что Морандо выполнил проект и этот проект был реализован (ведь далеко не каждый проект реализовывался, потому нужно подтвердить не только факт существования проекта, но и факт его воплощения в жизнь). Так или иначе, именно при помощи этих слов В. Вуйцик в категорию факта возвёл непонятно на чём основанную гипотезу о том, что Морандо не только запроектировал, но и построил замок в Плоскирове. Значение Плоскирова в этой истории косвенно подчёркивается тем, что вроде как именно там находился коронный гетман, но на самом деле, если ознакомиться с львовскими записями 1589 г., всё не так очевидно, поскольку в одном месте сообщается "... wysłanemu do Je[g]o M[osci] P[ana] Hethmana do Płoskierowa y pod Kamieniecz ..." (т.е. "... высланному к Его Милости Пану Гетману в Плоскиров и под Каменец"), а в другой записи, рассказывающей о той же поездке, Плоскиров уже вообще не упоминается и при этом пишется, что Морандо ездил к гетману в Каменец: "... z kthorą iachał do Je[g]o M [ości] ... ku Kamienczu" ("... с которой ехал к Его Милости ... к Каменцу"). Вполне возможно, что Плоскиров был просто промежуточной точкой путешествия (и именно по этой причине во второй записи его не упомянули), тогда как Каменец наоборот мог быть главной целью, и попал туда Б. Морандо потому, что именно там тогда находился гетман, которому нужно было показать проект укреплений Львова. Т.е. может даже фразу "... высланному к Его Милости Пану Гетману в Плоскиров и под Каменец" стоит читать как "... высланному к Его Милости Пану Гетману под Каменец через Плоскиров", и в этом случае значимость Плоскирова в этой истории падает ещё больше. Вопрос такого же гипотетического участия Б. Морандо в модернизации укреплений Каменца затронул в отдельной теме. Здесь лишь кратко сообщу, что никаким поясом бастионных укреплений Каменец после посещения Морандо не обзавёлся, хотя с точки зрения значения Каменец был куда более важным объектом, чем Плоскиров. Усиление позиций гипотезы Евгением Есюниным С момента выхода статьи В. Вуйцика прошло лет 17, когда высказанную им гипотезу вдруг принялся активно раскачивать историк из г. Хмельницкого Сергей Есюнин, написавший по этой теме ряд статей. Вот некоторые из них: Італійський будівничий Плоскирівського замку (2011 р.) Замок та міські укріплення Плоскирова XVI - XVII ст. // Матеріали ІІІ науково-краєзнавчої конференції "Місто Хмельницький в контексті історії України" (2011) Плоскировского замок и городские укрепления XVI-XVII вв. // Замки Украины: исследование, сохранение, использование (2011) Фортифікатор XVI ст. Бернардо Морандо на Поділлі // Матеріали конференції Археологія & Фортифікація Середнього Подністров’я (2012), с. 110-115. Описание Хмельницкого из "Энциклопедии истории Украины": В статьях С. Есюнина меня больше всего смущает тот факт, что этот историк, неплохо знакомый с историей и архитектурой своего города, не только нисколько не усомнился в гипотезе В. Вуйцика (на ошибки которого можно закрыть глаза, поскольку он плохо был знаком с ситуацией в Каменце и Плоскирове), но даже более того - подогнал под эту гипотезу ряд сведений, которые ей противоречили, а саму гипотезу стал выдавать за доказанный факт, хотя если вы прочитаете статью Вуйцика, на основе которой С. Есюнин воздвиг своего колосса на глиняных ногах, то увидите, что там нет никакого явно выраженного упоминания того, что Б. Морандо вообще проводил какие-либо работы в Плоскирове (даже на уровне проектирования), не говоря уж о строительстве столь мощных объектов, как замок и городские укрепления. Не добавив к гипотезе ни одного (!) нового документа, которые бы упоминали о Б. Морандо в контексте работ в Плоскирове, или даже просто упоминавших о существовании бастионных укреплениях, С. Есюнин пошёл дальше В. Вуйцика, увенчав свои исследования созданием графической реконструкции укреплений Плоскирова по состоянию на середину 17 века: Есть и вариант в цвете: Источник Реконструкция, кстати, плоха сама по себе (т.е. даже в отрыве от темы укреплений Плоскирова), поскольку показывает, насколько её создатели плохо разбираются в деталях облика бастионных укреплений, что лучше всего видно по "реконструкции" весьма странного профиля бастионного укрепления: Также интересное, что несмотря на уверенность С. Есюнина в том, что Б. Морандо "повністю перебудував Плоскирівський замок", этот самый замок (если я правильно идентифицировал постройку) на графической реконструкции показан не в виде бастионного укрепления (а именно таким он и должен быть, учитывая версию с участием Б. Морандо), а в виде какой-то скромной усадебки, которая ушла в тень не только в сравнении с городскими укреплениями, но даже и в сравнении с рядом других построек на острове: Есть ещё и такой вариант, вроде местами более логичный в деталях, но менее логичный в общем: Но не будем сосредотачиваться на мелочах и критике рисунка, а лучше присмотримся к доводам С. Есюнина, которые он посчитал настолько основательными, что даже засветил их на парочке конференций, в том числе на фортификационной конференции в Каменце 2012 г., о которой я упоминал в самом начале сообщения. Заблуждение №1. Морандо, несомненно, проектировал и строил. Основная информация С. Есюнина о работе, якобы проделанной Б. Морандо в Плоскирове, базируется на статье В. Вуйцика, а там, как мы теперь знаем, ни о чём таком там не говорится. Тем не менее хмельницкого историка это не смутило, и вот уже необоснованная гипотеза Вуйцика в его статьях превратилась в красочный факт: Заблуждение №2. Укрепления были как у Замостья, правда, чуть скромнее. С. Есюнин не сомневается в существовании бастионных укреплений. Одна гипотеза (о работе Б. Морандо в Плоскирове) подпитывает другую гипотезу (о том, что укрепления были именно бастионными, раз их строил Б. Морандо): Сомнений действительно было бы мало, если бы существовали доказательства о причастности Б. Морандо к укреплениям Плоскирова, но доказательств я так и не смог найти, а потому, в случае со мной, и сомнения никуда не делись. Тут С. Есюнин, как по мне, демонстрирует непонимание того, сколько нужно денег, сил, людских ресурсов и усилий самого архитектора/инженера, чтобы спроектировать хотя бы половину Замостья. Причём Замостье, как центр своих владений и главную резиденцию, строил канцлер и великий коронный гетман Ян Замойский, один из самых влиятельных и богатых людей Речи Посполитой, тогда как владелец Плоскирова, конечно же, даже по одной только финансовой причине не мог позволить себе подобное строительство. К тому же Б. Морандо фактически более 20 лет своей жизни был задействован в процессе строительства Замостья, в память о чём осталось множество материалов, тогда как в случае с Плоскировом нет ничего подобного. Также стоит хотя бы в общих чертах описать как велось строительство Замостья. Идея города на уровне проекта вырисовалась где-то в 1578-1579 г., в начале 1580-х приступили к разбивке участка и первому этапу работ, но земляные укреплениях насыпали в основном где-то в 1584/1585-1587 гг., а облицовка земляных остовов кирпичной обмуровкой и сооружение казематов продолжалась с 1591/1592 по 1618 г., т.е. не менее 25 лет! Сколько рабочих было задействовано на создании земляного каркаса укреплений, сколько мастерских было задействовано в производстве кирпича, сколько денег было выплачена работникам - это была очень масштабная и очень дорогая стройка. И это не говоря о внутреннем заполнении города - о каменицах, ратуше, дворцах и т.д. И попробуйте всё это применить к Плоскирову, в случае с которым нет даже намёка на проведение подобных по масштабам работ в каких-либо документах, как нет и признаков существования хотя бы десятой части того, что было построено в Замостье, начиная с бастионных укреплений и заканчивая застройкой внутри укреплений. Кроме того, Замостье считается первым "идеальным городом" Польши, а тут так получается, что за это звание может потягаться ещё и Плоскиров? Заблуждение №3. Бастионные укрепления показаны на карте Боплана. Поиски доказательств гипотезы привели С. Есюнина к карте Боплана, и там он нашёл "доказательства", о которых не писал В. Вуйцик. Это уже личный вкладе в гипотезу С. Есюнина: Плоскиров на карте Боплана: На самом деле тот стиль, каким Боплан показывал городские укрепления, не особо менялся в зависимости от того, были у города бастионные укрепления или нет. К тому же, когда Боплан создавал свою карту, очень-очень и очень мало укреплений на территории Украины могли похвастаться наличием бастионов, но если взглянуть на карту, то может показаться, что вся она усеяна "бастионными укреплениями", что, конечно же, не так. Были ли город прикрыт простыми и относительно простыми валами с деревянными башнями, были ли у него каменные стены/башни, были ли какие-то зачатки бастионных укреплений или полноценные бастионные периметры - практически во всех случаях Боплан схематически показывал городские укрепления приблизительно в одном и том же стиле. Таким образом, карта, конечно же, не сообщат о том, что Плоскиров прикрывало пятиугольное регулярное бастионное укрепление, она лишь сообщает, что городские укрепления были и показывает их расположение. К примеру, вот, казалось бы, даже ещё более мощные "бастионные укрепления" Летичева, у которого на самом деле был каменный замок башенно-стенового типа (но частично сохранился) и каменные городские стены (утрачены): Заблуждение №4. От "ещё не было" до "уже не было". В тот период, когда по версии С. Есюнина в Плоскирове строили укрепления, и тогда, когда они, по логике, должны были быть хоть и разрушены, но всё ещё хорошо различимы (при таком-то масштабе проведённых работ) городок посетили Эрих Лясота и Ульрих фон Вердум, но ни один из них не упомянул эпичных фортификаций Мини-Замостья. Эти моменты вроде как должны были заставить С. Есюнина задуматься, на верный ли путь он стал в своих размышлениях, но вместо этого он подогнал источники под свою гипотезу: По версии С. Есюнина получается, что в 1594 г. (а это, на минуточку, аж через 5 лет после того, как там побывал Б. Морандо) Э. Лясота не отметил ничего особо выдающегося в облике города. Предположим, что этот источник можно отложить в сторону, поскольку Лясота вообще был очень краток, но с Вердумом совсем другая история - он относительно подробно описывает городок, но упоминает только укрепления на острове, хотя и уточняет, что раньше городок состоял из двух частей, одна из которых находилась на острове, а другая на противоположном берегу, но об укреплениях на материковой части (и тем более бастионных) он ничего не сообщает, хотя к таким деталям Вердум проявлял интерес. Заблуждение №5. Пропали без следа. По версии С. Есюнина, время стёрло следы трудов Б. Морандо: Тут для начала строит отметить, что бастионные укрепления - это массивные сооружения, которые создавались специально, чтобы противодействовать уничтожению, и зачастую их стирало не время, а уничтожали люди, в основном, когда происходило расширение площади городской застройки и старые валы и рвы начинали мешать развитию города. Если же этого не происходило, или же если застройка сосуществовала с валами, то эти самые валы могли доживать и до наших дней. А если сохранялись валы, то, конечно же, должны были сохраниться и бастионы, как ещё более прочные и массивные конструкции. Но даже на том плане 1800 г., с которым прекрасно знаком С. Есюнин, хорошо видно, что линия земляных укреплений на момент создания плана сохранилась практически по всей длине, но там не видно ничего похожего на бастионы (а ведь во времена Морандо бастионы были не маленькими). Похожая картина наблюдается и на плане Плоскирова 1798 г., о существовании которого С. Есюнин, похоже, не знал. На плане 1798 также показан участок замка, но и в случае с этим объектом нет признаков бастионных укреплений, хотя, по версии В. Вуйцика и С. Есюнина, замок также был перестроен Б. Морандо, разумеется, с применением "фирменных" бастионов. Кроме того, ни план 1798, ни план 1800 г., как по мне, не сообщают, что укрепления Плоскирова имели чётко выверенный пятиугольный контур, вычерченных прямыми линиями, характерными для бастионных укреплений, а на плане 1798 г. очертания укреплённой части города на пятиугольник и вовсе не похожи. План 1798 г.: План 1800 г.: Получается, что С. Есюнин не отрицает факт сохранности валов городских укреплений даже и в 19 веке, а планы сообщают, что земляные укрепления сохранились практически по всей длине, но при этом историка не смутило, что план 1800 г. (а теперь и план 1798 г.) не доказывает бастионную гипотезу, а противоречит ей. Сомнений нет? В общем, несмотря ни на что, С. Есюнин верит: Даже в рамках бастионной гипотезы он не рассматривает какие-то компромиссы, к примеру, допустив, что это могли быть слабенькие земляные бастионы, нет - Плоскиров представлял собой Замостье в миниатюре с каменными укреплениями: Источник Последствия: Поскольку голос С. Есюнина в Хмельницком, насколько я понял, достаточно силён (к тому же он подкреплён ссылкой на работу известного львовского исследователя В. Вуйцика), поскольку человек он там довольно заметный, работающий не только в узких научных рамках, но также промышляющий на ниве журналистики, то ему удалось достаточно громко по всем фронтам заявить о своей гипотезе, потому если вы начнёте искать информацию об укреплениях Плоскирова, то мимо его наработок у вас не получится проскочить - они есть в Сети, они есть в сборниках, они есть в Google-картинках. С другой стороны, похоже, никто другой плотно укреплениями Плоскирова не занимался, потому и официальная история этих фортификаций выглядит достаточно скудно, потому на этом фоне наработки С. Есюнина, несомненно, выделяются и на первый взгляд выглядят довольно профессионально. И вот уже гипотеза формирует образ, и её ретранслируют дальше. К примеру: Скромная страничка Плоскировского замка на Википедии в основном содержит ссылки на материалы С. Есюнина и, конечно же, как факт там преподносится историю с Бернардо Морандо. Эта же история повторяется и на других страничках Википедии, где речь касается замка или Бернардо Морандо. Или вот статья Михаиа Кубая, сотрудника заповедника в Жолкве (Львоская обл.), ссылающаяся на работы известных нам людей: На говоря уж о других статьях, которые поиск услужливо выдаёт по запросам, связанным с укреплениям Плоскирова: вот и вот, к примеру. Таким образом, непонятно на чём основанная гипотеза, пройдя через львовский этап, после обработки С. Есюнина не только получила новую жизнь, но также была возведена в ранг факта, прописанного практически во всех доступных свежих источниках, где речь заходит об укреплениях Плоскирова. К счастью, были и те, кто усомнился. Так, к примеру, Владимир Захарьев, один из авторов книжки Замки, фортеці, пізньосередньовічні міські укріплення Хмельницької області (2017) явно не был удовлетворён доводами С. Есюнина, о чём и написал в упомянутой книжке, в статье об укреплениях Плоскирова: А что вы скажете по теме гипотезы В. Вуйцика и С. Есюнина? Есть доводы за или может найдутся новые доводы против?

Итальянский фортификатор и архитектор Бернардо Морандо (1540-1600/1601) наиболее известен благодаря "идеальному городу" Замостье (Польша), который был с нуля спроектирован и построен по его проекту. Это было не только одно из самых мощных укреплений Речи Посполитой, но также первый для Польши пример комплексной постройки укреплённого города по идеальной для ренессансной эпохи схеме. Город строился по заказу Яна Замойского, канцлера и великого коронного гетмана (1581-1605) Речи Посполитой. Замостье, к слову, сейчас в списке Всемирного наследия ЮНЕСКО. Укрепления Замостья: Источники: 1, 2 Работами в Замостье Б. Морандо руководил с 1580 г. и до своей смерти, но параллельно работал и над другими менее крупными заказами, один из которых привёл Морандо в Каменец. Тут я отошлю вас к 227 тому (1994 г.) материалов Научного товарищества им. Тараса Шевченко во Львове, где была опубликована (стр. 367-371) статья Владимира Вуйцика "Архівні джерела про перебування архітектора Бернардо Морандо у Львові". Там рассказывается о работах по укреплению "шанцами" львовского Высокого замка, которые в сентябре-ноябре 1589 г. проводились по проекту Б. Морандо, жившего в во время строительства во Львове. Так вот, в Актовых книгах Львовского магистрата, в книге еженедельных трат городской кассы, есть такие вот интригующие короткие сообщения: В переводе В. Вуйцика эти тексты звучит так: * это слово в перевод вставил я, в переводе В. Вуйцика оно было пропущено. На основе этого текста В. Вуйцик делает следующие далеко идущие выводы (выделение жирным моё): Итого, в течение сентября-ноября 1589 г. Бернардо Морандо занимается укреплением львовского Верхнего замка и в ходе этих работ он параллельно создаёт некую "делиниации" (т.е., вероятно, проектный план) укреплений Львова, с которым выезжает вначале к Плоскирову (г. Хмельницкий), а затем к Каменецу-Подольскому. В приведённых коротких львовских записях ничего не сказано о том, что Б. Морандо проводил какие-то работы в Каменце, тем более, что его визит, судя по другим записям, был довольно коротким, поскольку, закончив работу во Львове, он той же осенью 1589 г. вернулся в Замостье. Тем не менее, Морандо, как фортификатора, не мог не заинтересовать Каменец - известный город-крепость, и Бернардо как минимум для себя мог делать какие-то наброски или даже сделать эскизы проекта модернизации старых укреплений города. Также вероятно, что саму идею необходимости модернизации укреплений Каменца мог рассматривать и сам Ян Замойский (он был главнокомандующим польской армии, и его не могли не заботить приграничные крепости Речи Посполитой), и именно по этой причине в Каменце мог оказаться Б. Морандо - чтобы заодно посмотреть и оценить ситуацию, а затем, возможно, дать рекомендации по вариантам модернизации укреплений. Понятное дело, что Я. Замойский, окружавший своё любимое Замостье актуальными и мощными бастионными укреплениями, прекрасно понимал, насколько к тому времени морально устарели башенно-стеновые укрепления Каменца, и потому наверняка понимал необходимость проведения работ по усилению этой твердыни. При этом мне совершенно непонятно, на каком основании В. Вуйцик, прочитав несколько строк львовских записей, сделал вывод, что "цей будівничий, поза всяким сумнівом, був причетний до укріплень кам’янецької фортеці або й усього міста". Даже о теоретических изысканиях Морандо в Каменце в львовских записях ничего не сказано (нет там информации, к примеру, о том, что Морандо в Каменце задержался), при этом отмечено, что фортификатор в те края поехал с выполненным им планом/проектом укреплений Львова. Отсюда вырисовывается картина, что Б. Морандо возил показать свой новый проект гетману Я. Замойскому. Кстати, из львовских текстов не совсем понятно, где именно во время этой поездки был гетман - в Плоскирове или в Каменце (или вначале в Плоскирове, а потом в Каменце), поскольку в одной записи сказано "... wysłanemu do Je[g]o M[osci] P[ana] Hethmana do Płoskierowa y pod Kamieniecz ..." (т.е. "... высланному к Его Милости Пану Гетману в Плоскиров и под Каменец"), а в другой записи, рассказывающей о той же поездке, Плоскиров уже вообще не упоминается и при этом пишется, что Морандо ездил к гетману в Каменец: "... z kthorą iachał do Je[g]o M [ości] ... ku Kamienczu" ("... с которой ехал к Его Милости ... к Каменцу"). Вполне возможно, что Плоскиров был просто промежуточной точкой путешествия (и именно по этой причине во второй записи его не упомянули), тогда как Каменец был главной целью, и попал туда Б. Морандо потому, что именно там тогда находился гетман, которому нужно было показать проект укреплений Львова. Если учесть важный статус Каменца и должность Яна Замойского, можно предположить, что пользуясь случаем Б. Морандо также должен был осмотреть и каменецкие укрепления, как минимум из-за собственного интереса или же ради оценки вариантов модернизации. Был ли Б. Морандо разработан какой-то проект или эскиз модернизации укреплений Каменца, нам, насколько я знаю, неизвестно. Кроме того, с момента его визита в Каменец в 1589 г. и до начала 17 века (т.е. до момента смерти фортификатора) в системе укреплений города не произошло каких-то радикальных изменений, а Новый замок (первое основательное бастионное укрепление в Каменце) был построен только в 1617-1621 гг. При этом не исключён вариант, что в конце 16 века какие-то земляные укрепления в городе и близ Старого замка могли модернизироваться по проектам Б. Морандо, да только у нас об этом сведений нет. С уверенностью можно сказать только то, что к радикальному усовершенствованию системы укреплений Каменца визит Б. Морандо 1589 г. не привёл. P.S. На основе всё тех же записей Львовских книг расходов 1589 г. были также сделаны явно фантастические выводы о том, что Б. Морандо ещё и в Плоскирове перестроил не только замок, но и линию городских укреплений, причём, якобы, активно и с размахом используя бастионные фортификации. Эту гипотезу обсуждаем в отдельной теме.

В книге The Road from Letichev (2000) был опубликован (к сожалению, не в лучшем качестве) план Летичева 1790 г. (оригинал хранится где-то в Питере), очень похожий на опубликованный выше план 1798 г. На плане 1790 г. показана уже известная нам городская стена: P.S. Благодарю @Vasiliy Vikhtiuk за наводку на источник.

От @Vasiliy Vikhtiuk узнал о существовании книги The Road from Letichev (2000). Всей книги нет, но есть парочка очень интересных страниц: 1. Здесь видим уже знакомый план города 1798 г., но с подписями, выполненными авторами книги, хорошо знакомыми со старым Летичевом: Видим, что круглое укрепление подписано как "Noble's castle", т.е. в переводе с английского - "Замок знати" или (если немного перефразировать/адаптировать) нечто вроде "Шляхетского замка". При этом участок каменного замка конца 16-17 вв. и монастыря фигурируют соответственно как "Fortress" (т.е. "Крепость") и "Catholik Monastery" (т.е. "Католический монастырь"). Это доказывает, что в самом Летичеве оба объекта (старый и новый замки) плотно ассоциировали с укреплениями, но при этом каменный замок позиционировался скорее как крепость-цитадель (т.е. преимущественно военный объект, не резиденция знати), тогда как старое укрепление с валами считалось "замком знати", т.е. оно даже в большей степени ассоциировалось с замком, чем то каменное укрепление, которое с замком ассоциируется в наши дни. 2. На другой страничке представлены три интересных плана города (1790, 1793 и 1838 гг.), а также аэрофотосъёмка 1943 г.: Как видим, на планах 1790 и 1793 круг укрепления довольно отчётливо виден. На плане 1838 г. он уже не показан, но это ещё не означает, что к тому времени земляные укрепления уже были полностью уничтожены. На аэросъёмке времён Второй мировой войны круга вала не видно, но при этом видно, что нужный участок застроен. Плохое качество не позволяет рассмотреть все детали планов/фото, потому будем ждать, когда появится возможность изучить эти материалы в хорошем качестве. Кроме того, Андрей Пох навёл меня на книжку Описи Подільської губернії кінця XVIII - початку XIX ст. (2001) , где был опубликован "Географическое, гидрографическое, топографическое и экономическое описание Подольской губернии и к оному Атлас", составленное подольским губернским землемером Экстером в 1806 году. В атласе, которым был укомплектован текст "Описания", приведён и план Летичева того же года, а там видим знакомое нам круглое укрепление. Оно хоть и показано простеньким контуром и не подписано, но всё же именно благодаря своей форме довольно хорошо выделяется на фоне всей прочей застройки города:

Фото от Аристокла Зимы, 18 октября 2018 г.:

Немножко от себя В конце 1990-х команде польских исследователей, получивших грант на сбор картографической информации об укреплениях на землях Украины, Беларуси и Литвы (т.е. на землях, ранее входивших в состав Речи Посполитой), удалось собрать внушительную коллекцию из как минимум 276 планов 116 городов (80% из них находятся на территории Украины). В 2001 г., как итог этой работы, был издан каталог, который состоит из 2-х основных разделов - общего списка 276 планов и более размашистого раздела, в котором были опубликованы 58 планов с некоторыми пояснениями. Тут стоит отметить, что кураторами как исследования, так и выпуска каталога были Тадеуш Поляк и Ян Лешек Адамчик - известные польские исследователи, часть своей карьеры посвятившие изучению укреплений Речи Посполитой в том числе и на территории Украины. Интересно, что через несколько лет после выхода каталога Ян ЛешекАдамчик, опираясь на полученные в конце 1990-х обширные данные, выпустил свою довольно известную монографию Fortyfikacje stałe na polskim przedmurzu od połowy XV do końca XVII wieku (2004), плотно касающуюся темы укреплений Украины. К сожалению, обоих авторов уже нет в живых, потому не приходится рассчитывать на то, что они продолжат заниматься темой укреплений Украины, и тем ценнее те работы, которые они успели издать. Парадоксальным кажется то, что столь ценный каталог был издан мизерным тиражом в 150 экз., а если учесть, что дело было аж в 2001 г., то будет проще понять, почему каталог не только быстро получил статус редкого издания, но при этом даже не успел приобрести хоть какую-то известность, так что его часто вообще не ищут, поскольку даже не знают, что он существует. Я, кстати, также не знал о его существовании, пока мне о существовании каталога не поведал Илья Литвинчук (за что ему, к слову, большое спасибо), а узнав, потратил ещё несколько месяцев, пока выловил экземплярчик на аукционе. Так что если таким образом авторы хотели популяризировать результаты проведённой работы, то формат для популяризации явно был выбран не самый удачный, а больше это похоже на какую-то публикацию, выпущенную чуть ли не для отчётности, для галочки. Несомненно, большой ценностью обладает уже один только список обнаруженных планов, поскольку он укомплектован наводками на места хранения планов/карт, а с наводками можно уже и цифровые копии получить или даже ознакомиться с источниками непосредственно в тех учреждениях, где они хранятся. Список в полном виде привёл выше, так что милости просим пользоваться. Что касается раздела, где были опубликованы 58 планов, то он мне показался очень странным и даже несколько неряшливым. Вот что мне не понравилось: Приведены чёрно-белые копии планов. Многие из планов приведены фрагментарно, кусками. В подборке есть не только планы, но также гравюры/литографии с видами городов, а это, как по мне, вообще отдельная тема. "Калибр" укреплений скачет - на одних планах приведены города в полном виде, на других - отдельные укрепления (к примеру, замки или монастыри). Экспликации практически во всех случаях отрезаны, и хотя их приводят в сопроводительном тексте, но только в переводе на польском языке. Анализ планов сводится к одной-двум строчкам авторских примечаний. Конечно, можно и самому сделать анализ, но проблема в том, что авторы в своём распоряжении имели полноценные цифровые копии планов, тогда как в издании они приведены в обрезанном и уменьшенном виде, в чёрно-белом цветовом оформлении, с ухудшенными визуальными характеристиками и т.д. Таким образом, информации для анализа у читателей каталога, конечно же, меньше, чем у авторов издания. Планы не сопровождаются информацией, в какой стране в наши дни находятся укрепления, показанные на планах, не говоря уж о том, чтобы уточнить название населённого пункта. И т.д. Подготовка плана к публикации выглядит крайне просто - режем кусок, приводим название плана, место хранение, переводим экспликацию и даём одну-две строки авторских примечаний. При такой несложной процедуре можно было и все 276 изображений в таком формате выпустить, поскольку для подготовки планов к публикации на таком уровне можно было даже студентов привлечь, и они бы вряд ли сделали хуже. В общем, видно, что была проделана большая работа по сбору самих планов, но совсем не видно, чтобы большая работа была проведена по подготовке каталога. Впрочем, суммарная ценность информации, предоставленной авторами, всё же с лихвой перекрывает недостатки выпущенного каталога, потому и издание в целом всё же можно считать ценным источником.

Постройка из кирпича, относительно небольшая в диаметре и по высоте, т.е. выглядит как нечто более-менее молодое, может небольшая водонапорная башенка 19 века? А стена на заднем плане похожа на обычный забор.

Обсуждается план, имеющий отношение к следующим объектам: замок и городские укрепления г. Хмельницкий. В многочисленных публикациях историка Сергея Есюнина (да и не только у него) неоднократно упоминалось, что самый старый из известных планов города Плоскирова (с 1954 г. он известен нам как Хмельницкий) датирован 1800 г. К примеру, приведу цитату из статьи С. Есюнина, опубликованной в сборнике конференции "Археологія & фортифікація Середнього Подністров'я" (2012), стр. 112-113: К статье был прикреплён и тот самый план 1800 г.: И действительно, если на указанном плане линия городских укреплений ещё вполне хорошо читается, то замок, который с 16 века находился на острове, не показан, да и вообще весь остров целиком показан в виде большого пустыря. На основании этого даже делались выводы, что к концу 18 века от замка вообще ничего не осталось, мол, потому его на плане и не показали. Так вот, представьте себе моё удивление, когда в польском издании Fortyfikacje miast na wschodnich kresach dawnej Rzeczypospolitej - przed 1772 r: materiały kartograficzne, увидевшем свет ещё в 2001 г., я натыкаюсь на план Плоскирова 1798 г. Мало того, что этот план на 2 года старше "самого старого из известных планов" Плоскирова, так на нём ещё и показана застройка острова, того самого, который двумя годами позднее показали уже в виде пустыря на плане 1800 г. И вот ещё сюрприз - среди построек, разместившихся на островке, больше всего внимания привлекает четырёхугольный в плане "Давний старостинский дом" (отмечен под №3). Конечно, мой вывод может быть очень поспешным, да и историю укреплений Плоскирова/Хмельницкого я знаю крайне плохо, но если известно, что замок был на острове, если известно, что именно там была резиденция старосты, и если объект на плане 1798 г., подписанный как "дом старосты", представлен в виде комплекса построек внутри некого квадратного в плане периметра, то напрашивается логичный вывод, что это и есть участок замка. Или я что-то упустил? Собственно, план 1798 г.: Судя по приведённым исходным данным, оригинал плана находится в РГВИА, ф. 846, оп. 16, д. 21528.5, л. 82. Такой вот парадокс - поляки в российском архиве обнаруживают план Хмельницкого, а в Украине о существовании этого плана не знали и 10 лет спустя, да и к 2018 г., вероятно, уровень его известности в Украине не сильно вырос, что и захотелось исправить. Тут, правда, нужно уточнить, что поляки, опубликовавшие план, это Тадеуш Поляк и Ян Лешек Адамчик, известные исследователи укреплений Речи Посполитой, находившихся на территории Украины, а сам план опубликован в довольно редком издании, изданном тиражом аж 150 экз. Но меня удивляет даже не то, что в Украине мало знают о польском издании, а о том, что этот план Плоскирова вроде как так и не был обнаружен украинскими исследователями там, где его 17 лет назад нашли поляки. Как видим, в польском издании была опубликована чёрно-белая копия плана, да ещё и в обрезанном виде, но, к счастью, самые интересные участки (город и остров) на этот фрагмент попали. А вот что не попало, так это экспликация. Этот недостаток был частично компенсирован тем, что текст экспликации в польском издании всё же приведён, но, к сожалению, на польском языке. Теперь же при двойном переводе (с русского на польский, а затем с польского на русский) неизбежны потери в точности формулировок, и всё же в случае с этим планом, думаю, они будут не критичными. Сопроводительная информация: Перевод: Как видим, экспликации сообщает, что и в конце 18 века двор старосты являлся важным административным очагом Плоскирова, поскольку, тут размещались суды, здесь жил казначей (может и казна была где-то тут же?) и городничий. Правда, на "двор" поляки внимания не обратили, отметив в примечании, что на плане из укреплений видны только городские укрепления. Думаю, что те, кто с топографией и историей Хмельницкого знакомы лучше меня, найдут на плане и другие интересные детали. А вообще, по уму, нужно достать оригинал, тем более, что наводка на место хранения есть.

Год издания: 2001 Издание подготовили: Тадеуш Поляк (Tadeusz Polak), Ян Лешек Адамчик (Jan Leszek Adamczyk) Издательство: Przedsiębiorstwo poligraficzne K.M. Głowaccy, Кельце (Польша) Язык: польский Формат: 20,6х29,7х0,8 см. Переплёт: мягкий Бумага: офсетная Количество страниц: 132 Иллюстрации: 58 планов, 1 общая карта укреплений Кресов. Все изображения чёрно-белые. Тираж: 150 экз. ISBN: отсутствует Об издании: Сборник планов различных укреплений (преимущественно укреплений городов) Украины, Беларуси и Литвы, находившихся до 1772 г. на территории Речи Посполитой. Примеры страничек: "Карта городов с оборонными укреплениями на Кресах давней Речи Посполитой": Список планов и других изображений, опубликованных в издании. Приведу его в оригинале, но дополню уточнениями на русском, чтобы было понятней, о каких именно населённых пунктах идёт речь, а также упомяну основные укрепления (но не все), показанные на планах/изображениях: Полный список всех планов: Введение: На польском: В переводе: