Filin

Обсуждается этот объект: Николаевский монастырь в Мукачево Монастырь Св. Николая, расположенный на северо-восточной околице Мукачево, считается довольно известным объектом. С его историей в общих чертах вы можете ознакомиться здесь, здесь, здесь или на множестве других страничек, где, в общем-то, повторяется одно и то же. В основном, конечно же, упор делают на церковную историю, а не на историю архитектуры комплекса. Когда же речь заходит о постройках монастыря, то внимание, в основном, уделяется ныне существующим сооружениям, большая часть которых появилась только во 2-ой половине 18 века. А ведь основание монастыря относят ещё к 14 веку... Вот информация из "Памятников градостроительства и архитектуры Украинской ССР": Источник Общий вид монастыря с воздуха: Источник Со стороны центра Мукачево: Источник С противоположного берега реки Латорицы: Источники: 1, 2 Со склона возвышенности близ монастыря: Источники: 1, 2 Когда я занимался составлением списка укреплений Закарпатья, то обратил внимание на этот монастырь, но поиск информации по основным источникам, которые имелись под рукой, не дал положительного результата - никаких явно выраженных признаков оборонного прошлого обители выявить не удалось, хотя имелись косвенные свидетельства в пользу того, что объект всё же был некогда приспособлен к обороне. Например, один его внешний вид, месторасположение и история, уходящая корнями в далёкое прошлое, намекали, что интересный пласт из истории архитектуры монастыря мог уйти в тень в сравнении пластом, связанным с перестройками 2-ой половины 18 века. Отдельные источники бегло упоминали, что монастырь был оборонным, но, к сожалению, без конкретики. В общем, монастырь остался в числе потенциальных кандидатов на внесение его в список укреплений Закарпатья. И вот появились новые интересные сведения по теме. На фрагменте австрийской карты Закарпатья 2-ой половины 18 века, которой поделился Kolovrat, мы видим не только комплекс монастыря, обведённый оборонной (?) оградой, то также чётко можем различить какое-то четырёхугольное бастионное (?) укрепление, расположенное рядом с монастырём! Крупнее (с пометками и без): , К сожалению, у меня нет информации, когда именно был создан данный лист карты. Знаю только, что австрийцы проводили картографирование венгерских земель в 1766 – 1772 годах, а затем ещё и в 1782 – 1785 годах. Монастырь. На карте мы его видим уже на стадии перестройки. Показан корпус келий (его возвели где-то между 1766 и 1772 годами). Николаевская церковь, вероятно, на момент создания карты ещё не была перестроена, т.к. верхний порог появления карты можно зафиксировать в районе 1785 года, а новую церковь начали строить в 1789 году и через 15 лет, в 1804, закончили. Особый интерес вызывает ограда, которая, как можно предположить, некогда была приспособлена к обороне. Судя по карте, её изобразили не символической линией, а, вероятно, показали реально существовавшую конфигурацию. В связи с этим возникает вопрос о предназначении четырёхугольного выступа в северной части монастырской стены. Что это было? Кстати, описывая комплекс монастыря, "Памятники градостроительства..." отмечают, что сохранилась "ограда с башнями XVII в.". Насколько я понял – то, что сохранилось – это часть того, что существовало когда-то, да и уцелевшая часть ограды наверняка перестроена. И всё же если к ней присмотреться, то возможно повезёт обнаружить признаки оборонного прошлого? К сожалению, фотографы ограде монастыря редко уделяют внимание, предпочитая заниматься фотофиксацией монастырских храмов и здания келий. Стоит сразу затронуть тему первой каменной Николаевской церкви, построенной, как пишут источники, в 1661 году. Храм этот, иногда именуемый ротондой, выглядел как-то так: Источник Кажется логичной мысль, что ныне существующий Николаевский храм был построен на том месте, где ранее находилась церковь-ротонда 17 века, однако "Памятники градостроительства..." пишут, что ротонду разобрали только в 1826 году, а строительство новой церкви закончили ещё в 1804-м. Выходит, что около 20 лет на территории монастыря существовало два храма. Так где же стояла ротонда? Может на месте ныне существующей Успенской церкви? Укрепление близ монастыря. Тут возникает много вопросов. К какому типу оно относится? Вряд ли это замок, скорее какой-то шанец или небольшая крепость. Когда и для каких целей было возведено это укрепление? Ясно, что оно могло защищать монастырь, но было ли это основной целью? Ведь понятно, что если нужно защитить монастырь, то логичней было бы укреплять сам монастырь, а не строить обособленное укрепление рядом с ним. Быть может это укрепление защищало подступы к городу с юго-востока, параллельно контролируя долину реки, зажатую в этом месте между массивами возвышенностей? Интересно, что внутри укрепления не показано никаких строений. Что касается ситуации в наши дни, то на спутниковом снимке Yandex можно увидеть следующую картину: Живая карта Как видим, к старым постройкам монастыря добавился новый Успенский храм, построенный в конце 1990-х – начале 2000-х. Территорию четырёхугольного укрепления, насколько я понимаю, в основном поглотил монастырский сад. Участок хоть и распахан, но, к счастью, не сильно застроен... так может там можно различить какие-то следы уничтоженного укрепления? Если у кого-то есть материалы/мысли по теме, просим высказаться.

Легенд о "море" в нужном районе хватает. Их можно услышать от Кременца до Сутковцев. И, очевино, они возникают не на голом месте. И как же это "не голое место" выглядит? Какой он, огонь, порождающий дым преданий? У меня есть пока только одна версия - находки ракушечника или каких-то других пород с органическими отложениями там, где воды и близко нет. Понятно, что люди раньше не знали о мезозое и прочих тонкостях, но если они видели толстый слой ракушек, например, в горах, то могли догадаться, что не всегда здесь была суша. В этом плане древнее море путает карты, поскольку старым людям, что мезозой, что раннее средневековье... В сообщении Kolovratа особенно интересна вот эта часть - "Болота уже сушат под пахотные земли. В некоторых высохших местах начинают добывать торф прямо эскаватором". Здесь мы видим, что, во-первых, следы болота/озера имеются, а, во-вторых, отмечаем, что эти следы затираются - торф выбирают, болота осушают. А если возвести эти процессы в степень... Ведь осушение болот и добыча торфа в нужных районах ведётся уже давно.

Хороший вопрос. К сожалению, у меня пока нет на него ответа. Может всё банально - просто денег на полное обновление кровли не хватило, а может что-то другое. Нужно узнавать.

Потрёпанный Новоплановский мост: Источник

Идеи Дюрера на практике Как уже было выше сказано и в этой теме отмечено, от фортификационного наследия Дюрера в Европе осталось не так уж и много. В "Истории Крепостей" Виктора Яковлева сказано: Пока о бастее, построенной в Вероне, я ничего сказать не могу. А вот второе укрепление, то, которое было построено в Шаффхаузене, к счастью, до наших дней сохранилось. Давайте же посмотрим на него, чтобы увидеть, как идеи Дюрера выглядели на практике. Представляю вашему вниманию Крепость Мунот (Munot Festung) Мунот на спутниковом снимке Google: Живая карта Это укрепление было построено во 2-ой половине 16 века на холме, который и ранее использовался для размещения оборонительных сооружений. Валентина Шевченко в своих статьях писала, что Дюрер "безпосередньо керував будівництвом укріплень міст Нюрнберга і Шафхаузена", а также уточняла (со ссылкой на какую-то "Большую энциклопедию", изданную в Питере в 1996 году), что укрепление в Шафгаузене "завершив сам Дюкер". Если под "укреплением в Шаффхаузене" подразумевается Крепость Мунот, то можно смело утверждать, что Дюрер не руководил её постройкой. Да, крепость строили по его проекту, но строительство началось в 1564 году, а Дюрер скончался ещё в 1528 году, т.е. за 36 лет до начала работ. Мунот закончили строить в 1589 году, т.е. через 61 год после того, как Дюрер покинул этот бренный мир. Так что, как ни крути, упомянутый деятель не мог не то что закончить, но даже начать постройку укрепления. Можно лишь допустить, что ещё при жизни, Дюрер принимал участие в строительстве других укреплений города. Так, например, на вот этом изображении Шаффхаузена, датированном 1548 годом, видна занятная башня, выделяющаяся своим видом на фоне остальных укреплений: Крупнее Но вернёмся к крепости Мунот. Её начали строить в 1564 году и закончили через 25 лет, в 1589 году. Виктор Яковлев и Валентина Шевченко в своих трудах отмечали, что на практике реализация идей Дюрера стоила очень дорого. Так вот, строительство не такой уж и большой крепости Мунот обошлось в 47 000 гульденов, а на эти деньги, по данным источников, можно было укомплектовать город несколькими сотнями домов (некоторые источники приводят внушительное число - 800 домов!). Крепость была включена в оборонный периметр Шаффхаузена. Вот так выглядел Мунот в системе фортификаций города, 1642 год: Крепость представляла собой приземистую цилиндрическую постройку диаметром около 50 метров. Высота стен – около 25 метров, толщина – около 4 метров. К южной стене основного укрепления пристроена небольшая башня. С запада и юго-востока к крепости примыкают стены городских фортификаций. Внутри бастеи есть хорошо защищённое помещение интересной планировки - его своды опираются на девять колонн. Крепость окружает сухой ров, на дне которого можно увидеть три уникальных архаических капонира, появившихся задолго до того, как использование капониров во рвах приобрело массовый характер. Крепость участвовала в бою всего один раз, в 1799 году, когда её заняли французские войска. В начале 19 века Мунот уже не рассматривался как стратегически важный пункт или как важное укрепление. Объект было позволено превратить в каменоломню. Добытый из разобранных укреплений камень использовали в процессе возведения различных зданий разраставшегося Шаффхаузена. Только в 1826 году по инициативе Иоганна Якоба Бека (1786 - 1868), местного деятеля искусства, было остановлено разрушение крепости и началось её возрождение уже в статусе памятника. В 1839 году Иоганн Якоб основал ассоциацию, призванную защищать интересы крепости. В том же году, 30 октября, состоялась пышная церемония по случаю открытия крепости для посетителей. В наши дни крепость считается символом города, здесь же находится культурный центр Шаффхаузена – на площадке укрепления часто проводят всевозможные представления, играет живая музыка и т.п. Скажем спасибо Иоганну Якобу Беку за его инициативу по спасению крепости, которая в наши дни считается уникальной постройкой. Между прочим, учитывая дороговизну этого укрепления и то, как относительно быстро оно устарело (в связи со стремительным совершенствованием артиллерии) крепость Мунот временами называют как минимум спорным решением, а как максимум, так и вовсе ошибкой, которая появилась только благодаря тому, что решили построить крепость, идеальную с точку зрения художника. Возвращаясь к теме связи Дюрера с укреплениями Каменца, давайте посмотрим на крепость Мунот через призму ранее полученных знаний об идеях Дюрера. Дюрер любил бастеи и здесь как раз видим мощную, пузатую и приземистую бастею: Дюрер любил защиту рвов, простреливаемых из казематов и капонирова, и здесь всё это видим! Даже уникальные капониры 2-ой половины 16 века! Дюрер любил максимально защищённые от воздействия артиллерии помещения, своды которых опирались не только на внешние стены, и вот вам, пожалуйста: Дюрер любил нестандартные решения и вот вам, например, оригинальная лестница с пандусом (без ступеней), связывающая яруса бастеи и позволяющая без лишних проблем перемещать туда-сюда артиллерию: Источники фото: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7 А теперь, когда вы познакомились с квинтэссенцией стиля Дюрера, попробуйте увидеть его идеи в Резницкой (Гончарной) башне. Кстати, интересно, что крепость Мунот в Швейцарии как раз заканчивали строить (закончили в 1589-м), когда в Каменце модернизировали укрепления (1583, 1585…). В обоих городах модернизация укреплений была вызвана ростом могущества артиллерии, но за укреплением Шавгаузена просматриваются идеи Дюрера, чего не скажешь об укреплениях Каменца. Также интересно, что ещё в 1540-х, т.е. до того, как в Шаффхаузене приступили к строительству крепости Мунот, в Каменце уже возводили первые прото-бастионы (Новую Западную и Новую Восточную башни-пунтоне Старого замка).

Дюрер, его идеи и уровень их влияния Альбрехт Дюрер, как и многие известные деятели эпохи Возрождения, был олицетворением постулата "талантливый человек талантлив во всём". И действительно, интересуясь преимущественно живописью и математикой, Дюрер параллельно успевал активно заниматься вопросами фортификации. Причем "занимался" - это, наверное, слабо сказано, поскольку ему, как минимум, приписывают изобретение бастей, а как максимум некоторые исследователи склонны думать, что именно он изобрёл бастионы. Может создастся впечатление, что Дюрер чуть ли не самостоятельно, в перерывах между созданиями своих полотен, реформировал концепцию европейских укреплений. Но так ли это? Обратимся за справкой к довольно известной книге (читать / скачать) Виталия Яковлева "История Крепостей" (2000), в которой Дюреру посвящена отдельная глава: Что я для себя отметил: Бастеи Дюрера были ответом на растущую мощь артиллерии. Их проектировали так, чтобы их уничтожение стало проблемой для пушек противника. Бастеи делали приземистыми, укрепления как бы "заземляли", потому они, в отличие от более ранних башен, уже не были идеальной мишенью для артиллеристов. В бастеях в идеале должны были находиться казематы – помещения для орудий, хорошо защищённые со всех сторон от воздействия вражеской артиллерии. Бастеи обладали интересными конструктивными особенностями (в бастеях внешние стены не были несущими, были предусмотрены вентиляционные каналы для отвода пороховых газов и т.д.). Понятно, что если внешняя стена не является несущей, то её частичное разрушение не подписывае смертный приговор всей постройке. Поскольку бастеи были "утоплены" относительно уровня окружающей местности, то особую значимость приобретал ров, служивший главной преградой на пути к укреплению в случае штурма. Для отстрела противника на дне рва с одной стороны были приспособлены казематы нижнего уровня бастей, с другой стороны предполагалось возводить специальные постройки – капониры. Можно сказать, что конструкция бастей стоилась с учётом необходимости максимальной защиты рва. А теперь попробуйте отыскать характерные черты стиля Дюрера в Резницкой (Гончарной) башне, а то у меня что-то не получается. Большинство башен городских укреплений Каменца были полностью открыты для воздействия вражеской артиллерии. У них не было казематов, и они не были идеально приспособлены для уничтожения противника на дне рва. И т.д. Что там осталось? Скошенные зубцы? Ну… для начала нужно доказать, что скосы придумал именно Дюрер. Впрочем, и без того понятно, что в конструкции башен Каменца дюреровских идей слишком мало, чтобы они могли называться "башнями Дюрера". Но вернёмся к книге, ведь там есть и другая интересная информация. Как мне показалось, Виталий Яковлев считал, что без Дюрера не было бы бастей, а некоторые авторы (которые и появление бастионов связывают с Дюрером) считают, как я понял, что без Дюрера вообще не было бы никакой революции в европейской фортификации. И действительно - ну какая может быть революция без бастей и бастионов? При этом тот же Яковлев отмечал, что "Предложения Дюрера были слишком грандиозны, требовали огромных расходов, а потому никогда не были осуществлены в полном объёме, но идеи, положенные в основы этих предложений были настолько здравы, что даже 100 и более лет спустя ими пользовались многие инженеры". Также интересно, что "идея бастей Дюрера нашла себе практическое применение в образе двух ронделей…". Во как! Идеи были настолько передовыми, что в 16 веке по проектам Дюрера было построено всего две бастеи (обратите внимание - именно бастеи, а не более совершенные бастионы), а некоторые его наработки массово начали внедрять только через век-два-три… Но были ли это идеи Дюрера, вот в чём вопрос? Правда ли, что кроме Дюрера некому было поучить Европу? Уже в следующей главе книги Яковлева мы находим намёк – нет, не в Германии тогда массово рождались самые передовые фортификационные идеи, а в Италии: Получается, что в тот период, когда Дюрер разрабатывал свои бастеи, которые иногда считают прородителями бастионов, в Италии уже существовали бастионы. Парадокс, как по мне. И тут нужно уточнить - да, бастеи действительно можно считать переходной формой от башни к бастиону, но речь идёт не о бастеях Дюрера, а о бастеях в целом, которые, судя по всему, появились ещё до того, как Дюрер начал совершенствовать их оборонный потенциал. Так может заслуга Дюрера была лишь в том, что он занимался усовершенствованием постройки, изобретённой не им и не в Германии? Есть ли доводы в пользу этой версии? Да, есть! И явно разичимый след тянется в сторону Италии... Сканы нужных страниц из книги Виталия Яковлева:

Обсуждается этот объект: Резницкая (Гончарная) башня городских укреплений Каменца-Подольского В начале 1960-х годов, когда проводились исследования Резницкой (Гончарной) башни, больше всего вопросов вызвали странные, как бы срезанные, зубцы верхнего яруса постройки: Чуть позже в серии статей Валентина Шевченко, по проекту которой реставрировали башню, высказала мысль, что наличие таких зубцов, а также ряда других деталей, позволяет сделать вывод, что башню строили/перестраивали, опираясь на наработки Альбрехта Дюрера (1471 - 1528). Гипотезу приняли на ура, и за 50 лет она настолько прижилась, что, кажется, никому и в голову не приходит её немного покритиковать, и даже саму Резницкую (Гончарную) башню сейчас часто называют "башней Дюрера". У меня же создалось впечатление, что у этой гипотезы весьма шаткие основания. Свои мысли по поводу "дюреровской" следа в Каменце я буду собирать в отдельной теме, так что если хотите ознакомится с критикой - вам сюда. Здесь же предлагаю вам в целом ознакомиться с гипотезой Валентины Шевченко. Также можете покопаться в Сети или других доступных источниках, чтобы убедиться, как глубоко она пустила корни. К сожалению, раннюю статью "Несхожість Гончарської башти" (1971) авторства Валентины Шевченко я пока не нашёл, хотя логично было бы начать именно с неё. Впрочем, не беда. Дело в том, что в конце 1990-х её доводы образца 1960-х - 1970-х годов снова были опубликованы, так что мы всё же сможем с ними ознакомиться. Вероятно, именно появление материала 1971 года (а может и каких-то более ранних статей Шевченко) стимулировало отдельных авторов на создание статей, в каждой из которых обязательно упоминали о "башне Дюрера": Источник А вот слабенькая и переполненная ошибками статья из газеты "Прапор жовтня", 10 октября 1981: Источник Удивлён, что после всего этого о Дюрере не упомянули в описании башни в "Памятниках градостроительства Украинской ССР" (1, 2), хотя там было отмечено, что "Наружные плоскости стен... заканчиваются в верхнем ярусе резким скосом". Впрочем, не подумайте, что страсти по Дюреру утихли. Например, о Дюрере и зубцах упомянули в путеводителе по Каменцу авторства Иона Винокура и Григория Хотюна, выпущенном в 1986 году: Потом прошло ещё лет десять, и вот в 1997-м появилась новая статья Валентины Шевченко, рассказывающая всё о том же: Источник: "Вісник Інституту Укрзахідпроектреставрація", Число 7, Львів, 1997 (с. 43-45) Год спустя, в 1998-м, была опубликована похожая статья. Она также вызывает интерес, т.к. есть там несколько новых деталей: 2005 год: Источник: "Вулицями Кам'янця-Подільського", Олег Будзей, Львів, 2005 (с. 132) В 2012-м вышла монография Николая Петрова "Місто Кам'янець-Подільський в 30-х роках XV-XVII столітті". О башне там дана поверхностная информация, но Дюрера, конечно же, не забыли: В том же 2012-м вышла монография Ольги Пламеницкой Castrum Camenecensis. Фортеця Кам'янець, в рамках которой гипотеза Шевченко, как мне показалось, была принята как рабочая, о чём будет сказано в подробностях в отдельной теме. И в наши дни "дюреровская" версия живёт и здравствует. А уж в инернете Резницкую (Гончарную) башню как "Башню Дюрера" упомянули столько раз, что может создаться впечатление, будто Дюрер творил не в где-то там в районе Нюрнберга, а именно здесь, в Каменце. Ну что ж... попробуем эту гипотезу на прочность.

В 16-м веке Каменец, как крепость, в значительной мере усиливает свой оборонный потенциал благодаря волне модернизаций старых укреплений и строительству новых. Тогда работы затронули как Старый замок, так и укрепления города. Этот период особенно интересен, поскольку именно в 16 веке в Каменце появились первые прото-бастионы (пятиугольные приземистые башни типа "пунтоне" - Новая Восточная и Новая Западная), а ряд старых башен города и замка были модернизированы под влиянием новейших фортификационных веяний. Только вот вопрос – откуда веял этот свежий фортификационный ветерок? И тут (редкая для Каменца ситуация) все исследователи единодушно сошлись во мнении, что здесь не обошлось без влияния идей Альбрехта Дюрера (1471 - 1528), известного художника, который, помимо всего прочего, ещё и занимался совершенствованием оборонительных систем. Наверное, самый большой вклад в популяризацию имени Дюрера (как фортификатора) в у Украине в целом и в Каменце в частности внесла архитектор-реставратор Валентина Шевченко, по проекту которой реставрировалась Гончарная (Резницкая) башня городских укреплений. Впоследствии она написала ряд статей с анализом архитектурных особенностей башни, и пришла к выводу, что наличие целого ряда деталей явно свидетельствует о прочной связи архитектора упомянутой башни с дюреровской фортификационной школой. И самой яркой из этих деталей, обнаруженных у некоторых каменецких укреплений, считались зубцы со скосами, от которых должны были рикошетить ядра. Резницкая (Гончарная) башня и её необычные зубцы: Может на всё это не обратили бы особого внимания, однако дюреровские проекты даже в Европе считаются раритетом, а что уж тут говорить об Украине. Благодаря нарисовавшейся связи с Дюрером, Резницкую (Гончарную) башню не только назвали уникальной для Украины постройкой (что, в общем-то, правда), но также поспешили пойти ещё дальше и в некоторых статьях прямым текстом сообщили, что это единственная в мире башня, построенная в "дюреровской" манере и при этом дошедшая до наших дней без перестроек. Весьма передовая для того времени мысль Шевченко была подхвачена и с тех пор о "башне Дюрера" можно встретить упоминание практически на любой страничке (печатной или в интернете), где речь идёт о Резницкой (Гончарной) башне. Писали об этом в простеньких газетных статьях, не раз упоминали во всевозможных путеводителях и даже в самом свежем фундаментальном издании по истории укреплений Каменца, т.е. в монографии Castrum Camenecensis. Фортеця Кам’янець (2012), мысли о Дюрере вплелись в общий анализ концепции развития оборонной системы города и крепости. Но на одной башне дело не остановилось. Так, Валентина Шевченко отметила следующее: "У процесі досліджень виникло припущення, що оборонне кільце Кам'янця будували за єдиною фортифікаційного системою А.Дюрера, адже якщо в двох найкраще збережених дотепер баштах наявні елементи цієї системи, то його ідеї могли бути застосовані і в інших тамтешніх оборонних спорудах XVI століття, нині перебудованих або зруйнованих", а в примечании уточнила: "З 32 пам'яток фортифікації Кам'янця-Подільського 20 побудовано або перебудовано в XVI столітті". И действительно – остатки упомянутых зубцов со скосами можно "прочитать" в верхней части парочки башен городских укреплений (Слюсарской башни и башни Стефана Батория) и у Денной башни Старого замка. И кто знает, может и другие башни, верхние ярусы которых, к сожалению, были утрачены, когда-то были украшены подобными "коронами" из необычных зубцов. Итак, получается, что в Каменце могла быть не просто одна башня, а целая оборонная система, построенная по системе Дюрера. Европе официально разрешено завидовать. Валентина Шевченко называла каменецкие башни "пам’ятками світового значення". Но ни тогда, ни сейчас, гипотезу не критиковали и она прижилась. Наверное, просто других вариантов не было. Казалось бы, ну Дюрер или не Дюрер – какая разница? Наверное, многие из вас, также как и я, узнали о существовании этого самого Дюрера не так давно. И что изменится, если, например, модернизацию укреплений припишут какому-нибудь другому фортификатору, имя которого нам тоже ни о чём особо не скажет… Так вот, наверное ничего особо не изменится, если метаться от одной личности к другой, но если посмотреть на всё это глобально, то возникает вопрос – какая именно фортификационная школа оказала влияние на Каменец? Вот тут мы видим, что Дюрер – немец, который родился, прожил значительную часть жизни и умер в Нюрнберге. Получается, что ко 2-ой половине 16 века идеи Дюрера от Нюрнеберга дошли до Каменца, где ими и воспользовались. И вот тут-то у меня возникло несколько вопросов, которые в итоге сложились в один главный вопрос – что если Дюрер тут ни при чём, а своей модернизации Каменец на самом деле обязан итальянским архитекторам? Это, как мне кажется, далеко идущий вывод, ведь в случае с "дюреровской" версией нам остаётся сожалеть о том, что с поиском аналогов возникает много сложностей, тогда как принятие итальянской версией очень сильно расширяет ареал поисков аналогий и даёт надежду, что они будут найдены. Начнём, наверное, с перечислением тех доводов Валентины Шевченко, благодаря которым в итоге родилась версия о влиянии Дюрера. Как мне кажется, некоторые доводы можно отбросить сразу: Камины в башнях использовались задолго до Дюрера. И чем холодней в стране зимы, чем изолированней само укрепление, тем больше шансов, что там построят камин. Щиты, закрывающие бойницы, также существовали задолго до Дюрера. Их даже в реконструкциях римских укреплений показывают, не говоря уж о средневековых укреплениях. Наличие особенно основательных перекрытий в верхнем ярусе башни тоже, как мне кажется, ни о чём особо не говорит. Во многих укреплениях, построенных до Дюрера, именно в верхнем ярусе концентрировалась основная масса защитников укрепления, здесь же могли быть расположены метательные машины, потому приём, можно сказать, не редкий. В статье перечислены самые важные/характерные черты стиля Дюрера, но можно ли их увидеть в каменецких башнях? Прежде всего, отмечаем, что в Каменце мы видим всё же скорее артиллерийские башни, а не классические бастеи. Интересной особенностью дюреровских проектов было наличие капониров, в задачу которых входило уничтожение противника на дне рва. Как вы понимаете, расположение башен городских укреплений Каменца на краю каньона уже само по себе исключало создание капониров. Конечно, как ров можно рассматривать каньон, но о существовании каких-либо капониров на дне каньона в районе башен сведений нет. Казематов у башен тоже не было – все перекрытия у них были деревянными, потому о каких-либо особенно тщательно защищённых помещениях говорить не приходится Подводя итог, можно сказать, что если бы не форма зубцов, то можно было бы говорить, что в Каменце мы имеем обычный пример башни, приспособленной для артиллерии. Каменецкие башни не обладают самыми яркими чертами проектов Дюрера, а менее значимые черты/детали, изобретение которых в статьях Валентины Шевченко приписано Дюреру, как мне кажется, к нему отношения не имели. Отдельно выделю то, как в статье Валентины Шевченко преподнесено значение разработок Дюрера: Создаётся впечатление, что влияние идей Дюрера было настолько значительным, что их тут же подхватили соседние страны, и принялись повсеместно внедрять, не говоря уж о том, что "родословную" бастионов привязали к бастеям Дюрера. Но всё не так просто. Да, идеи Дюрера были смелыми, передовыми и можно даже сказать, что они опережали своё время. Однако при этом их внедрение стоило больших денег, потому распространялись они не так уж и быстро… и даже наоборот. Кстати, Валентина Шевченко знала об этом. В своей статье она даже отметила, что "Грандіозні фортифікаційні ідеї Альбрехта Дюрера були надзвичайно цінні для військового мистецтва. Тільки складність, а від гак величезна дорожнеча будівництва пропонованих споруд, не дали змоги повністю збудувати їх. Винятком було укріплення Шафгаузена в Швейцарії". Есть во всём этом противоречие – то из текста следует, что его идеи тут же подхватила вся Европа, благодаря чему они были внедрены даже в далёком Каменце, то вдруг узнаём, что по проектам Дюрера даже там, рядом с его родным домом, возвели не так уж и много объектов. В то же время в тени остаётся тот факт, что в 16 веке по Европе быстро распространялись идеи итальянской фортификационной школы. Самое интересное, что даже в статьях Валентины Шевченко, сосредоточенной на связи Каменца с идеями Дюрера, в нескольких местах можно встретить упоминание сильного итальянского влияния, благодаря которому сформировалось множество замков и крепостей Речи Посполитой: Итого, даже простой анализ статей Валентины Шевченко позволяет усомниться в существовании прочной связи между каменецкими укреплениями и школой Дюрера. Хрупкий мостик между Дюрером и Каменцем держится, в основном, благодаря загадочным и якобы уникальным "дюреровским" зубцам.

Очередной юбилей – год с начала "реставрации" Год назад, в начале ноября 2012, пресса поделилась хорошей новостью – наконец-то началась долгожданная реставрация башни! Собственно, именно эта новость простимулировала создание данной темы. Чем всё это закончилось, мы знаем. Если год назад в реставрации нуждалась башня, то теперь в ней нуждаются ещё и все те конструкции, которые были призваны защитить памятник архитектуры, и при помощи которых предстояло вернуть постройке былой облик. Современное состояние башни (все фото, показанные в этом сообщении, сделаны в конце октября 2013): Леса сильно потрёпаны, настилы уже почти полностью "испарились". Жалкое зрелище: Старая деревянная "арматура", вмурованная в турецкую кладку. Забутовка стен действительно не лучшего качества – всю эту массу можно рыхлить голыми руками: Корень зла – лотки водостоков. Те самые, которые по проекту должны были быть выполнены из цельных кусков камня. Но под контролем "специалистов" заповедника их решили сделать составными. Наверное, этим и объясняется ровная, как срезанная, линия на месте разлома. Один из лотков и вовсе выглядит, как составленный из трёх частей: Ну и ещё раз можно оценить консервационный потенциал "защитной" кровли. P.S. Интересно, в бюджете на 2014 год будет ли предусмотрены деньги на реставрацию башни или хотя бы на её адекватную консервацию? Или ей и 2014-й год предстоит провести вот в таком виде?

Октябрь 2013 Общий вид участка с запада: Завалы камней к югу от участка: Общий вид участка с юго-запада. Виден новый колодец: Изнутри: Следы обмазки на срубах церкви: Через открытую дверку на северном фасаде видны сени, обшитые пластиком: И моя любимая деталь - здоровенный блок кондиционера, прилепленный к срубу. Классический реставрационный приём, применяемый Московским Патриархатом: Ещё один такой уродец висит на фасаде старинной армянской Благовещенской (ныне - Николаевской) церкви, о которой также "заботится" Московский Патриархат.

Вид на комплекс Николаевской церкви с высоты: Источник: 1, 2 На всех фото также видна армянская Благовещенская церковь (ныне - православный Николаевский храм).

Армянская церковь Когда в наши дни вспоминают о том, как выглядела армянская Николаевская церковь, то чаще всего в голове возникает ассоциация с руинами её стен/фундаментов или (в лучшем случае) с образом храма, запечатлённом на фото конца 19 – начала 20 века: Но ведь таким, как на фото/открытках, храм стал только в середине 18 века. К сожалению, редко можно в исследовательской литературе встретить мнение, что первоначально Николаевская церковь одним своим внешним видом давала ясно понять людям, что перед ними именно армянский храм. Как именно выглядела церковь в 16-м веке можно только гадать. Можно предположить, что ряд интересных армянских черт храм потерял ещё в первой четверти 17 века, когда город пережил два больших пожара и два землетрясения, после чего последовали работы по ремонту/реконструкции объекта, которые могли исказить его облик. Первое изображение церкви встречаем на плане Томашевича: Источник: "Castrum Camenecensis. Фортеця Кам’янець" (2012) ... но план был создан в 1670-х, потому на изображении был зафиксирован уже видоизменённый храм, переживший к тому времени ряд реконструкций. Кстати, незадолго до этого (в 1666 году) произошло ещё одно важное событие, которое повлияло на облик храма - тогда каменецкие армяни приняли унию и с этого момента началось постепенное превращение церкви в костёл. Во время осады 1672 года и последующей оккупации (1672 - 1699) храм был сильно разрушен. Можно допустить, что начиная с момента разрушения (1672) и вплоть до начала реконструкции (1756) на церковном участке ещё можно было видеть руины аутентичного средневекового армянского храма. В это сложно поверить, но получается, что около 80 лет храм мог находится в формате руин, не функционировать. Как много от старой постройки "вошло в состав" нового собора середины 18 века, сказать сложно. Если бы собор уцелел, то, думаю, изучив его можно было бы сделать большое количество интересных открытий, но, к сожалению, при "советах" храм был уничтожен практически полностью (уцелели фундаменты, крипта и часть внешней галереи), потому с его изучением не сложилось. Правда, возможно, сейчас где-нибудь в архивах или в частных коллекциях могут находиться материалы, благодаря которым можно узнать, какой была церковь в 16 – 17 веках, но пока эти материалы не введены в научный оборот, потому остаётся ждать их появления в поле зрения. Если бы храм не был разрушен в 1672 году, то, возможно, он бы дожил и до эры появления фотографии или даже до наших дней. Так, например, во Львове, в армянском квартале, и сейчас можно увидеть кафедральный собор, имеющий ярко выраженные черты, характерные для армянского зодчества: Что-то похожее в Каменце можно было увидеть в 16 – 17 веках. P.S. Это же касается и армянской Благовещенской церкви в Каменце, которая первоначально также имела совсем не такой вид, как сейчас.

Кровля колокольни Мы привыкли видеть колокольню вот с такой кровлей: Она появилась уже после Второй Мировой, когда памятник прошёл через рестеврацию. Такая же кровля (правда, в деталях есть отличия) была у колокольни во 2-ой половине 19 – 1-ой половине 20 века. Её фиксирует целый ряд фотографий: Фотографией поделился spqr1 При этом ясно, что такая кровля у колокольни была не всегда. Хотелось бы начать рассуждения о кровле, начав с периода 16 века, но, к сожалению, первое изображение колокольни относится ко 2-ой половине 17 века. Была ли кровля в 16-м веке такой же, какой она была во 2-ой половине 17 века? Была ли такой колокольня в 16-м веке (в частности, её верхний ярус)? Неизвестно. Потому оставим этот мутный период в стороне и присмотримся к изображению кровли колокольни на плане Киприана Томашевича, созданном в 1670-х: Источник: "Castrum Camenecensis. Фортеця Кам'янець" (2012) Опираясь на это изображение, Ольга Пламеницкая реконструировала облик кровли вот так: Источник: "Castrum Camenecensis. Фортеця Кам'янець" (2012) Если с кровлей центрального объёма колокольни всё более-менее ясно (шатровая кровля, вероятно, с небольшим заломом), то с кровлей угловых башенок ситуация немного другая. На реконструкции Ольги Пламеницкой показано, что башенки были накрыты полусферическими кровлями, похожими по очертаниям на шлемы. Конечно, изображение Томашевича можно интерпретировать и так, но согласно исследованиям Ольги Пламеницкой, Томашевич часто уделял деталям куда больше внимания, чем может показаться на первый взгляд. Иными словами, в ряде случаев его изображения можно понимать буквально. Таким образом, возникает мысль – а может кровли башенок действительно представляли собой сферы, опиравшиеся на конусы? Здесь, кстати, можно вспомнить ещё и "амстердамский план" (копия плана Томашевича). Хотя он во многих деталях отличается от оригинала, форма кровли осталась неизменной: Здесь не обойтись без поиска аналогий. Думаю, что в соседних странах можно отыскать башни с кровлями подобного типа, если не в аутентичном виде, то хотя бы в формате иконографии. Вот, например, кровля костёла в Мурафе (Винницкая обл.). Здесь форма даже ещё более сложной формы – помимо нужный элементов (конусообразная основа + сфера) конструкцию венчает галерея с ещё одним куполом. Если "снести" верхушку этой кровли, то получим что-то похожее на кровлю, показанную у Томашевича: Источник Думаю, если покопаться, то можно будет найти более интересные аналоги. Ещё один интересный вопрос – какой была кровля колокольни во 2-ой половине 18 века, после того, как был реконструирован собор. Ещё раз напомню, что кровля, какой мы её привыкли видеть, нам известна по фотографиям, появившимся только во 2-ой половине 19 века. Можно допустить, что и веком ранее кровля была такой же, но также можно предположить, что она могла быть немного другой, более соответствующей своим внешним видом духу барокко. Сейчас у центрального объёма кровля имеет относительно простую, даже несколько средневековую форму (если не считать завершения), хотя в 18 веке были популярны кровли более вычурной формы (даже в 19 веке такие кровли украшали множество построек города). Так, например, реконструируя кровлю колокольни Петропавловского кафедрального собора (Каменец) по состоянию на 2-ую половину 18 века, Ольга Пламеницкая показала её такой: Источник: "Castrum Camenecensis. Фортеця Кам'янець" (2012) Поскольку колокольню Петропавловского собора, очевидно, перестраивали по проекту Яна де Витте, который также, вероятно, занимался перестройкой колокольни Николаевской церкви, то можно предположить, что похожей кровлей он мог снабдить и колокольню армянского храма. К сожалению, нам неизвестно ни одно изображение колокольни Николаевской церкви, сделанное в период со 2-ой половине 18 века вплоть до 2-ой половины 19 века, так что сложно сказать, есть доля истины в высказанной гипотезе или же кровля, которую мы видим в наши дни, украшала постройку и в 18 веке.

Проектное предложение регенерации комплекса Бернардинского монастыря Источник

Колокольня в деталях. Часть 1 Эти осколки общего образа вы могли не видеть или просто могли не обращать на них внимания. Общий вид (поможет вам понять, о каких деталях идёт речь): Переходим к деталям... Шпиль, крест, флюгер (?): Обратите внимание на то, что верхняя часть колокольни открыта всем ветрам, непогоде, осадкам и т.д. (это я об отверстиях в окнах, где голуби сидят). Стоит ли сомневаться, что нарушение изоляции способствует упадку объекта. Но в Каменце это норма. Нарушил герметичность объекта - объект разрушился - плачешь, что всё плохо - получаешь деньги на реставрацию - пишешь в прессе, как заботишься о памятнике и т.д. А о том, что обычное стекло, вставленное в окно сейчас может сэкономить тысячи гривен потом естественно не думают. Точнее думают, и именно по этой причине стелка там сейчас нет. Ещё в конце 1970-х - начале 1980-х колокольню реставрировали последний раз (30 лет назад!), а она всё ещё держится (на совесть тогда работали!). На крыше гонт (а не популярная в заповеднике металлочерепица, не порядок). Как с этим бороться, так, чтобы в глаза не бросалось? Ну... давайте хоть окна откроем... что ли, а то ж оно все 50 лет так стоять будет! *все хлопают* Верхушечка: Профиль кровли с главкой юго-восточной башенки: Юго-восточная башенка с разных ракурсов: Видна небольшая брешь в кровле. Но кого она заботит, крыша ж пока не валится, так что... Бойницы верхнего яруса: Угловые колонны, украшающие четвёртый ярус. По версии Ольги Пламеницкой они появились в середине 18 века, когда комплекс реконструировался по проекту Яна де Витте. Интересно, их что-то венчало или они уже сами по себе служили украшением? Окно четвёртого яруса (восточный фасад). Обратите внимание - штукатурка осыпалась, обнажив каменную кладку с вкраплениями кирпича. Интерес вызывает слабо читаемый контур какой-то другой арки, прослеживающийся в линиях кладки. Четвёртый и третий ярус: бойницы, карниз, колонны, растёсанные окна: Бойницы третьего яруса: Окна второго яруса (1 - окно восточного фасада, 2 - южного): Карниз (гзымс) между вторым и первым ярусами (1 - юго-восточный угол, 2 - северо-восточный): Первый ярус, северный фасад: Второй - пятый ярусы, южный фасад:

Скорей всего вы не ошиблись. Во всяком случае, эта стена находится в районе дворца. И раз они её возвели, значит есть проект его реконструкции... на чём-то основанный... И остаётся надеятся, что реконструкция основана, в основном, на архивных материалах, а не на вольных фантазиях на тему.

Тю, они ещё лестницу не достроили. Уж поверьте, что "світлопрозора фасадна скляна система" не прибавит этому объекту баллов по шкале аутентичности. Вы посмотрите на каркас лестничной клетки, на эти металлические балки... Это же будет аквариум, который прилепят к старому зданию... В итоге скажут что-то в духе: "перед вами образец реставрации, уверенно балансирующий на грани между прошлым и будущим". И этими словами прикроют тот факт, что перед нами просто образец невероятно тупой и примитивной "реставрации", призванной, в первую очередь, удовлетворить нужды владельцев постройки. P.S. Тут не Золочев тон задаёт, а Львов, потому всё ещё печальней, чем кажется.

1398 год – дата постройки Николаевской церкви или Благовещенской? Любой, кто захочет покопаться в истории одного из упомянутых в теме сообщения армянских храмов, столкнётся с тем, что нет единого мнения по вопросу, к истории какого из храмов стоит отнести дату из документа 1398 года, в котором речь идёт о завершении постройки "некой" церкви. И это проблема, как по мне. Благовещенская церковь, можно сказать, единодушно считается самым старым храмом города, но при этом нет сведений, когда именно она была построена: Источник Что касается Николаевской церкви (от неё не так уж и много осталось)... ... то нам известно о существовании документа, на основании которого постройку храма можно датировать 1398 годом. Вроде всё просто, но тут отдельные исследователи вдруг начинают думать в другом направлении, мол, нет, на самом деле документ 1398 года также стоит отнести к Благовещенской церкви. Казалось бы простое действие, но посмотрите, как оно меняет историю двух храмов. Если считать, что документ 1398 года всё же имеет отношение к Николаевской церкви, то получается, что она появилась в конце 14 века, но при этом Благовещенская церковь считается ещё более старой, потому она могла появиться в ещё более ранний период. Если же дату "1398" закрепить за Благовещенской церковью, то, во-первых, этот храм придётся датировать концом 14 века, а, во-вторых, время появления Николаевской церкви (той, которая в наши дни разрушена) придётся сместить к концу 15 века, когда о ней появляются новые сведения. Таким образом, от понимания того, к какому храму стоит крепить документ, а к какому не стоит, зависит возраст двух самых старый армянских храмов Каменца. Всё ещё больше запуталось, когда в 1811 году Благовещенскую церковь передали униатам, а они её назвали… Николаевской (скажем им спасибо за "оригинальность"). В 1840 году эту же церковь передали православным, и они не стали ничего менять, так церковь и осталась Николаевской, и сейчас она называется Николаевской, хотя веками считалась Благовещенской. Таким образом, после 1811 года рядом существовали два Николаевских храма, принадлежащих разным религиозным течениям. А когда в середине 1930-х старый Николаевский собор был уничтожен, то осталась только одна Николаевская церковь (бывшая Благовещенская). И сейчас при упоминании Николаевской церкви в первую очередь вспоминают уцелевший храм, хотя он Николаевским стал только в 1811 году. Как вы уже поняли, всё запуталось. Так как же и в какой период появились оба храма? И к какому из них стоит отнести дату "1398"? Давайте думать... Начнём с документа конца 14 века, того самого, который крепят то к одному храму, то к другому. Так вот, там весьма чётко сказано, что речь идёт о постройке Николаевской церкви (т.е. церкви Св. Николая): Полные варианты переводов изучайте на страничке церкви Св. Николая Далее по хронологии, наверное, стоит упомянуть Минаса Бжишкяна, который описал ряд армянских колоний (в том числе и колонию в Каменце) в своей книге, изданной в 1830 году. Из содержания книги также следовало, что документ 1398 года следует связать с Николаевской церковью. В 1880 году была опубликована статья М. Дороновича "Армяне в Подолии и первая церковь их в городе Каменце, ныне градская церковь православная во имя святителя Николая", где, как я понял, было высказано мнение, что дату "1398" стоит отнести к Благовещенской церкви. К сожалению, саму статью я пока достать не смог (думаю, что это дело времени), потому пока непонятно, на основе каких соображений Доронович сформировал свой вывод. Очевидно, выводы Дороновича не встретили особой поддержки, поскольку, например, такие гуру в теме исследования Каменца, как Юзеф Ролле и Евфимий Сецинский в конце 19 века без всяких сомнений связывали документ с Николаевской церковью. В советский период, когда проводились исследования колокольни Николаевской церкви Евгенией Пламеницкой и Анатолием Тюпичем, авторы этих исследований были склонны придерживаться версии о том, что дата "1398" всё же относится к Николаевской церкви, хотя в публикациях отмечали, что "часть авторов… дату 1398 связывают с Благовещенской церковью". Исходя из ссылок на источники, под "частью авторов", насколько я понял, подразумевался в основном уже упомянутый Доронович (что же он там такого написал?). И вот тут на сцене появляется Вартан Григорян, доктор исторических наук, автор книги История Армянских колоний Украины и Польши (Армяне в Подолии) (1980). Книга хорошая, насыщенная материалом, но, судя по всему, именно Вартан Григорян благодаря своему авторитету усилил раскол, поскольку он, можно сказать, реанимировал (или он был её автором?) идею о том, что дата "1398" относится к Благовещенской церкви. Григорян попал в Каменец как раз тогда, когда велись исследования комплекса Николаевского храма, но какая была его роль в этих исследованиях, пока сказать сложно. Возможно именно благодаря ему были проведены параллели между архитектурными деталями некоторых храмов Армении и колокольни в Каменце. Когда я только начал делать страничку Николаевской церкви, то сразу же наткнулся на разницу в трактовке "Записки Синана", и потому задал вопрос Ольге Пламеницкой – кто и когда мог посеять смуту. Меня тогда послали читать Григоряна, и да, судя по всему, тут всё и началось (если не считать Дороновича). Приведу несколько цитат из книги Григоряна (читаем текст и смотрим мои комментарии под ним): Мои комментарии: [1] Здесь речь идёт о Благовещенской церкви. Григорян по умолчанию именует её Николаевской, поскольку, во-первых, она на момент его визита в Каменец (конец 1970-х) так и называлась (под таким названием она известна и в наши дни), во-вторых, Григорян считал, что она так называлась давным-давно, поскольку он именно с этой церковью связывал документ Синана. Уже в этом первом предложении он мешает в одном котле историю двух храмов. [2] Обратите внимание – он упоминает, что предания относили постройку Благовещенской церкви к 12 – 13 векам, но тут же не соглашается с этой мыслью, т.к. считает, что документ 1398 года относится к Благовещенской церкви. [3] Да-да, вот тот самый момент, когда документ, касающийся истории одного храма начинают крепить к истории другого. [4] Обратите внимание на то, как оценивает автор значение этого документа. Действительно, записка Синана может смещать хронологию возникновения двух памятников на века со всеми вытекающими последствиями. [5] Здесь и далее автор "церковью Синана" именует Благовещенскую церковь. [6] Здесь, кстати, высказано ещё одно распространённое заблуждение. Сейчас Николаевская церковь (бывшая Благовещенская) действительно маленькая и многие (в том числе и Вартан Григорян) считают, что такой она была всегда. Однако это, как мне кажется не так. В "Сакральній архітектурі Кам'янця на Поділлі" (2005) Ольга Пламеницкая привела, как на мой взгляд, весьма убедительные доводы в пользу того, что ныне существующий храм – это всего лишь остатки собора, уничтоженного во время осады 1672 года и последующего периода турецкой оккупации. Когда в 1-ой половине 18 века его принялись приводить в порядок, то он представлял собой руины, которые были разобраны, выжила лишь алтарная часть, превращённая в небольшую церковь. И вот эту небольшую церквушку в наши дни считаю главным армянским собором влиятельной общины, контролировавшей треть города! Разве можно в это поверить? Скорее всего ранний собор изначально действительно занимал куда более обширную площадь и остатки его фундаментов, вероятно, всё ещё покоятся ниже уровня церковного двора. [7] Нет документа, который бы сообщал о том, что изначально Благовещенская церковь называлась Николаевской. Григорян не приводит ссылки на источник своей информации, поскольку, как я думаю, это было его умозаключение, неправильное, как мне кажется. [8] Мне кажется, что второстепенной Благовещенская церковь стала уже после турецкой осады и турецкой оккупации (1672 - 1699). Думаю, что соборный статус Благовещенская церковь сохраняла до 1672 года, пока её не разрушили турки. Когда же город в 1-ой половине 18 века восстанавливали от разрушений, то было принято решение восстановить Николаевскую церковь, а не Благовещенскую, в результате чего Благовещенская церковь (бывший собор) так и не возродилась и фактически снизила свой статус чуть ли не до уровня кладбищенской часовни, а Николаевская церковь повысила свой статус до уровня собора. [9] Здесь я полностью согласен с Григоряном, только кажется мне, что запутались не авторы, а он сам. [10] Выше я уже писал, что Бжишкян считал, что документ 1398 года следует отнести к Николаевской церкви. [11] С чего вдруг Григорян пришёл к выводу, что записка составлена после 1623 года непонятно. Ссылки на источник нет. [12] Или же запутался Григорян, а в документе всё в порядке. [13] И вот оно – прямое утверждение, согласно которому Николаевская церковь не имеет отношения к документу 1398 года. [14] Вот момент формирования выводов. Дело в том, что Минас Бжишкян, вероятно, опирался на данные армянской хроники, в которой были упомянуты всевозможные перестройки церкви. Т.е. там, где у Бжишкяна могут быть сведения о разных строительных этапах, у Григоряна есть только общее видение того, что происходило. Да, Синан мог построить церковь и мог считать её законченным сооружением, но это не мешало другим людям её впоследствии перестраивать. Ведь даже в цитате Григоряна видно, что всё остальное было "затем". [15] Автор не потрудился сообщить, где именно в хронике и в каком контексте упоминалась колокольня, потому уровень путаницы в этом предложении зашкаливает. [16] У Благовещенской (Николаевской) церкви не было трёх ризниц. Странно, что упоминание трёх ризниц в описании такого маленького храма не смутило Григоряна. Думаю, что речь идёт о трёх алтарях, ведь Минас Бжишкян описывал церковь, когда она была униатской, отсюда и несколько алтарей. [17] Это "т.е." допущение Григоряна, сам Минас Бжишкян так не считал. [18] Видим один из примеров, когда именно Благовещенскую церковь считают самым старым армянским храмом Каменца. [19] Позволим себе не согласиться и наоборот указать, что данный вывод Григоряна не является очевидным. Можно было бы продолжить, ведь там и дальше есть нестыковки, указывающие на то, что Григорян мог просчитаться, но, думаю, пока хватит. В 2005 году свет увидела книга Ольги Пламеницкой "Сакральна архітектура Кам'янця на Поділлі". Автор занял сторону Бжишкяна, Ролле, Сецинского и других исследователей, которые считали, что дата "1398" относится к Николаевской церкви, а не Благовещенской. В книге было приведено множество данных в поддержку этой версии, в частности, совершенно под новым углом была представлена история архитектуры Благовещенской церкви, которая, оказывается, некогда имела совсем не тот вид и не тот объём, который она имеет сейчас. На фоне роста уровня значения Благовещенской церкви под новым углом была подана история и Николаевской церкви. В книге масса интересных данных, потому рекомендую к ознакомлению. И тут, после этого взлёта, следует очередной провал, вызванный публикациями Николая Петрова, который считал, что Григорян "підійшов до викладення історії пам’ятки найбільш повно". Выше я уже постарался показать, что это не совсем так, и что в данном случае Петров, присоединяясь к лагерю поклонников теории Григоряна, реанимирует то, что выглядит не очень жизнеспособным. Но в Каменце Петров авторитет, гуру, потому чаша весов снова стала колебаться, ведь Петров не ограничился одной публикацией. В книжечке "Вірменський храм Св. Миколи XV-XVIII ст. у Кам'янці-Подільскому (історія пам'ятки)" (2009) Николай Петров пишет, что строительство Николаевского храма стоит отнести к концу 15 века, что Сецинский не прав, а Григорян всё правильно пишет и т.д. Этой же мысли он придерживался и в своей монографии "Місто Кам'янець-Подільський в 30-х роках XV-XVII столітті" (2012). Оба издания увидели свет уже после того, как Николай Петров, к моему сожалению, нас покинул (он скончался в 2008 году), потому можно сказать, что в этих публикациях отражены самые-самые свежие мысли исследователя, которые я считаю ошибочными. Читая рассуждения Петрова о Николаевском храме я, к сожалению, не заметил свежих мыслей… в его рассуждениях как бы и не прослеживался ярко выраженный исследователь. Его концепция описания истории Николаевской церкви сводилась к тому, что он соглашался с одними авторами или не соглашался с другими и спорил с одними авторами, используя цитаты их оппонентов. И такой стиль у него прослеживается во всех публикациях. По этой причине я не могу сказать, что тот же Вартан Григорян и Николай Петров могут на равных защищать высказанную гипотезу, поскольку её высказал Григорян, а Петров просто сказал "да, думаю, так и было", не добавив ничего нового и ни в чём не усомнившись. Итого, получаем следующую картину: Авторы, считающие, что документ 1398 года стоит отнести к Николаевской церкви (ныне разрушена): Минас Бжишкян Юзеф Ролле Евфимий Сецинский Евгения Пламеницкая Ольга Пламеницкая Авторы, считающие, что документ 1398 года стоит отнести к Благовещенской церкви (ныне это православная Николаевская церковь): Вартан Григорян Николай Петров Пока тёмной лошадкой остаётся Доронович, т.к. нет понимания того, что именно он написал в своей статье. Также интересно, что по этому поводу думал Ярослав Дашкевич (для Николая Петрова он был большим авторитетом), который анализировал записку Синана и опубликовал её в украинском переводе. Интересно, считал ли Дашкевич, что записку стоит отнести к Благовещенской церкви? Поскольку в доводах Петрова и оценивать/анализировать особенно нечего, а доводы Григоряна мне показались местами ошибочными, я склонен думать, что дату "1398" стоит всё же отнести к Николаевской церкви, а не к Благовещенской. Также стоит отметить, что главный "смутьян" - Вартан Григорян - в целом, Каменцем не занимался. Он рассматривал этот город как одну из армянских колоний, это была одна из точек на карте его исследований. В то же время люди, которые долгое время занимались историей Каменца целенаправлено (Ролле, Сецинский, Пламеницкие) видели Каменец (и историю архитектуры его памятников) всё же немного под другим углом, и это важно. P.S. Открываю страничку армянской Благовещенской церкви (ныне - православной Николаевской) и понимаю, что мнение парочки источников (которые, как мне кажется, могли ошибаться) сильно исказили историю самого старого каменного храма не только Каменца, но и Подолья в целом. Паралельно исказилась и история Николаевской церкви. А самый большой недостаток всего этого движения заключается в возникшей путанице, ведь распутывать этот клубок мало кому захочется.

Сказ про две бойницы Некоторые мифы в Каменце настолько живучи, что кочуют из публикации в публикацию годами и даже десятилетиями, хотя для того, чтобы их развенчать, иногда достаточно просто посмотреть на объект, о котором идёт речь в составленном описании. 20 июля 1983 года в газете "Радянське Поділля" была напечатана статья "Вірменська дзвіниця" авторства А. Дроздовской. Вот отрывок из неё: Источник Далее, чтобы не перегружать текст, перепрыгнем сразу на пару десятков лет вперёд. На дворе 2005 год. Свет увидела книга Олега Будзея "Вулицями Кам'янця-Подільського". Посмотрим, что пишет о колокольне Олег, каменчанин и краевед, хорошо знакомый с городом. Открываем стр. 140 и читаем: Не правда ли, заметно, что в книге 2005 года мы видим рерайт текста газетной статьи 1983 года? Но, судя по всему, к 2005 году более надёжных источников, на которые можно было бы опереться, описывая башню, попросту не существовало. Давайте перенесёмся ещё немного вперёд. Вот уже на дворе 2009 год. Издана книжечка "Вірменський храм Св. Миколи XV-XVIII ст. у Кам'янці-Подільскому (історія пам'ятки)". Её авторами были Андрей Задрожнюк и Николай Петров. Два краеведа, авторы многочисленных публикаций по истории и архитектуре Каменца, вечные оппоненты Пламеницких. Они в своих публикациях часто дают понять, что неплохо разбираются в истории архитектуры Каменца. Их мнение в данном случае интересно ещё и потому, что и Николай Петров (профессор, кстати) и Андрей Задорожнюк принимали участие в раскопках Николаевского храма в конце 1980-х – начале 1990-х. Раскопки продолжались несколько сезонов, возле Армянской колокольни авторы бывали бесчисленное количество раз. Посмотрим, что они написали о колокольне (стр. 23-24): Ух ты! Как оригинально! У вас нет ощущения дежавю? Бросается в глаза, что рерайт был сделан криво, поскольку из предложения можно сделать вывод, что бойнички в башенках с 30-сантиметровыми стеночками, появившихся только в 18 веке, лучше всего свидетельствовали о её оборонном потенциале. В целом, забавно выглядит ситуация, когда люди такого калибра пишут книги фразами из газетных статей 20 или 30-летней давности. Или это был рерайт из книги Олега Будзея? Хотел уточнить эту информацию в списке источников, но, ни статьи Дроздовской, ни книги Будзея там не нашёл. И, конечно же, вы заметили, что по мнению авторов, исследователей истории архитектуры Каменца в целом, и исследователей архитектуры комплекса Николаевской церкви в частности, каждая из башенок укомплектована двумя бойницами. Можно продолжать, но я закончу перечень, пожалуй, на Википедии, куда люди старательно тащат то, что нашли в источниках. На момент написания этого сообщения, и на страничке Николаевского собора, и на страничке колокольни можно было встретить информацию о том, что у каждой из башенок есть по две бойницы (кстати, в одном случае ссылаются на Дроздовскую): А теперь переходим к развенчанию мифа: Нет! Этого не может быть! Что же исследователи истории и архитектуры Каменца, которые в Старом городе бывали сотни раз, взгляд которых неоднократно скользил по фасадам колокольни, не знают сколько у неё бойниц? И при этом пишут, что знают, но дают неправильную информацию? Давайте посчитаем вместе. Возьмём, например, северо-западную башенку и просто посмотрим на неё с разных сторон: Остальные башенки имеют точно такой же вид, так что поверьте мне на слово – в каждой из них тоже три бойницы. Остаётся надеяться, что информация об "открытии" "ранее неизвестных" бойниц всё же дойдёт до тех, кто занимается составлением текстов для путеводителей и других изданий. Или не дойдёт? Ну... тогда и в 2020 году в Каменце будут писать фразами из газетной статьи 1983 года.

К вопросу о конструкции верхнего яруса колокольни Нет точных сведений, когда была построена колокольня. Одни склонны датировать её появление концом 15 - началом 16 века. Другие считают, что она появилась в 1-ой половине или в середине 16 века. А вот первое относительно детальное изображение башни относится к периоду 1670-х годов. Получается, что как минимум 100-летний период в истории башни для нас в тумане. Может она и на момент постройки имела такой вид, как и в 1670-х, а может на раннем строительном этапе у неё был другой вид. К сожалению, сведений о башне, относящихся к 16 - 1-ой половине 17 века настолько мало, что в размышления об этом периоде мне даже лезть не хочется. А вот о чуть более поздних строительных этапах можно кое-что рассказать. Выше уже приводил текст "Сакральної архітектури…", в котором речь шла о машикулях. Итак, верхний ярус башни был снабжён бойницами вертикального боя, благодаря которым можно было портить жизнь врагам на ближних подступах к колокольне. К сожалению, в нашем распоряжении на данный момент есть всего один иконографический источник, который демонстрирует верхний ярус башни по состоянию на 17 век – это план Киприана Томашевича. Конечно, есть ещё и копии этого плана, но там уже встречаются и странности, потому эти изображения пока держим в уме, но в расчёт не берём. Фрагмент плана Киприана Томашевича: Источник: "Сакральна архітектура Кам'янця на Поділлі" А это реконструкция верхнего яруса от Ольги Пламеницкой (фрагмент картинки, показанной в предыдущем сообщении): С конструкцией верхнего яруса колокольни далеко не всё ясно. Например, вынос башенок на консолях может свидетельствовать о том, что они были снабжены машикулями, а вот как выглядел пояс машикулей между башенками непонятно. Можно даже сказать, что в целом нет понимания того, как выглядела конструкция стены между башенками... есть варианы (один из них показан на реконструкции Ольги Пламеницкой), но нет уверенности, какой из них правильный. В пользу наличия яруса машикулей свидетельствует и вертикальный угол обзора/обстрела из бойниц в стенах: Источник: "Сакральна архітектура Кам'янця на Поділлі" (пометки, как вы поняли, мои - Filin) Если такие секторы обзора были у окон/бойниц и в 16-17 веках, то понятно, что их было очень сложно использовать для ликвидации противника на ближних подступах к башне. Эту задачу брал на себя верхний ярус, и, в частности, пояс машикулей. Когда же они появились? Ольга Пламеницкая считает, что ими могли снабдить верхний ярус башни ещё на первом строительном этапе. Действительно, машикули к 15 веку в Европе уже давно были широко известны и распространены, потому они вполне могли появиться на башне в конце 15 - 1-ой половине 16 века и дожить до конца 17 века. Правда, мне кажется удивительным, что машикули дотянули до 17 века, ведь в 1-ой четверти 17 века Каменец пережил два пожара (1602 и 1616) и два землетрясения (1613, 1620). Причём пожар 1602 года был такой силы, что "сгорели и колокольни, и колокола расплавились в них", в 1613 году во время землетрясения Каменец трясло "четверть часа", а в 1620 году землетрясение было такой силы, что "каменные стены ломались и рассыпались". То ли ярус каждый раз восстанавливали, то ли он был прочнее, чем мне кажется, и потому без фатальных потерь переживал все злоключения. К сожалению, нам неизвестны другие изображения башни, созданные до турецкой оккупации (1672 - 1699), а во время осады этот ярус, как можно предположить, был сильно потрёпан вражеской артиллерией и впоследствии его так и не восстановили. Тот верхний ярус, который мы видим в наши дни, появился уже в 18 веке. При беглом взгляде может показаться, что в общих чертах концепция сохранилась – боевой ярус с угловыми башенками, но на самом деле после реконструкции он лишился важной детали – навесного боя. Более того, стены верхнего яруса были немного смещены к центру колокольни. После перестройки 18 века башня полностью была приспособлена для стрельбы по дальним целям. В 18-м веке башня уже считалась устаревшим укреплением, а что уж тут говорить о машикулях, так что их восстанавливать не стали. Хотя вполне возможно, что на момент перестройки башни было чётко известно, какой она была до осады, только тогда реставрацией не занимались, потому восстановили как посчитали нужным. Если раньше башенки выступали за линию стен, то сейчас они "утоплены". В "Сакральній архітектурі…" также было отмечено, что стеночки у башенок тоненькие – всего 27 сантиметров, а сделаны они из тщательно обработанных каменных блоков, и кладка этих башенок резко контрастирует с грубой каменной кладкой основного массива башни. Фрагмент верхнего яруса крупным планом: Больше всего смущает то, что башенки снабжены архаическими бойницами в виде замочных скважин, нетипичных для 18 века. Скорей всего их туда прилепили, как элемент декора. Может, это была своего рода имитация архаики, этакая дань прошлому. Жаль, что не попадались фото верхнего яруса изнутри (впрочем, я вообще не встречал фотографий, сделанных в интерьере верхних ярусов колокольни). Также хотелось бы оценить, какой обзор открывается из бойниц яруса. Может как-нибудь удастся туда выбраться, тогда проверим.

Обсуждаемый участок на планах 1773 и 1797 годов Оба плана выполнены уже после того, как турки полякам вернули Каменец (1699 год) и после того, как застройка города была частично восстановлена (в частности, в 1767 году была завершена реконструкция Николаевского храма), при этом изменилась планировка кварталов, что было связано, например, с новым военным строительством (казармы, батареи) и с расчисткой участков, на которых застройка была полностью уничтожена. Эти участки долгое время могли существовать в формате пустырей (один из них был прямо перед фасадом Николаевского собора, его до сих пор почти не застроили) или же там могла появиться новая застройка. 1773 год: 1797 год: План 1797 года местами выглядит более примитивным в сравнении с планом 1773 года, поскольку план 1797 года сосредотачивал своё внимание на военных постройках, которые он фиксировал очень тщательно, остальное показывал общими штрихами. Но зато на этом плане, помимо всего прочего, фиксировался ещё и рельеф "острова". Планы предоставлены Ольгой Пламеницкой.

Я опирался на данные реконструкций планировки армянских кварталов Ольги Пламеницкой, которые она опубликовала в своих книгах, а я в свою очередь показал их в своём сообщении. Там на подходе к храмам с юга улицы очерчивают этакий клин, т.е. треугольник. Поскольку в районе армянских кварталов плато "острова" террасами спускалось в долину реки, то рельеф там был очень непростой и видимо линии улиц напрямую от него зависели. Думаю, что в процессе реконструкции линий улиц, помимо всего прочего, были использованы ещё и современные топографические данные. И на схеме, особенно той, которая приведена в "Castrum Camenecensis. Фортеця Кам’янець" видны те линии рельефа, которые загоняли в определённые коридоры улицы. И я бы сказал, что они также способствуют появлению треугольной площадки. Мне кажется, что тот прямоугольник, который ты показал, приходится на перепад нескольких террас. Хотя кто его знает, может площадка размещалась и на двух уровнях. Тут сложность ещё и в том, что у армян была своя вполне самостоятельная градостроительная школа, и, очевидно, нужно знать её особенности, чтобы понять, как могло быть, а как не могло. Может, например, они никогда не строили храмы у площадей или же никогда не строили площадей треугольной формы (кстати, у "нового" Армянского рынка не прямоугольная, а трапецевидная форма плана). К сожалению, когда речь заходит об армянской школе градостроителства и архитектуры, я никакими особо примечательными знаниями похвастаться не могу, потому и приходится гадать ) Кстати, эта же проблема относится и к архитектуре церкви Св. Николая, которую в наши дни очень редко рассматривают с точки зрения того, что изначально это был памятник армянского зодчества, тогда как собор, который видим на старых фото и открытках - это уже реконструкция середины 18 века по мотивам утраченного памятника. Впрочем, это тема заслуживает отдельного расширенного упоминания. Ну и тот факт, что там как минимум с 14 века активно что-то строили, перестраивали, сносили, реконструировали и т.д. тоже не стоит сбрасывать со счетов. Возможно 500-600 лет назад рельеф там был другой. Если бы в Каменце проводились нормальные исследования, то были бы новые данные, а так здесь сейчас проводятся исследования по новейшей "котлованной методике", то в ближайшее время поступления новых сведений не стоит ждать. Если они там будут рыться, то либо всё уничтожат, либо не дадут археологам нормально поработать, а если что-то и найдут интересное по теме застройки, то почти наверняка не смогут качественно проанализировать находку, поскольку толковых специалистов по истории архитектуры и исторической топографии города в Каменце сейчас нет.

Забытый каменецкий "донжон" В наши дни мы видим колокольню такой, какой она стала после целого ряда перестроек, в частности, сейчас в её нижнем ярусе обустроено несколько входов, есть окно, которое когда-то было порталом входа и т.д. Какой-то хаос, в общем: Планы первого и второго яруса колокольни (на основе обмеров 1970-х годов): Источник: "Сакральна архітектура Кам'янця на Поділлі" Очевидно, на первых строительных этапах нижний ярус выглядел иначе. Как же? Хотелось бы привести вам разные точки зрения, но, к сожалению, в самом Каменце исследователи, похоже, этим вопросом не задавались. Потому будем опираться, в основном, на исследования, так или иначе связанные с Пламеницкими. Для начала отрывок из статьи "Армянские сооружения Каменец-Подольского" (1978) авторства Анатолия Тюпича (по его проекту в конце 1970-х - начале 1980-х проводилась реставрация колокольни) и Григория Хотюна. Тут, кстати, важно понимать, что от Анатолия Тюпича полшага до Евгении Пламеницкой, поскольку они вместе исследовали колокольню, вместе анализировали детали архитектуры памятника и т.д. Итак, в 1970-х считали, что в нижнем ярусе колокольни изначально могла существовать часовня, и что для оборонных целей первый ярус скорей всего не использовался. И с тем и с другим выводом сейчас сложно согласиться, поскольку есть данные о том, что часовню в колокольне обустроили уже после того, как башня была построена, да и касательно оборонного потенциала первого яруса появились кое-какие соображения. Дальше по хронологии обратимся к монографии "Сакральна архітектура Кам'янця на Поділлі" (2005), в которой Ольга Пламеницкая о нижнем ярусе колокольни и обустройстве там часовни пишет следующее (цитирую выборочно): Вот какие выводы были сделаны мной после чтения этих строк: Часовни в колокольне не существовало до 1633 года, а там, где в наши дни находится её окно (восточный фасад) изначально была обустроена дверь, которая вела на нижний ярус постройки. Портала на южном фасаде (вход в часовню) также не существовало до 17 века. На второй ярус колокольни вёл портал, обустроенный в южной стене первого яруса колокольни. Выглядело это как-то так (№1 – вход на первый ярус, №2 – вход на второй ярус): Когда появляется часовня (1633 год) в южном фасаде пробивают новую дверь, а старый портал входа на восточном фасаде растёсывают и превращают в окно апсиды: Выходит, что ярус с часовней был изолированным. В этом описании перестроек, как мне показалось при чтении монографии, отсутствовала одна важная деталь, создавалось впечатление, что бы пропущен самый ранний строительный этап башни. Возможно, эта брешь была закрыта в Castrum Camenecensis. Фортеця Кам'янець (2012), где читаем следующее: Но что значит "ізольованим"? Изолированным от второго яруса или же изолированным за счёт полностью глухих стен? Непонятно. Потому остаётся ощущение некой недосказанности, ведь чтобы составить общее представление о конструкции колокольни приходится сопоставлять данные двух книг, стыкуя в один текст несколько разрозненных отрывков и местами угадывать, что же имелось ввиду. Потому захотелось подытожить и сделать акцент на том, что, в общем-то, остаётся в тени. Так вот, создаётся впечатление, что на первом строительном этапе нижний ярус колокольни, вероятно, был полностью глухим, без окон и дверей в стенах: Ни входа на восточном фасаде, ни тем более входа на южном фасаде изначально не существовало. Прежде всего, на такие выводы наталкивает обустройство входа на второй ярус колокольни – небольшой (всего 1,5 метра в высоту) и узкий проход, приподнятый над уровнем окружающей местности, ведёт в такой же узкий тоннель, проложенный в толще стены. Портал входа на 2-й ярус: Первая аналогия – входы донжонов замков, который вот точно также обустраивали на приличной высоте и делали труднодоступными, чтобы максимально затруднить доступ противнику к башне. Вторая аналогия – по такому же принципу был обустроен вход в колокольне расположенного неподалёку Петропавловского кафедрального собора, и у этой постройки также нижний ярус изначально был глухим, а добраться до внутренностей башни противнику было очень тяжело, поскольку вход находился на высоте 6 метров. Понятно, что такой хорошо защищённый вход в башню полностью теряет своё значение, если нижний ярус ослабляют дырами окон и порталов. Именно по этой причине нижний ярус делали максимально глухим и изолированным, и попасть туда можно было только изнутри башни, спустившись со второго яруса на первый. Всё это наталкивает на мысль, что готический портал входа, расположенный с восточной стороны, появился во время какой-то перестройки башни, его не было изначально. С одной стороны его обустройство свидетельствует о том, что угроза появления противника прямо под стенами башни несколько снизилась (это можно объяснить усилением внешней линии обороны города). С другой стороны видно, что и этот портал был размещён на некоторой высоте, так что, возможно, его также обустраивали, всё ещё держа в голове мысль о возможности штурма башни. А вот перестройки, связанные с обустройством часовни в 1-ой половине 17 века, уже, как мне кажется, свидетельствуют о том, что как локальный центр обороны башня перестала рассматриваться, вероятно, тогда она имела значение только на уровне общегородской обороны - использовалась в качестве площадки для артиллерии, обстреливающей подступы к основной линии укреплений города. Из странностей, связанных с перестройкой часовни, хотел бы обратить ваше внимание на превращение готического портала в окно часовни. Ольга Пламеницкая пишет: В описании этой перестройки я вижу некоторое отсутствие логики. Строители обустраивают простой прямоугольный портал нового южного входа в южной стене колокольни и украшают его простым рустом. Параллельно они меняют форму окон четвёртого яруса (первоначально она была стрельчатой формы) - после перестройки окна были растёсаны и снабжены завершениями полуциркульной формы. Окна, также, как и вход, были украшены простым рустом. На лицо отход от готических форм, но что в этот момент происходит со старым готическим входом? Мало того, что его форма не меняется, так, насколько я понял, портал растесали вниз, в результате чего отверстие приобрело ещё более стремительную форму, благодаря чему его связь с готикой даже усилилась. Вот эта разница в стилистических приёмах, которые применяли вроде бы в рамках одной и той же перестройки, меня смущает. Возникает и ещё один вопрос – если на нижний ярус можно было попасть только сверху, то, очевидно, была какая-то лестница внутри башни. Если бы между первым и вторым ярусом были деревянные перекрытия, то можно было предположить, что где-то была обустроена деревянная лестница, но проблема в том, что первый ярус колокольни перекрыт каменным сводом. Может существовала какая-то внутристенная лестница, по которой можно было спуститься со второго яруса на первый? Может её замуровали, когда в восточной стене обустроили портал входа или когда обустраивали часовню? В связи с этим интерес вызывает внешний вид тыльной (северной) стены колокольни. В первом ярусе есть какая-то ниша, похожая на замурованный портал. Расположена она не по центру вертикальной оси постройки, а со смещением. А северная стена второго яруса полностью глухая – тут нет ни окна, ни бойницы, что тоже странно выглядит: Возможно, ниша на первом ярусе как-то связана с пристройкой, которая зафиксирована на фото 1930 года Стефана Таранушенко: Фотографией поделился spqr1 О том, что башню приспосабливали для отражения прямых атак, также свидетельствует обустройство в верхнем ярусе колокольни машикулей. Как известно, машикули служили для навесного боя, т.е. для обстрела того, что внизу. В данном случае внизу – это уже за пределами основной линии обороны и значит – прямо под стенами башни. Укрепившись в мысли, что изначально башня-колокольня была похожа на донжон, и что её проектировали с учётом угрозы штурма, продолжим развивать тему. В наши дни башня связана оградой с комплексом Николаевской церкви, а попасть в башню можно только после того, как попадёшь на внутренний двор комплекса. А как было раньше? Если взять в расчёт тот факт, что башня представляла собой постройку, отделённую от храма и окружающих домов, то становится понятно, что её хотели изолировать, создав укрепление, приспособленное для круговой обороны. Также стоит учесть, что просто приподнять вход на высоту 2-х метров явно недостаточно, чтобы затруднить доступ в башню. Ну и просто, исходя из характера окружающей местности, хочется предположить, что некогда у башни могла быть своя внешняя линия обороны, представленная как минимум рвом, а как максимум ещё и валом или какой-то оградой-стеной. Не очень сложно обкопать башню небольшим рвом глубиной в 2-3 метра, но при этом как такая деталь могла усилить оборонный потенциал башни, ведь при таком раскладе вход оказывался уже не на высоте 2 метров, а поднимался на высоту 4-5 метров. Что касается вала, то тут пока есть только одна занятная наводка – в армянском документе зафиксировано такое событие: Что это был за вал? Где он находился? Ответов нет. Загадка. Ясно одно – он имел прямое отношение к колокольне. Обратив внимание на этот фрагмент хроники, Ольга Пламеницкая предположила следующее: Видим, что, во-первых, работы с "валом", по мнению исследователя, были связаны с перепланировкой улицы, которая по версии Ольги Пламеницкой протянулась к западу от колокольни где-то во 2-ой половине 16 – начале 17 века. Во-вторых, упомянутый "вал" трактуется как некая "подпорная стена", которая некогда могла окружать колокольню. С этим утверждением можно немного поспорить, поскольку в оригинале документа упоминается слово "valїn", которое на кыпчакском языке имеет только одно значение - "вал". Использовали ли этот термин для обозначения подпорных стен пока неясно, также как и неясно, как могла выглядеть эта стена и что именно она могла подпирать. Теперь давайте присмотримся к довольно известной реконструкции прежнего облика колокольни. Она была создана в 2000 году Ольгой Пламеницкой и в книге "Сакральній архітектурі Кам'янця на Поділлі" (2005) она позиционировалась как "реконструкція вірменської дзвіниці на середину XVII ст. - період, коли її було зафіксовано гравером Ц.Томашевичем". В глаза бросается следующее: Колокольня выглядит отделённой от храма, не видно ограды комплекса (между храмом и колокольней) – то ли её по версии автора тогда не было, то ли она пряталась за углом храма. Явная нестыковка – в нижнем ярусе нет портала часовни, хотя он, судя по всему, появился в 1-ой половине 17 века. Портал, ведущий на второй ярус, как по мне, показан слишком низко. Даже в наши дни он находится где-то метрах в 3-х относительно уровня улицы, а в 17-м веке высота могла быть ещё более значительной. К моменту выхода Castrum Camenecensis. Фортеця Кам'янець (2012) Ольга Пламеницкая утвердилась в мысли, что такой вид башни, как на плане Томашевича, сформировался в 16-м веке, потому в "Castrum Camenecensis" это же изображение подписано как "вигляд на XVI ст.". В случае с такой трактовкой исчезает проблема с отображением портала часовни, ведь в 16-м веке его не существовало, но появились новые нестыковки. Так, например, окружающая застройка (в том числе и внешний вид галереи) на рисунке показан по состоянию на 17 век, а не на 16-й. С момента создания рисунка прошло без малого 14 лет, появились новые данные, новые мысли, новые выводы, потому, наверное, облик колокольни было бы неплохо реконструировать ещё раз. В идеале необходимо создать несколько реконструкций, которые бы демонстрировали изменения в конструкции объекта. Напоследок затронем участок ограды рядом с колокольней: Когда он появился, точных сведений нет. По версии Ольги Пламеницкой его появление стоит отнести к началу 17 века. Правда, в этом случае появляется ещё одна нестыковка с реконструкцией облика колокольни по состоянию на середину 17 века (это я о рисунке, показанном выше), ведь к тому моменту, получается, ограда уже существовала, но на рисунке её нет. Также непонятно, когда появился портал, ведущий на территорию внутреннего двора комплекса со стороны Армянской улицы. К началу реставрации колокольни, т.е. к 1970-м годам, этот портал был замурован. Это видно, например, на этом фото 1970-х (?) годов: Источник: статья "Армянские сооружения Каменец-Подольского" В то же время лестница, ведущая ко входу на 2-ой ярус, тянулась вдоль стены колокольни. Вот она фикисруют во время обмеров памятника в 1970-х годах: Источник: "Сакральна архітектура Кам'янця на Поділлі" А вот её краешек виден на фото Анатолия Тюпича 1970-х годов (?): Фото предоставлено Ольгой Пламеницкой. Судя по всему, во время реставрации ход, ведущий на улицу, был расчищен (№3 на фото) а портал раскрыт. Тогда же по новой схеме была обустроена лестница, ведущая к входу на второй ярус (№2 на фото): Возможно знакомство с материалами исследований колокольни 1970-х годов (которых у меня нет), а также знакомство с интерьерами первого и второго ярусов часовни (где я не был) помогут найти ответы на заданные здесь вопросы.

О первых армянских храмах и первой армянской площади Хорошо известно, где в Каменце в наши дни находится площадь Армянский рынок. Она здесь, в южной части скалистого "острова": Также хорошо известно, где находились два самых старых армянских храма города – Благовещенская соборная церковь и церковь Св. Николая. Вот участки этих храмов: Если же посмотреть, как храмы расположены относительно Армянского рынка, то становится очевидным, что они как бы оторваны от площади и спрятались в застройке соседних кварталов: Особенно странно это выглядит в ситуации с Благовещенской церковью, которая, во-первых, находится от Армянского рынка даже дальше, чем Николаевская церковь, а, во-вторых, как-то так получилось, что соборный храм, имеющий первостепенное значение для армянской колонии, возвели можно сказать на отшибе. Необходимость ориентации главных храмов на рыночную площадь казалась отдельным исследователям настолько очевидной, что они высказывали гипотезы, согласно которым православная Предтеченская церковь первоначально могла быть храмом армянской общины, ведь она так удачно расположена относительно Армянской площади: В общем, создаётся ощущение, что в размещении главных армянских храмов нет логики, но скорей всего это не так, просто что-то в этой схеме упущено. И этим чем-то, как мне кажется, может быть самый старый, самый первый и сейчас можно сказать неизвестный армянский рынок, который мог существовать тогда, когда "новая" площадь Армянский рынок только начинала формироваться. Где же могла находиться первая рыночная площадь армян? К сожалению, мне пока не попадались на глаза исследования каменецких историков, касающейся этой темы, и я даже не знаю, рассматривали ли они вообще вариант существования ещё одной армянской площади. Мысль о возможности существования такой площади я встретил в книгах Ольги Пламеницкой. Так, например, в книге "Castrum Camenecensis. Фортеця Кам’янець" (2012) был приведён авторский вариант реконструкции планировочной структуру Старого города по состоянию на период конца 14 века. Как можно увидеть, по мнению Ольги Пламеницкой, тогда ныне существующая площадь Армянский рынок ещё не сформировалась, но уже существовал небольшой старый рынок, расположенный к западу от Николаевской церкви: К сожалению, у меня нет полного понимания того, на основе каких именно данных сформировалась гипотеза о размещении рынка в указанном участке. Знаю лишь, что важное место в этой схеме отводилось Армянской ратуше, которая первоначально могла быть ориентирована не на север (на ныне существующую площадь), а на запад (на старую площадь, которой уже нет). Итого, старый рынок по версии Ольги Пламеницкой мог находиться где-то здесь: Разумеется, всё это на уровни гипотезы, т.к., насколько я понимаю, нет прямых указаний на существование какого-то старого рынка, ни именно в этом районе, ни вообще. Тем не менее, косвенные признаки указывают на то, что он был, и именно косвенные данные побуждают меня поискать старый рынок немного в другом районе. В схеме Ольги Пламеницкой меня смущает то, что предложенное расположение рынка не даёт ответа на вопрос о странном расположении армянских храмов. Во-первых, соборная Благовещенская церковь оказывается оторванной и от этого рынка. Во-вторых, Николаевская церковь, вероятно, так же с этим рынком не могла сообщаться, поскольку её западный вход (по версии Ольги Пламеницкой) появился только где-то на рубеже 16 и 17 века, а до этого вход на участок храма был с южной стороны ограды, где до сих пор сохранились замурованные ворота. Получается, что ни один, ни второй храм связи с площадью не имели. Теперь соберу в одной схеме ряд данных, чтобы показать, какая картина у меня вырисовалась. Ниже будет представлено наблюдение по верхам, не подкреплённое ни данными археологических раскопок (с раскопками в этом районе вообще туговато), ни письменными источниками, ни иконографией… можно сказать, что это просто лёгкая аналитика на основе сопоставления уже известных данных. Деталь №1 – ориентация соборной Благовещенской церкви. По канонам, церковь обращена алтарной частью на восток, главный вход ориентирован на запад. В наши дни вход на участок храма устроен в колокольне, возведённой в 19 веке. Итого, церковь "смотрит" на запад: Деталь №2 – ориентация Николаевской церкви. Сам храм ориентирован, как и Благовещенская церковь, по канонам – алтарь смотрит на восток, главный вход в храм обустроен с запада. Но, это что касается храма, а у него есть ещё и внешняя ограда, и вот в ней, как уже выше писал, есть старые и загадочные ворота (их никто толком не исследовал, потому толком сказать о них ничего не могут). По мнению Ольги Пламеницкой, это могли быть старые ворота комплекса: Ворота эти ориентированы на юг, потому можно допустить, что хотя сам храм был ориентирован по оси запад-восток, на самом деле главный вход в него на ранних строительных этапах мог находится не с запада (как в наши дни), а с юга: Деталь №3 – ориентация Попричной улицы. На основе материалов исследований Ольги Пламеницкой можно сделать вывод, что некогда эта улица была одной из самых важных артерий армянских кварталов. Тогда она тянулась со стороны главных западных городских ворот на восток через весь "остров" и выходила аж к Благовещенской церкви: Сейчас этой улицы не существует - она раздробилась на два отрезка участком поздней застройки. Отрезок этой улицы, известный в наши дни как Николаевский переулок, проходит вдоль южной ограды Николаевской церкви и обрывается у входа на участок Благовещенской церкви. На этом плане (реконструкция Ольги Пламеницкой) показана ориентировачная планировка армянских кварталов по состоянию до 1672 года (т.е. до момента начала турецкой оккупации). Показана здесь и Попричная улица: Источник: "Сакральна архітектура Кам'янця на Поділлі" (2005) Деталь №4 – путь от юго-восточных городских ворот. Как известно, помимо северо-западных городских ворот Стефана Батория, существовали ещё и юго-восточные городские ворота, от которых до наших дней ничего не осталось (во всяком случае, над поверхностью земли). И естественно, от этих ворот к центру Старого города тянулась улица или несколько улиц, пересекавших армянский квартал. Рельеф в южной части Старого города сложный, где точно проходили эти старые улицы я не знаю, могу лишь предположить: Конечно, всё более чем ориентировочно, ведь понятно, что и улицы могли весьма сильно искривлять, и ориентация их осей могла быть немного другой, но в контексте данного обсуждения деталировка не так важна, важно определить направление в общих чертах. Теперь совместим: Не знаю как у вас, а у меня создаётся ощущение, что стрелочки стекаются более-менее к одному району. Может старый рынок существовал именно там? Может этот рынок имел архаическую треугольную форму и занимал вот эту площадь: Кстати, тут есть ещё одна интересная деталь. В нужном районе когда-то находилась церковь Св. Георгия, которую отдельные исследователи считали армянской. Но Ольга Пламеницкая считает, что это был храм русинов (во всяком случае, в документе 1595 года он упоминался как храм русинов). Впрочем, сейчас важно не то, кому он принадлежал, а где он находился. А находился он вот где-то здесь: Как по мне, то расположение старого рынка в указанном районе могло бы как минимум объяснить странную ориентацию/расположение Николаевской и Благовещенской церквей, а как максимум можно под новым углом посмотреть на вопрос о местонахождении старого центра армянских кварталов. Если старая рыночная площадь всё же существовала, то она могла оказать огромное влияния на то, как строили/перестраивали и как ориентировали Николаевский храм в 15-16 веках.