Сутковцы (Сутківці): к вопросу о датировке регулярного замка

Filin · 18 июля 2023

На подступах к теме

Вопрос датировки замка в Сутковцах крайне важен по нескольким причинам. Так, в рамках изучения истории процесса использования бастионных укреплений в Украине важно понимать, к какому именно этапу нужно прикреплять замки по типу Сутковецкого. Но даже если оставить в стороне масштабные темы, то датировка замка всё равно будет оказывать влияние как на восприятие этого памятника, так и на восприятие тесно связанной с ним местной знаменитости - Покровской оборонной церкви.

Источник фото: Tadeusz Polak. Zamki na Kresach (1997)

Тут сразу уточню, что согласно исследованиям Ольги Пламеницкой замок в Сутковцах был возведён в течение нескольких строительных периодов, так что, в идеале, нужно разобраться с датировкой каждого из этих строительных слоёв. А поскольку тема первого каменного укрепления (замка?) уже есть на форуме, то здесь хотелось бы сосредоточить внимание на последнем строительном периоде, в ходе которого появился четырёхугольный в плане замок, с пятиугольными угловыми артиллерийскими башнями, одна из которых уцелела до наших дней. Собственно, когда речь заходит о датировке замка, в основном имеется ввиду датировка того укрепления, пятиугольная башня которых уцелела до наших дней.

Спектр датировок для этого укрепления, предложенный разными исследователями, впечатляет и способен удовлетворить любой вкус - самый нижний порог покоится на уровне середины - третьей четверти 15 в., а самый верхних достигает отметки 1620-х гг. 1,5 вековой разнос в датировке памятника такого типа намекает, что задача по определению даты, которая была бы признана всеми исследователями, всё ещё не решена.

Авторов, затрагивавших в своих публикациях вопрос датировки замка, можно условно разделить на две категории: на тех, кто действительно размышлял над вопросом датировки и выбрал один из вариантов после этапа некоторой аналитики, а также на тех, кто просто использовал в своих работах датировки, раннее высказанные какими-то другими авторами. К сожалению, иногда краткость описаний не всегда даёт возможность определить, насколько долго автор размышлял и колебался, прежде чем выбрать один из вариантов датировки, так что ниже я приведу все более-менее интересные варианты из тех, которые мне встретились, и в том виде, в котором их встретил в публикациях. Также интересно, что некоторые авторы с течением времени радикально меняли свои взгляды на датировку замка, и потому в работах, написанными ими в разное время, можно найти практически весь возможный спектр датировок.

Авторов также можно разделить на некие условные группы на основе того, как именно они анализировали укрепления Сутковцов. Одни исследователи анализировали и высказывали свои мысли по датировке как церкви, так и замка, при этом эта группа авторов делилась на тех, кто анализировал объекты как два самостоятельных памятника, а также тех, кто в этих двух объектах видел части одной строительной программы, составные части одного комплекса. Были также авторы, которые детально анализировали церковь, а замок упоминали лишь бегло. Были также те, кто церковь упоминали, а замок игнорировали полностью. В целом, церковь привлекала внимание исследователей куда чаще, чем замок, и с одной стороны такой перекос внимания вызывает сожаление, ибо замок не менее интересен, однако с другой стороны очевидно, что если бы не внимание к церкви, то список публикаций, в которых бы рассматривался вопрос датировки замка был бы намного более коротким.

Вообще версий по датировкам замка было предложено так много, что высказать здесь какую-то радикально новую версию крайне сложно, да и нет такой цели, а вместо этого я набросаю доводов на чашу весов той версии, которая кажется наиболее правдоподобной мне, а также постараюсь нивелировать значение/вес части доводов, которые лежат на чаше весов с другими датировками.

Вообще в идеале стоило бы рассмотреть вопрос датировок замка и церкви в одной теме, поскольку объекты тесно связаны, и поскольку ряд известных исследователей высказывались на счёт датировки двух памятников в одних и тех же работах. Однако внушительное количество публикаций о памятниках Сутковцов, а также масса пока не разрешённых вопросов, связанных с датировкой церкви, привела меня к мысли, что начать всё же стоило бы с замка, как с куда более однозначного и лично мне куда более понятного объекта, а в дальнейшем, поразмышляв в отдельной теме (или даже нескольких темах) над вопросами датировки церкви, можно будет снова вернуться к тому, чтобы увязать это всё в каком-то одном выводе.

Обзор спектра датировок на любой вкус

Начать стоит с того, что Сутковецкому замку не повезло с источниками - у меня нет сведений об упоминании замка в документах, относящихся к периоду, когда он функционировал в качестве укрепления (17 в. или ранее) или резиденции (18 - 1-ая половина 19 вв.). Не встретил я упоминания таких источников и в публикациях исследователей, которые с 19 и до начала 21 века изучали памятники и историю села.

Одним из первых, кто заинтересовался достопримечательностями Сутковцков был генерал-майор Флиге, военный губернатор Каменца и гражданский губернатор Подолья. В 1842 г. он собрал коллекцию различных материалов, среди которых были кое-какие сведения о памятниках Сутковцов. О замке там было кратко сказано, что "неизвестно кем и когда строенный" [1].

Через 33 года после этого произошёл резкий сдвиг, когда в подписи к гравюре с видом на Сутковцы (1875 г.), сделанной на основе акварели Наполеона Орды [2], было уже чётко указано, кто и когда построил укрепление: "По возвращении в страну [Александр Балабан] построил в Сутковцах оборонный замок в 1623 г."

Откуда именно автор подписи к гравюре узнал о том, что замок строил именно А. Балабан, и откуда была взята дата "1623" - это тема отдельного разбирательства. В просмотренных мной источниках, к сожалению, ответа на этот вопрос найти не удалось, потому пока есть только предположения (кратко ситуацию описал здесь).

В статье 1885 г. [3] Юзеф Ролле приписал А. Балабану не только строительство "обширного замка", но и "церковки". Возможно, что в этом выводе Ю. Ролле опирался на данные подписи к гравюре Н. Орды, но также возможно, что к такому выводу он пришёл независимо, поскольку здесь не упоминается дата "1623", а с деятельностью А. Балабана связан не только замок, но и церковь, тогда как у Н. Орды таких деталей нет. Или же имела место быть комбинация из нескольких источников, включающих в т.ч. сведения подписи гравюры. Также в справке Ю. Ролле важен ещё один важный маркер - там сказано, что А. Балабан стал владельцем Сутковцов "в начале 17 века", а это означает, что если замок был его детищем, то строительство не могло начаться ранее этой границы.

Евфимий Сецинский, известный исследователь истории и архитектуры Подолья, в своих работах поднимал вопрос о датировке памятников Сутковцов в течение около 40 лет. По этим публикациями можно проследить, какую сильную трансформацию претерпевали взгляды автора, наверняка менявшихся не только под воздействием его собственных размышлений, но также и под давлением взглядов множества других исследователей, которые выбрав одни датировки, как бы тем самым наложили табу на другие.

В ранней публикации 1889 г. [4] Е. Сецинский связал замок с А. Балабаном. Интересно, что он тут не приводит дату "1623", так что скорей всего в своих выводах исследователь опирался на статью Ю. Ролле (на этот источник у него есть прямая ссылка), а не на сведения подписи к гравюре Н. Орды.

В 11-м томе "Географического словаря Королевства Польского" (1890), в справке о с. Сутковцы [5], составленной неким "Dr. M.", находим уже как бы слияние версий "от Орды" и "от Ролле". От первого тут упоминание даты "1623", от второго упоминание А. Балабана в качестве основателя как замка, так и церкви (впрочем, в случае с храмом есть приписка, что он мог быть построен и до Балабана).

В 1905 г. в "Древностях Украины" [6] Григорий Павлуцкий ретранслировал уже знакомые нам данные:

В 1911 Е. Сецинский, уже упоминавшийся выше, в "Исторических местностях Подолии" [7] опубликовал справку о Сутковцах с несколькими странностями. Во-первых, он сообщил, что село принадлежало роду Сутковецких "в 16-18 вв.", хотя автор прекрасно знал, что последний представитель рода Сутковецких по мужской линии умер в 1593 г. Во-вторых, замок он также приписал Сутковецким, однако без указания датировки, и потому тут уже непонятно, то ли он Балабанов также причислил к Сутковецким и потому датировка замка тут ещё может относиться к району 1623 г., или же автор уже склонился к выводу, что замок был построен до Балабана кем-то из Сутковецких, и в этом случае дело было не позднее конца 16 в.

Уже упоминавшийся выше Г. Павлуцкий в "Истории русского искусства" (1911) довольно радикально изменил свои взгляды на датировку церкви - если в публикации 1905 г. он ещё был склонен считать её памятником 15 в., то в публикации 1911 г. [8] уже смело отрицал эту версию, причём с опорой в том числе и на датировку замка: "... свидетельство архитектурных форм и стиля опровергают предположение, что сохранившийся храм принадлежит к 15-му веку. ... способ кладки стен церкви, тождественный способу кладки стен Сутковецкого замка, построенного в 1623 году, все это заставляет предполагать, что Покровская церковь в Сутковцах построена никак не ранее конца 16 или начала 17 века ...".

Тут важно отметить, что Г. Павуцкий, вероятно, был первым, кто опубликовал информацию о схожести кладки стен и замка, использовав эти данные для того, чтобы указать на необходимость синхронизации датировок двух памятников вместо рассмотрения их по отдельности. Было бы интересно узнать, был ли вывод о сходстве кладки его собственным или же об этом он узнал от Е. Сецинского, с которым был знаком лично, состоял в переписке и обменивался информацией.

В 1910-х - 1920-х гг. вышло больше десятка публикаций разных авторов, которые примечательны тем, что там большое внимание уделялось церкви при почти полном игнорировании замка, и уж тем более вопросам его датировки. При этом вопрос датировки церкви поднимался постоянно, и всё больше чаша весов клонилась в сторону того, чтобы признать в церкви памятник даже не 16, а 15 в. К этим же авторам присоединился и Владимир Сичинский, сын Е. Сецинского, который, пойдя по стопам отца, стал довольно известным и влиятельным историком архитектуры. У меня создалось впечатление, что Е. Сецинский, изначально острожный в своих датировках памятников Сутковцов, в итоге примкнул к лагерю тех, кто датировал церковь концом 15 в. Однако как же быть с неудобными деталями по типу аналогичной кладки церкви и замка? Выход был один - датировку замка также нужно было двигать прочь от 17 в., причём минуя 16 век сразу в век 15-й.

И вот в 1928 г. в книге "Оборонні замки Західнього Поділля XIV-XVII ст" [9] Е. Сецинский уже высказывает свою финальную версию, в рамках которой вариант с постройкой замка А. Балабаном в 1623 г. переводится в категорию маловероятной гипотезы, а замок уже датируется 15 в., а его строительство связано с деятельностью Фёдора Сутковецкого (о нём есть письменные упоминания от 1488 и 1494 гг.), причём в качестве единственного аргумента такой резкой смены датировки замка указано тождество кладок двух памятников, а раз к тому времени почти все уже утвердились во мнении, что церковь построена в конце 15 в., то датировка замка просто не могла быть оставлена в районе 1-й четверти 17 в. Также обратите внимание, что схожесть кладки двух памятников Е. Сецинскому казалась такой явной, что он не стал, например, отрицать это сходство, чтобы не трогать датировку замка.

Это очень интересный и в некотором роде переломный момент. Поскольку если Г. Павлуцкий, рассматривая те же аргументы, в итоге решил переместить строительство церкви из 15 в. ближе к началу 17 в., то Е. Сецинский поступил ровно наоборот, поддержав версию датировки храма концом 15 в. и переместил к этому же периоду замок.

В следующем 1929 г. Владимир Сичинский, сын Е. Сецинского, публикует свою мощную работу о Сутковецкой церкви [10], где, помимо всего прочего, автор раскритиковал выводы и датировки Г. Павлуцкого, касающиеся церкви, а поскольку эта датировка Г. Павлуцким была связана с датировкой замка, то В. Сичинский раскритиковал и эту версию. Он отметил, что происхождение даты "1623" не установлено, не совсем понятно о каком именно сходстве кладки двух памятников идёт речь, и в финале сослался на работу своего отца 1928 г., где замок, как мы знаем, уже был датирован 15 в.

Критика эта, как по мне, довольно слаба. Отсутствие у автора данных о происхождении даты 1623 ещё не означает, что дата не верна или ошибочна. Что касается кладки стен, то тождество кладок В. Сичинский не отрицает, и даже более того - упоминает, что и его отец в своей работе о сходстве кладки также писал. Е. Сецинский не использовал кладку, как датирующий элемент, он её упоминал как деталь, которая связывает обе постройки, а поскольку датировка церкви была смещена к 15 в., то замок никак не мог оставаться в 17 в., и его датировку также нужно было сместить. Г. Павлуцкий также не использовал кладку для датировки, но при этом ровно таким же способом двигал датировку одного объекта к другому (в его случае как раз наоборот датировка церкви была перемещена ближе к началу 17 в.). Ну и, как по мне, то на самом деле двойную ошибку мог допустить не Г. Павлуцкий, а Е. Сецинский и В. Сичинский, о чём речь ещё пойдёт ниже.

В общем, В. Сичинский, поддержав версию отца, оба укрепления отнёс к 15 в.:

Эта работа В. Сичинского, как по мне, также была в некоторой степени переломной, поскольку здесь не только поддерживалась версия датировки как церкви, так и замка 15 в., но была раскритикована и фактически отброшена в сторону версия о постройке замка в 1623 г.

В. Сичинский был верен версии о строительстве обоих памятников в 15 в. до конца. Так, например, в его работе 1949 г. [11] замок всё также датировался 15 в.

А между тем, уже наметился очередной перелом во взглядах, формировавшихся у отдельных исследователей нового поколения. Впрочем, для этого нового периода был характерен винегрет, когда то использовали уже известную датировку 15 в., то всё же вносили коррективы и сдвигали появление замка к 16 в.

Так Юрий Асеев в публикации 1957 г. датировал замок 16 в. [12].

Григорий Логвин в своей ранней работе 1959 г. о памятниках Сутковцов [13] церковь и замок отнёс к 15 в. Но, как увидим ниже, этот известный исследователь своё мнение изменит.

Как памятник 15 в. замок прописался в постановлении "Про впорядкування справи обліку та охорони пам'ятників архітектури на території Української РСР" [14].

В "Списку стародавніх міст, селищ і сіл Української РСР ..." 1968 г. [15] наблюдается некоторая аномалия - тут внезапно была приведена размашистая датировка: "Руїни замку 14-17 вв.". Если верхний порог, установленный на уровне 17 в., вполне объясним, поскольку ещё с 1870-х гг. существовала версия о постройке замка в 1623 г., то откуда взялся нижний порог пока чётко не ясно, но возможно этот перенос датировки аж в 14 в. было следствием самого раннего этапа исследования замка Евгенией Пламеницкой, в ходе которого впервые был сделан вывод о существовании на участке замка многослойного укрепления.

В 1968 г. в книге "По Україні. Стародавні мистецькі пам’ятки" [16] Г. Логвин датировку датировку церкви оставил всё в том же 15 в., а вот период появления замка корректирует, на этот раз датируя его 16 в. и отмечая, что замок представлял собой "новий тип регулярних у плані оборонних споруд" облик которого был связан "з появою й удосконаленням вогнепальної зброї". И хотя датировка 16 в. всё же была достаточно широкой, тем не менее акцент на новом типе планировки и новых формах, связанных с развитием огнестрельного оружия, явно даёт нам понять, что автор всё же решился перенести замок из средневековья в ранее новое время, что было значительным сдвигом.

В "Історії міст і сіл Українскої РСР" (1971) [17] церковь и замок отнесли к памятникам 14-15 вв. Опять же появление в датировке 14 в. я пока могу объяснить только влиянием выводов Е. Пламеницкой.

Юрий Нельговский в статье "Каменные замки Западной Украины конца XVI — первой половины XVIII в." (1986) [18] также как и "поздний" Г. Логвин датировал замок 16 в., однако, кажется, Ю. Нельговский пошёл даже несколько дальше Г. Логвина, поскольку в названии статьи видим, что нижняя планка группы исследованных объектов находится на уровне "конца 16 в.", а на с. 133 публикации отмечено, что интересующий автора процесс формирований новых типов укреплений начался во 2-й половине 16 в., а появление в Западной Украине первых примеров бастионных форм он относил к 1580-м гг. Таким образом, косвенно Сутковецкий замок был датирован Ю. Нельговским периодом не позднее 2-й половиной 16 в.

В каталоге "Памятники истории и культуры Украинской ССР" (1987) верхняя планка также была поднята - замок там датировали 15-16 вв. [19]

Однако тут подоспел момент очередного перелома. Результаты исследований замка, проведённых Ольгой Пламеницкой в конце 1970-х - начале 1980-х гг. были опубликованы в "Памятниках градостроительства и Архитектуры Украинской ССР" (1986) [20]. В этой публикации в кратком виде был приведён авторский взгляд на датировку регулярного замка, который, по версии О. Пламеницкой, начали строить в середине 15 в., а закончили в 3-й четверти 15 в.:

В более поздних работах 1990-х - 2000-х гг. [21, 22, 23, 24] О. Пламеницкая продолжала использовать эту датировку, сообщая, что во 2-й четверти 15 в. замок уже был завершён. Правда, в последних работах автора встречались немного другие вариации: в статье 2017 г. было сказано, что "протобастионный сутковецкий замок" был датирован "второй половиной XV века" [25], а в статье 2018 г. приведена самая поздняя вариация - "построенный в конце XV в. регулярный замок с башнями-пунтоне" [26], однако в целом датировка не сильно изменилась 40 лет исследовательской работы автора. Что касается вклада А. Балабана и даты "1623", то О. Пламеницкая не отрицала проведение работ в этот период, но поскольку в рамках её концепции замок к этому периоду уже давно был достроен, то на счёт А. Балабана автор зачислила только ремонт и фрагментарную реконструкцию укреплений. Таким образом, версия О. Пламеницкой с одной стороны подтверждала выводы "позднего" Е. Сецинского, а с другой стороны легализировала участие А. Балабана в формировании внешнего вида замка, правда, только в качестве автора ремонта/реконструкции, но никак не создателя.

Версия формирования замка и датировка его строительных этапов, предложенная О. Пламеницкой, насыщена множеством интересных моментов, а влияние предложенных датировок на последующие публикации других исследователей было весьма значительным, и потому более детальному обзору взглядов/версий/доводов О. Пламеницкой я чуть более подробно коснусь в следующем посте данной темы.

Обратите внимание, что приведённом здесь списке крайне мало ссылок на работ польских исследователей, и вовсе не потому, что их трудно достать или потому что это результат избирательного использования только лишь источников из наших краёв. На самом деле причина в том, что польские исследователи практически не касались вопросов истории архитектуры памятников Сутковцов. Во многом это происходило по той же причине, по которой Сутковцы привлекали внимание наших исследователей, а именно благодаря тому факту, что как Сутковцецкие, так и Балабаны придерживались православия.

Возможно первая польская справка, кратко описавшая историю и архитектуру замка, была опубликована Тадеушом Поляком в его книге "Zamki na Kresach" аж в 1997 г., но даже в этой справке видно, что автор во многом опирался на данные публикаций украинских исследователей, в частности, О. Пламеницкой, и потому в этой справке мы видим уже знакомую версию о постройке замка во 2-й половине 15 в., а на счёт А. Балабана была занесена только перестройку/реконструкцию [27].

В целом, с момента, как О. Пламеницкая в 1980-х гг. высказала свою версию датировки, по этому вопросу вплоть до нынешнего времени (т.е. около 40 лет) не было каких-то значительных сдвигов. Просто одни авторы поддержали эту датировку, а другие иногда использовали версию об А. Балабане и 1623 г., однако зачастую без особой аргументации.

В 2008 г. Олег Мальченко в монографии "Укріплені поселення Брацлавського, Київського і Подільських воєводств (XV - середина XVII ст.)" [28] привёл справку по Суковцам, но та опиралась всего на один источник - книгу о замках Е. Сецинского - и потому в справке фактически видим версию от Е. Сецинского о постройке замка в "ймовірно, у другій половині 15 ст.", но при этом также не сбрасывается со счетов версия с А. Балабаном, который, по версии автора, мог как построить новый замок, так и перестроить уже существующий.

Я ожидал встретить критику датировки замка 15 в. в работах Виктора Вечерского, поскольку этот автор с одной стороны довольно много внимания в своих работах уделял фортификации, а с другой стороны он также он известен своей критикой ряда гипотез Е. и О. Пламеницких, однако его справка о замке, составленная в 2002 г. [29] практически слово в слово пересказывает версию строительной истории, предложенную О. Пламеницкой. И даже более того - если у О. Пламеницкой дата "1623" и А. Балабан упоминаются в рамках одного из строительных этапов, то из справки В. Вечерского этих данных нет, там лишь упомянуто, что "потім [після руйнування у 1567 р.] під час ремонту мури були понижені, деякі бійниці розтесані під вікна", но без упоминаний дат/имён. Таким образом, в этой пубикации В. Вечерского датировка замка 15 в. получила косвенную поддержку, а версии о строительстве замка в 16 или в 17 в., как и имя А. Балабана, не упоминались, и потому значение этой версии было понижено.

Без малого 10 лет спустя, в 2011 г., В. Вечерский в монографии "Фортеці і замки України" [30] публикует ещё одну справку о замке. Здесь уже автор сообщил, что "Датування цього замку є дискусійним. Г. Павлучький і Є. Сіцінський вважали можливими датами будівництва 1623 р. або XV ст. О. Пламеницька вважає вірогіднішою ранню дату". Но не смотря на то, что дата "1623" в этой справке уже имеется, основной её текст всё равно пересказывает версию строительных этапов, предложенную О. Пламеницкой. При этом про А. Балабана сказано только то, что в 1-й половине 17 в. он был владельцем Сутковцов. В целом, по косвенным признакам (например, по количеству внимания, уделённому в тексте разным версиям датировок), можно определить, что В. Вечерский больше склонялся к датировке замка 15 в., чем в 16 (о существовании версий датирования замка этим веком вовсе не упомянуто) или 17 в.

На фоне того, как в Украине датировка замка 15 в. получал всё большее признание и распространение, интересно выглядит справка польского исследователя Яна Лешека Адамчика, опубликованная им в каталоге "Fortyfikacje stałe na polskim przedmurzu od połowy XV do końca XVII wieku" (2004) [31]. Тут видим пример описанной выше проблемы с малым количеством публикаций об этом укреплении авторства польских исследователей, и в результате Я. Л. Алдамчик в качестве источника смог использовать только лишь справку Т. Поляка 1997 г., текст которой я привёл выше. Но вот что интересно - Т. Поляк в своей справке привёл датировку с опорой на данные исследований О. Пламеницкой, т.е. датировал постройку замка 15 в., но Я. Л. Адамчик то ли принял эту дату за ошибку, то ли просто с ней не согласился, но так или иначе, в его версии справки вместо 15 в. постройка замка уже датирована 2-й половиной 16 в., а также упомянута перестройка А. Балабана 1623 г. В целом, логику Я. Л. Адамчика можно понять - он отнёс замок к категории "бастеевых", угловые башни он также назвал "бастеями" (а поскольку бастеи - это от Альбрехта Дюрера, то такие штуки не могли появиться ранее конца 1520-х гг.), т.е. классифицировал замок как развитое артиллерийское укрепление раннего нового времени, и уже одно это помешало ему применить датировку постройки всего этого 15 в.

Тем временем уточнённая датировка замка 15 в. от О. Пламеницкой продолжала оказывать влияние на взгляды как украинских, так и зарубежных исследователей.

Так, российский исследователь Евгений Килимник в монографии "Эволюция замковой архитектуры ХІѴ-ХѴІ вв. в Центральной Европе" (2008) [32], в разделе об укреплениях ВКЛ, пересказывает версию строительства замка от О. Пламеницкой, датировав замок третьей четвертью 15 в., правда не упомянув, что в исходной версии строительство первой половины замка с двумя башнями было датировано серединой 15 в, а третья четверть 15 в. - это момент финала стройки, когда была завершена вторая половина укреплений. План башен он назвал "предбастионным", что, как по мне, выглядит несколько странно, учитывая то, что план-то как раз уже полностью бастионный. Возможно автор имел ввиду не столько план, сколько башни в целом, таким образом относя их к периоду, предшествовавшего тому, когда уже появились бастионы.

Александр Глушок в магистерской работе "Еволюція фортифікації на Правобережжі під впливом змін у тактиці облоги (XV-XVII ст.)" (2009) описал историю и архитектуру нужного нам укрепления в разделе "Бастейові замки" [33]. Несмотря на то, что в своей работе автор даёт ссылки на публикации Г. Логвина и Ю. Нельговского, которые склонялись к датировке Сутковецкого замка 16 в., А. Глушок эти версии датировок не приводит, сосредоточив своё внимание на довольно подробном пересказе версии датировок строительных этапов от О. Пламеницкой, с основным акцентом на 15 в., тогда как А. Балабан был упомянут только в качестве владельца, а версия о том, что он мог построить или перестроить замок, не упомянута вовсе, как и дата "1623".

Мне было интересно узнать, какие мысли по теме датировки замка встречались в публикациях Катерины Липы, но, к сожалению, только в одной её работе 2016 г. [34] встретил упоминание Сутковецкого замка в группе объектов, "які будували, або реконструювали протягом XVI-XVII ст.", однако упомянутый двухвековой период слишком широк, чтобы подобные данные можно было посчитать полезными в деле выяснения более конкретного периода строительства замка.

Зеновий Федункив, много лет занимающийся исследованием укреплений Прикарпатья, в статье "Еволюція оборонних укріплень бастіонних регулярних замків Західної України" (2016) [35] касался темы датировки Сутковецкого замка. Автор в качестве источника использовал публикацию Ю. Нельговского 1986 г., а также справку из книги В. Вечерского 2005 г., а в этих источниках упомянуты, в принципе, все варианты датировок от 15 в. до 1623 г. Так вот, из всего этого ассортимента З. Федункив остановился на последнем, передав статус строителя замка от представителей рода Сутковецких образца 15 или 16 в. к А. Балабану и уже известной нам дате "1623", а сам замок разместил в группе наиболее ранних бастионных замков Украины:

Но, как показывает справка из свежей монографии Дмитрия Антонюка "Замки і резиденції в Україні, пов'язані із польскими родами" (2023) [36] популярность версии о постройке замка в 15 в. не ослабевает. Здесь автор также допустил, что замок мог быть построен раньше церкви, а её постройка в книге датирована 1467 г. (впрочем, тут речь может идти о строительстве того малоисследованного укрепления, которое предшествовало регулярному замку). Что касается А. Балабана, то на его счёт записана перестройка:

Подведём итог. В конце 19 в. единственная версия датировки приписывала постройку замка А. Балабану в 1623 г. Однако уже к концу 1920-х гг. постройку замка, минуя 16 в., резко сместили к 15 в., что в значительной степени было связано с тем, что к тому же периоду была отнесена и постройка церкви. В 1950-х - 1970-х гг. ряд исследователей датировали постройку замка 16 в., но при этом параллельно использовались датировки 15 в. В начале 1980-х гг. О. Пламеницкая по результатам проведённых исследований поддержала датировку постройки замка 15 в., предложила много новых доводов в защиту этой версии, тогда как с А. Балабаном в рамках новой концепции была связана одна из поздних перестроек. В дальнейшем в работах других исследователей чаще всего встречалась датировка замка 15 в., хотя отдельные украинские и польские исследователи всё же предпочитали связывать постройку с А. Балабаном. Единства мнений как не было, так и нет. При этом совершенно очевидно, что когда разброса датировок одного и того же памятника достигает более 150 лет, то это означает, что кто-то сильно заблуждается, либо те, кто клонят чашу весов к 15 в., либо те кто наоборот совершает то же действие в направлении 1-й четверти 17 в.

Источники:

Атлас Подольской губернии [Доступ через VPN] // Журнал министерства внутренних дел. Санкт-Петербург, 1843. С. 340.
Napoleon Orda. Sutkowce [подпись к гравюре]. Warszawa, 1875.
Józef Apolinary Rolle. Jarmolińce i Malejowce // Kłosy: czasopismo illustrowane, tygodniowe. T. 40, nr 1039. Warszawa, 28 maja 1885. S. 345.
Евфимий Сецинский. Древнейшия православныя церкви в Подолии. I. Церковь-замок в селе Сутковцах Летичевскаго уезда (1889).
Sutkowce // Słownik geograficzny Królestwa Polskiego i innych krajów słowiańskich, Tom XI. Warszawa, 1890. S. 610.
Григорий Павлуцкий. Древності Украины: Выпускъ I. Деревянные и каменные храмы [Доступ через VPN]. Киев, 1905. C. 45.
Евфимий Сецинский. Историческия местности Подолии и их достопримечательности. Каменец-Подольский, 1911. C. 8.
Игорь Грабарь. История русского искусства, Том II [Доступ через VPN]. Москва, 1911. С. 386-388.
Євфимій Сіцінський. Оборонні замки Західнього Поділля XIV-XVII ст. Київ, 1928. С. 80.
Володимир Січинський. Сутківська твердиня // Записки Наукового Товариства ім. Шевченка, Том 150. Львів, 1929. С. 149, 166.
Володимир Січинський. Готика і ренесанс // Енциклопедія українознавства. Загальная частина. Том 3. Сарсель, 1949.
Юрій Асєєв. Нариси історії архітектури Української РСР (Дожовтневий період), Список пам'яток. Київ, 1957 р.
Григорій Логвин. Оборонні споруди в Сутківцях (1959). С. 3, 7.
Постанова № 970 Ради міністрів Української РСР від 24 серпня 1963 р. Про впорядкування справи обліку та охорони пам'ятників архітектури на території Української РСР . Об'єкт №1710.
Постанова Держбуд УРСР від 5 серпня 1968 року про "Список стародавніх міст, селищ і сіл Української РСР, проекти планіровки і забудови яких повинні погоджуватись з органами охорони пам’ятників культури".
Григорій Логвин. По Україні. Стародавні мистецькі пам’ятки. Київ, 1968. С. 277.
Історія міст і сіл УССР. Хмельницька обл. Київ, 1971. С. 673.
Юрий Нельговский, Елена Годованюк. Каменные замки Западной Украины конца XVI — первой половины XVIII в. // Архитектурное наследство, Том 34. Москва, 1986. С. 125.
Памятники истории и культуры Украинской ССР: Каталог–справочник. Киев, 1987. С. 560.
Ольга Пламеницкая. Сутковцы, замок и церковь // Памятники градостроительства и архитектуры Украинской ССР, Том 4. Киев, 1986. С. 232-233.
Ольга Пламеницкая. Замок в Сутковцах // Архитектурное наследство, №39. Москва, 1992. С. 148–155.
Ольга Пламеницька. Початок мурованого оборонного будівництва на Поділлі // Архітектурна спадщина України, Випуск 1. Київ, 1994. С. 51.
Ольга Пламеницька. Церква-донжон в Сутківцях (До питання типології середньовічного оборонного будівництва Поділля) // Українська академія мистецтва. Дослідницькі та науково-методичні праці, № 15. Київ, 2008. С. 155.
Ольга Пламеницька. Castrum Camenecensis. Фортеця Кам'янець. Кам'янець-Подільский, 2012. С. 331.
Ольга Пламеницкая. Оборонительный квадрифолий в Сутковцах на Подолии // Arta, Vol. XXVI, nr. 1. Chișinău, 2017. P. 18.
Ольга Пламеницкая. Башни типа пунтоне в замках Подолии // Patrimoniul cultural: cercetare, valorificare, promovare. Chișinău, 2018. С. 188.
Tadeusz Polak. Zamki na Kresach. Warszawa, 1997. S. 201.
Олег Мальченко. Укріплені поселення Брацлавського, Київського і Подільських воєводств (XV - середина XVII ст.). Київ, 2001. С. 264.
Віктор Вечерський. Втрачені об'єкти архітектурної спадщини України. Київ, 2002. С. 389-391.
Віктор Вечерський. Замки та фортеці України. Київ, 2005. С. 53–55.
Jan Leszek Adamczyk. Fortyfikacje stałe na polskim przedmurzu od połowy XV do końca XVII wieku [тема книги на форуме]. Kielce, 2004. S. 212.
Евгений Килимник. Эволюция замковой архитектуры XIV-XVI вв. в Центральной Европе [Доступ через VPN]. Екатеринбург, 2008. С. 111-112.
Алексей Глушок. Еволюція фортифікації на Правобережжі під впливом змін у тактиці облоги (XV-XVII ст.). Київ, 2009. с. 23-27.
Катерина Липа. Теорія архітектури, містика і війна. Київ, 2016. С. 76.
Зеновій Федунків. Еволюція оборонних укріплень бастіонних регулярних замків Західної України // Сучасні проблеми архітектури та містобудування, Вип. 43 (1). Київ, 2016. С. 332-342.
Дмитро Антонюк. Замки і резиденції в Україні, пов'язані із польскими родами. Вінниця, 2023. С. 180-181.

Filin · 28 июля 2023

Версия датировки от Ольги Пламеницкой

Как мы уже знаем, впервые датировка замка 15 в. была предложена Е. Сецинским ещё конце 1920-х гг. [1], однако тогда эта датировка никак не была обоснована, если не считать упоминания сходства кладки замка с кладкой церкви, постройку которой относили ко 2-й половиной 15 в. Версии о датировке замка 16 и 17 вв. имели в своём активе некоторые доводы, но их было крайне мало, да и сведения эти были приведены в публикациях, которые не ставили для себя цели обосновать датировку. И потому на этом фоне версия датировки от О. Пламеницкой выглядела весьма основательно, поскольку, во-первых, автор (в отличие от многих других исследователей) провела довольно детальные исследования руин замка, и, во-вторых, уделила в своих работал отдельное внимание именно вопросу датировки различных строительных этапов. К тому же в данном случае не была выдвинута какая-то глобально новая датировка, но можно сказать, что ранее выдвинутая датировка замка 15 в. получила много новых доказательств в пользу своей истинности. Также важно, что в рамках своей версии датировок О. Пламеницкая не стала отбрасывать в сторону версию с вкладом в архитектуру замка А. Балабана, однако перевела его из статуса основателя замка в статус автора перестройки/ремонта. Критиковать такой взгляд на историю архитектуры памятника было крайне тяжело, поскольку для этого нужно было погрузиться на тот уровень, на котором работала О. Пламеницкая, ознакомиться со всеми источниками, рассмотреть каждый из приведённых ею доводов, опровергнуть их и привести больше аргументов в пользу какой-то другой датировки. Но поскольку таких действий никто не предпринял, то за последние 40 лет версия о появлении замка 15 в. приобрела очень большую популярность.

По версии О. Пламеницкой регулярный замок более-менее такого вот вида появился в Сутковцах не позднее 1470-х гг.:

Впервые О. Пламеницкая датировала замок 15 в. в своей дипломной работе 1979-1980 гг. [2]. Точнее там было указана датировка "XV - XVII вв.", где нижнюю планку задавал момент строительства самой первой версии каменного укрепления, а верхнюю - момент последней перестройки времён А. Балабана.

В кратком виде свой взгляд на датировку замка автор впервые опубликовала в "Памятниках градостроительства и архитектуры Украинской ССР" в 1986 г. [3]. В этой справке замок уже был датирован "XIV-XVII вв.". Смещение нижней границы с 15 в. к 14 в. был обусловлен обнаружением на участке замка стены ранее неизвестного укрепления, которое предшествовало регулярному замку. Но сам регулярный замок был датирован 15 в., причём с интересными подробностями:

Цитата

В середине XIV в. на замковом холме существовало мысовое городище ... Во второй половине XV в. к северо-западу от него было начато строительство регулярного башенного замка ... На первом этапе были возведены его северная и западная башни.

Строительство было завершено в третьей четверти XV в. возведением восточной и южной башен и одновременным повышением высоты оборонительных стен. На этом этапе замок представлял собой прямоугольный двор (66Х60 м), окруженный стенами, по углам которого стояли пятигранные башни предбастионного типа. По оси мыса к северо-западной стене примыкала квадратная в плане надвратная башня. Башни имели по 4 яруса и соединялись боевыми галереями, проходившими по внутреннему периметру оборонительных стен. С юго-востока и северо-запада были устроены рвы шириной около 15 м. Въезд в замок был с северо-западной стороны.

В 1567 г. сооружение было сильно разрушено, затем во время ремонта стены частично понижены, некоторые бойницы растесаны под окна. С конца XVII в. замок утратил оборонное значение.

Замок относится к типу ранних регулярных замков, сохранившихся в Хмельницкой области.

Какие новые интересные детали мы тут видим:

Сказано, что регулярный замок начали строить во 2-й половине 15 в.
Строительство регулярного укрепления автор разделила на два этапа: вначале были построены северная и западные башни (+ очевидно, примыкающие к ним стены, включая ворота в гипотетической надвратной башне). Если согласиться с версией поэтапной постройки замка (а в этой версии нет ничего необычного, поскольку поэтапное строительство укреплений не было редкостью и, кроме того, есть признаки, которые подтверждают эти выводы, о чём я ещё упомяну ниже), то сооружение в первую очередь северо-западной линии обороны выглядит логичным шагом, поскольку таким образом блокировался доступ на участок укрепления с напольной стороны.

Первый строительный этап по версии О. Пламеницкой. Постройка северной и западной башен:

Google-карта

Второй строительный этап по версии О. Пламеницкой. Постройка восточной и южной башен:
Последний/второй строительный этап датирован 3-й четвертью 15 в., т.е. где-то между 1450-1475 гг.
Согласно предложенной датировке восточная башня замка, сохранившаяся до наших дней, была построена одной из последних, и, таким образом, по версии О. Пламеницкой эта башня датируется периодом не позднее 1470-х гг. Две напольные башни, соответственно, должны были быть построены раньше.
Пятиугольные башни О. Пламеницкая интерпретировала как постройки "предбастионного типа", т.е. на шкале эволюции фортификации эти постройки были автором расположены в периоде, который предшествовал появлению бастионов.
Упомянуто разрушение 1567 г. Эту дату можно довольно часто встретить в описаниях замка, и потому уточню, что в нашем распоряжении есть упоминание Сутковцов 1565 г., когда там было 12 дворов [4, с. 189], а также упоминание 1569 г., когда там насчитали уже всего 4 двора [4, с. 223], и уже эта деталь (сильное сокращение количества жилья, а вместе с ним, очевидно, и жителей) намекает на какое-то бедствие, однако дата "1567" взята из истории соседнего с Сутковцами с. Шаровка, которая в 1567 г. "была выжжена совершенно Татарами". Очевидно, что судьбу Шаровки в том же году скорей всего разделили и Сутковцы, косвенным доказательством чего служит уменьшение количества дворов между 1565 и 1569 гг. Однако тут важно понимать, что нет никакого источника, который напрямую упоминал разрушение именно Сутковецкого замка в 1567 г., да и вообще нет никакого документа/источника 16 в. (во всяком случае, он был неизвестен исследователям, которые публиковали материалы об истории и памятниках Сутковцов), который бы упоминал замок. Таким образом, история разрушения регулярного замка в 1567 г. это не факт, а авторское предположение.
А. Балабан и дата "1623" не упоминаются, но из более поздней статьи 1992 г. становится понятно, что тот самые ремонт, который автор помещала после событий 1567 г., по её версии как раз и мог быть выполнен А. Балабаном.

Более подробно свою версию датировки О. Пламеницкая описала в статье 1992 г. [6]. Её я вам рекомендую прочитать полностью (ссылку найдёте ниже), а здесь же обращу ваше внимание на отдельные сведения и мысли из этой публикации.

Из статьи мы узнаём, что сведения о нескольких строительных периодах получены на основании анализа кладки и растворов:

Цитата

Кладочные растворы башен и стен замка образуют восемь групп, соответствующих строительным этапам укрепления на мысу. Группу I составляют растворы первого строительного периода юго-восточной оборонительной стены [здесь речь о стене первой версии каменного укрепления - Filin], группу II — растворы второго периода [между первым укреплениям №1 и регулярным замком №3 О. Пламеницкая также размещала некий замок №2 - Filin]. Эти группы характеризуют два начальных этапа, предшествовавших регулярному замку. Группу III образуют растворы северной и западной башен регулярного замка, мостовых опор и закладки подбойничной части бойницы А со стороны современного наполья, Эти растворы принадлежат к типу известково-карбонатных; К иному, известково-песчано-карбонатному типу относятся растворы восточной башни [1], юго-восточной оборонительной стены выше отметки 3,05 м, а также северо-восточной оборонительной стены, составляющие IV группу. Остальные группы (V-VIII) характеризуют местные ремонты восточной башни, связанные с закладкой проемов, растесыванием бойниц под окна, закладкой одиночной машикули, понижением отдельных участков оборонительных стен и т. д. Бесспорно, что растворы I-II групп выделяются по общности состава в самостоятельную группу и характеризуют наиболее ранние фазы в общей строительной биографии замка, в которой на основании натурных исследований можно определить пять основных этапов: 1 — строительство юго-восточной оборонительной стены первого периода (толщиной 1,76 м); 2 — утолщение стены до 2,4 м с переориентацией ее напольной стороны; 3 — строительство северной и западной башен замка (с одновременной закладкой подбойничной части бойницы А с наполья); 4 — строительство восточной и предположительно южной башен (с одновременной надкладкой юго-восточной оборонительной стены выше отметки 3,05 м и прикладкой северного откоса бойницы А); 5 — ремонт восточной башни с частичным понижением оборонительных стен.

-------

1. Следует отметить аналогичность растворов восточной башни растворам, на которых сложена Покровская церковь.

Вот что мы отсюда узнаём:

К этапам строительства регулярного замка имеют отношение кладочные растворы III и IV группы. Поскольку эти растворы делятся на две группы, и поскольку северная и западная башни построены с использованием раствора III группы, а восточная и южная баши построены с использованием растворов IV группы, то именно это и дало основание О. Пламеницкой разделить постройку регулярного замка на два этапа.
Как уже писал выше, Е. Сецинский и Г. Павлуцкий отмечали сходство кладок замка и Покровской церкви. Так вот, О. Пламеницкая не только поддержала эту версию, но даже серьёзным образом усилила её обоснованность, что видно по важной информации из оставленного ей примечания, согласно которому растворы восточной башни замка и растворы, которые использовались при строительстве оборонной церкви, оказались идентичными. Значение этого вывода сложно переоценить, поскольку речь фактически шла о том, что восточная башня замка и оборонная церковь были построены одновременно. Тут стоит вспомнить, что Г. Павлуцкий уже писал об этом в 1911 г., правда, в отличие от Е. Сецинского и О. Пламеницкой, он считал, что это свидетельствует о построек обоих памятников "никак не ранее конца 16 или начала 17 века", а не признак того, что оба памятника построены в 15 в.
Об этом в статье не сказано, но из личного общения с автором я знаю, что всего из руины было взято более 50 проб растворов, с разных участков, а в случае с уцелевшей восточной башней ещё и с разных высот.

Далее О. Пламеницкая повела атаку на версию о постройке замка с нуля в 1623 г.:

Цитата

Для выяснения хронологии строительной периодизации сутковецкого укрепления принципиально важно определить время постройки регулярного замка. Его датировка 1623 г., принятая некоторыми авторами, не согласуется с общей периодизацией оборонного зодчества. В начале XVII в. в Восточной Европе на смену башенным замкам пришли каменно-земляные укрепления бастионного типа, получившие широкое распространение. В Польше и на Украине толчком к массовому возведению бастионных замков стал разгром польской армии татарами и турками под Цецорой в 1620 г. Замки бастионного типа с начала XVII в. появляются на довольно обширной территории Галиции, Волыни и Подолии. Поэтому появление в этот период на юго-восточном пограничье Польши оборонного сооружения башенной системы (включающего к тому же фрагмент древнего укрепления с доогнестрельными бойницами!) было бы явным анахронизмом.

Вот что здесь хотелось бы отметить:

Процесс строительства каменно-земляных бастионных замков на территории Украины действительно активизировался в 1620-х гг., но куда важнее то, что до этого, а именно с последней четверти 16 и до тех же 1620-х гг. как раз и были популярны каменные укрепления такого типа, к которому относится Сутковецкий замок. Об этом детальней я ещё буду писать ниже. Также стоит отметить, что и позже 1620 г. продолжалось строительство каменных укреплений, которые по своим объёмно-планировочным решениям по общеевропейским меркам считались устаревшими (например, достроенный в 1631 г. Теребовлянский замок или достроенный в 1640 г. Сидоровский замок, и это не считая дерево-земляных укреплений, которые строили ещё даже в 18 в.). Такие укрепления всё ещё могли хорошо справляться со своими задачами, поскольку их главной целью было оборона против татар и каких-то небольших и не очень хорошо вооружённых отрядов противника.
Важно также брать в расчёт, что актуальное для 1620-х гг. каменно-земляное бастионное укрепление было очень дорогим удовольствием, и не каждый владелец мог позволить себе такое строительство, да и не везде это было нужно.
С "доогнестрельными бойницами" более раннего укрепления всё также не совсем однозначно, поскольку щелевидность ещё не означает, что бойницы были предназначены для луков или арбалетов. В соседних Венгрии и Румынии была масса укреплений с огнестрельными щелевидными бойницами 16-17 вв.

Цитата

В противоречие с датировкой замка 1623 г. входят и исторические факты, Александр Балабан был взят в плен в битве под Цекорой в 1620 г., и выстроить замок к 1623 г. после возвращения из плена, как утверждает Н. Орда, он бы не успел. Если же считать 1623 г. датой начала строительства, то, принимая во внимание, что между III и IV его этапами, характеризующими регулярный замок, существовал установленный выше временной разрыв (отразившийся на смене технологии приготовления раствора кладки), становится очевидной невозможность завершения постройки при жизни Балабана, умершего в 1648. г. (а по другим источникам — в 1646 и 1637 гг.).

Комментарии:

Как уже писал выше, мы пока точно не знаем, в каком именно источнике Н. Орда (или кто-то другой, кто был автором подписи к гравюре) взял дату "1623", и в каком контексте она там была упомянута. Возможно было какое-то точное упоминание о том, что строительство замка было закончено в 1623 г., а может в 1623 г. А. Бабалан на Сейме сообщил о том, что он усилил пограничье построив замок, и так дата упоминания стала датой строительства. Тут нужно фильтровать материалы того периода, чтобы найти источник информации.
Также не вижу противоречий в версии с датировкой постройки замка 1623 г. в случае если имелся ввиду момент окончания строительства. При этом стройка могла начаться ещё задолго до битвы под Цецорой. Этот вариант, кстати, мог бы объяснить, постройку не самого современного замка (потому что стройка могла стартовать ещё до начала 1620-х гг.) и также могла бы объяснить перерыв в строительстве, который мог бы быть вызван поражением под Цецоров и пленением А. Балабана, который уже после возвращения из плена мог завершить начатое.
О. Пламеницкая также опровергает версию о том, что А. Балабан мог построить замок между 1623 и 1637 (или 1646, или 1648) гг. Этой версии никто не высказывал, а все, кто использовал дату "1623" обозначали этим годом момент, когда замок был построен, то есть, завершён. Однако здесь мне показалось странным, что О. Пламеницкая не считала возможным появления разрыва между двумя этапами стройки в случае с этой версией, хотя вроде бы наличие длительного отрезка времени продолжительностью как минимум в 14 лет давало возможность начать стройку, затем заморозить её по причине каких-то проблем, а потом снова возобновить работы, но уже с участием другой строительной бригады, что и могло отразиться на изменении состава раствора. В любом случае разрыв был, а поскольку в два этапа был построен довольно симметричный регулярный замок, то это в свою очередь даёт понять, что оба этапа не были так уж сильно отдалены друг от друга.

Цитата

Наконец, третье противоречие заключается в том, что, датируя замок 1623 г., нам, по подобию растворов кладки, пришлось бы отнести к этому же периоду и Покровскую церковь, что невозможно: в 1593 г. в ней уже был похоронен Иван Сутковёцкий.

Комментарии:

Там, где О. Пламеницкая увидела противоречие мне наоборот видится объяснение. Да, всё именно так - если признавать тождество кладок/растворам замка и церкви, а также признавать то, что замок мог быть построен А. Балабаном, то таким образом оба памятника нужно датировать 1-й четвертью 17 в. Но изменить датировку на самого известного и популярного замка - это одно, а изменить датировку культовой оборонной церкви это уже совсем другое.
Что касается могилы Ивана Сутковецкого 1593 г., то тут не вижу никакой проблемы, поскольку даже согласно исследованиям Е. Пламеницкой и О. Пламеницкой до постройки оборонной четырёхконховой церкви на этом месте уже существовала более ранняя четырёхугольная в плане постройка с апсидой. Е. и О. Пламеницкие считали, что эта постройка не могла быть храмом, однако если это не так, то этот четырёхугольник с одной апсидой как раз и мог быть предыдущей версий церкви, где в 16 в. мог быть похоронен И. Сутковецкий. Впрочем, история с датировкой храма это отдельная тема, которую мы ещё обсудим отдельно, а пока лишь отмечу, что по моему мнению его датировка 2-й половиной 15 в. также ошибочна.

Цитата

Между тем дата 1623 г. связана с постройкой замка не случайно. В 1567 г. на Подолию обрушились очаковские татары, в результате село было опустошено. Очевидно, последствия нападения вызвали необходимость проведения в замке ремонтных работ, которые выполнял Балабан. (Работы эти по нашей периодизации относятся к V этапу). Очевидно, они и стали поводом для версии о постройке сооружения.

Комментарии:

Как писал выше, дата 1567 взята из истории с. Шаровка. Вполне вероятно, что Сутковецкий замок был в этом году разрушен, но вот вопрос - какая именно версия замка? Согласно версии О. Пламеницкой к 1567 г. регулярный замок существовал как минимум 90 лет, и потому именно он и был разрушен. Но если окажется, что замок всё же был построен в 1-й четверти 17 в., то разрушения 1567 г. нужно будет связать с более ранней версией укрепления, а его уничтожение/разрушение как раз могло привести к необходимости строительства нового укрепления.
Как видим, не смотря на неприятие О. Пламеницкой версии о постройке замка А. Балабаном она при этом вполне допускала, что он мог замок восстанавливать/ремонтировать.
Интересно, что О. Пламеницкая считала анахронизмом вероятность постройки замка ок. 1623 г., но при этом не считала анахронизмом версию, согласно которой А. Балабан, пережив разгром под Цецорой и ожидая вторжений турок и татар, решил после возвращения из плена доверить оборону укреплению, якобы построенному 150 годами ранее, просто восстановив/отремонтировав его. Кстати, согласно этой версии получается, что с 1567 и до 1623 г., т.е. пол века, замок находился в руинах, что может также не совсем соответствовать истине (о какой бы версии замка не шла речь), поскольку в конце 16 в. здесь была резиденция Сутковецких, а в 1593 г. в местной церкви был похоронен И. Сутковцкий, что свидетельствует о существовании здесь очага активности.

Цитата

Подобие кладочных растворов восточной башни замка (относящейся к IV строительному этапу) растворам Покровской церкви сужает хронологический диапазон поисков фундаторов регулярного замка. Постройка церкви датируется третьей четвертью ХV в. (периодом, когда селом владел Дахно, сын Олехно Ярмолинецкого), поэтому к тому же периоду следует отнести IV строительный этап замка — завершение работ по возведению регулярного укрепления. Следовательно, III этап (строительство башен и стен с северо-западной и юго-западной сторон) отодвигается к более раннему времени и может быть связан с именем Олехно Ярмолинецкого, построившего в 1447 г, регулярный замок в Ярмолинцах (квадратный в плане, с четырьмя круглыми башнями по углам и пятой надвратной), остатки которого в начале ХХ в. видел Е. Сецинский.

Комментарии:

Вот здесь видим ключевой момент, когда выбирается некая чёткая точка, с опорой на которую выстраивается датировка всех строительных периодов. И здесь О. Пламеницкая идёт по пути, по которому ранее прошёл Е. Сецинский, а именно датирует строительство регулярного замка во многом с опорой на датировку церкви, ведь если кладки и растворы одинаковые, а церковь ранее была датирована 3-й четвертью 15 в., то у замка просто нет выбора, и для О. Пламеницкой не было никакой возможности оставить его не только в 17 в., но даже и в 16 в., точно также как ранее не было такого выбора и у Е. Сецинского.
Здесь О. Пламеницкая постройку каменного регулярного замка в Ярмолинцах также датировала серединой 15 в., хотя для этого я пока не вижу никаких надёжных оснований, а автор свой вывод никак не обосновала и ссылками на источники не снабдила. Тем более известно, что в Ярмолинцах помимо этого замка в другой локации существовало более раннее укрепление, и вот скорей всего именно оно было тем замком, который был возведён в середине 15 в., тогда как каменный регулярный замок в Ярмолинцах мог быть построен как минимум веком позже. Впрочем, оба замка в Ярмолинцах лучше обсудить в отдельных темах. Но этот пример интересен с точки зрения взаимного влияния датировок на памятники одного региона.

Цитата

Строительство сутковецкого замка во второй-третьей четверти ХV в. было закономерным в связи с тревожной обстановкой в крае и необходимостью защиты села, находившегося на трассе Кучманского пути, "который из года в год с наступлением весны роился от орды и татарских отрядов". По характеру организации обороны замок принадлежал к получившему в этот период распространение регулярному типу — с прямолинейными пряслами стен, геометрической планировкой и равномерно расположенными по периметру башнями, позволяющими вести фланкирующий огонь. Появление этого типа замков было естественной реакцией на изменения в вовннам зодчестве, связанные с увеличением дальнобойности артиллерии, способной обстреливать укрепления со всех подступов [1].

-------

1. Павел Раппопорт. Военное зодчество западно-русских земель X-XIV вв. Ленинград, 1967. С. 219.

Комментарии:

Здесь уже видим, что О. Пламеницкая допустила, что строительство регулярного замка могло начаться во 2-й четверти 15 в., т.е. ещё в период 1425-1450 гг. По этой версии замок в Сутковцах могли начать строить даже раньше, чем в куда более значимых по статусу Ярмолинцах, где замок был возведён ок. 1455 г.
Как видим, приводя данные о распространении в этот период укреплений регулярных планировок, О. Пламеницкая ссылается на монографию Павла Раппопорта. Данная работа касалась укреплений, построенных до 14 в., и лишь в самом конце этого труда, в "Заключении", П. Раппопорт кратко описывает развитие укреплений в 15 в. Там он действительно приводит упомянутые О. Пламеницкой сведения о появлении моды на регулярные укрепления, однако есть нюанс - те укрепления, о которых писал П. Раппопорт, всё ещё относились к башенно-стеновым, и башни там использовались в основном круглые и четырёхугольные (что и показано на его схемах), тогда как в Сутковцах у нас укрепление совсем другого уровня, с явно выраженной планировкой в духе классической бастионной концепции и с пятиугольными артиллерийскими башнями.

с. 219 + схемы со с. 216 из упомянутой работы П. Раппопорта:

Цитата

Подведем итоги. О существовании Сутковцов ранее 1407 г. говорят остатки каменного укрепления мысового городища — стены со щелевидными бойницами, датируемой серединой — третьей четвертью ХIV в. Возможно, что ей предшествовало более древнее укрепление. В последнее десятилетие ХIV в. к северо-западу от городища началось строительство замкового укрепления II периода, вскоре, однако, прервавшееся. Возобновилось оно лишь во второй четверти ХV в. новыми владельцами села и на принципиально новой регулярной основе. Работы были проведены в два этапа (III и IV), завершившись в третьей четверти ХV в. одновременно с окончанием строительства Покровской церкви. Крупный ремонт замка был произведен В 1623 г.

Комментарии:

Поскольку строительство регулярного замка (замок №3) О. Пламеницкой было отнесено к середине - 3-й четверти 15 в., то два более ранних строительных периода автору нужно было ещё дальше сдвинуть в глубину веков, по итогам чего появление самой ранней каменной стены (гипотетический замок №1) на участке укреплений было датировано серединой - 3-й четвертью 14 в., а ещё один этап (строительство гипотетического замка №2) был датирован последними десятилетиями 14 в. Всё это сильно меняет восприятие истории села, которое согласно предложенной версии, уже обладало укреплениями задолго до первого письменного упоминания и даже задолго до того, как появилось первое сообщение о строительства замка в куда более значимых Ярмолинца, а в середине 15 в. Сутковцы уже начали обзаводиться укреплением "протобастионного типа".
Здесь автор повторяет своё предположение, что строительство регулярного замка могло начаться ещё во 2-й четверти 15 в.
Снова видим акцент на том, что регулярный замок и церковь в Сутковцах, по мнению О. Пламеницкой, были построены одновременно (как мы уже знаем, вывод сделан на основе анализа растворов двух памятников).

Цитата

О времени сооружения замка существуют различные мнения. Е. Сецинский, приписывавший вначале его постройку в 1623 г. Балабану, впоследствии назвал фундатором замка Федора Сутковецкого, а датой строительства — ХV век. ... Г. Логвин ХV в.

Однако уже сейчас, подтверждая предположения Е. Сецинского и Г. Логвина относительно датировки регулярного замка ХV в.

Комментарии:

Тут стоит отметить, что, по моему мнению, Е. Сецинский в итоге склонился к датировке замка 15 в. под давлением укрепившегося мнения о том, что именно тогда была построена Покровская церковь, а не на анализе архитектуры замка. Других доводов в пользу смещения датировки замка с 17 в. сразу к 15 в. (минуя все варианты в пределах 16 в.) Е. Сецинский не высказывал.
Г. Логвин действительно в свое работе 1959 г. приводил для замка датировку 15-м в. Но то было ещё самое начало становления взглядов этого автора. Как уже писал в первом сообщении данной темы, в 1968 г. Г. Логвин уже отнёс замок в Сутковцах к "новому типу регулярних споруд" артиллерийской эпохи и датировал памятник 16 в.

На этом заканчиваем со статьёй 1992 г. и идём дальше.

В статье 1994 г. [7] О. Пламеницкая для регулярного Сутковецкого замка указала уже знакомую нам датировку 2-й четвертью 15 в.:

Цитата

Дослідження замку в Сутківцях виявлено, що первісно невеличке мисове укріплення середини XIV ст., що було обмежене з папілля кам’яним муром з щілиноподібними бійницями, в другій чверті XV ст. трансформувалося в ранній регулярний замок.

Затем последовал длительный перерыв, после которого некоторые сведения, касающиеся замка в Сутковцах, встречаем в статье 2008 г. [8], которая хоть и касалась Покровской оборонной церкви, однако и по нужной нам теме там есть кое-что:

Цитата

1447 р. син Кроата Олено (Олександр) збудував в Ярмолинцях регулярний в плані замок, котрий в містечку був вже другим.

Комментарий:

Датировка регулярного Сутковецкого замка самое позднее 3-й четвертью 15 в. как бы подталкивало к выводу, что в куда более значимых соседних Ярмолинцах в то же время замок не мог быть уж сильно ниже по классу. Возможно именно потому регулярный замок в Ярмолинцах, который на самом деле мог быть поздним (16 или даже 17 вв.), О. Пламеницкая датировала серединой 15 в., и при этом она выдвинула ещё одно, как на мой взгляд, спорное предположение, согласно которому этот замок был вторым по счёту (замков в Ярмолинцах действительно было два), и получалось так, что какой-то более ранний замок, по её версии, существовал в селе ещё до 1454 г. Таким образом, датировав регулярные замки в Ярмолинцах и Сутковцах более-менее одним периодом, была синхронизирована история развития укреплений двух населённых пунктов, а появление самых ранних укреплений в этих локациях было сдвинуто дальше вглубь веков.

Цитата

Три бічні півкруглі об’єми навколо четверика [Покровьскої церкви] змуровано на вапняно-карбонатному розчині темно-вохристо-сірого кольору комковатої структури, де поряд з карбонатним піском у заповнювачі присутні уламки цегли, фракції вугілля, деревини, глинисто-землистих агрегатів, а в’яжуче зустрічається у вигляді незагашених грудочок. Цей тип розчину паралелізується з основним типом розчинів, на яких змуровано стіни й башти-пунтоне сутковецького замку, датованого др. пол. ХV ст.

Комментарий:

Вот здесь очень важная деталь. Ранее в описании замка О. Пламеницкая сообщала, что раствор, который использовались при строительстве его башен был идентичен раствору, который применялся при строительстве церкви. Теперь уже в статье о церкви мы снова встречаем упоминание этого сходства, но с интересными подробностями. Раствор, судя по описанию, имел очень выразительную структуру, включавшую обломки кирпича и фрагменты угля и дерева. Быть может веком ранее, наблюдая эти даже на глаз различимые детали растворов в кладке и Е. Сецинский и Г. Павлуцкий сообщили в своих публикациях о большом сходстве кладки стен двух памятников?
И опять же видим тесную связь двух памятников - башня замка, датированная О. Пламеницкой второй половиной 15 в. служит в качестве аргумента для датировки церкви, и наоборот.

В своей монографии 2012 г. [9], описывавшей укрепления Каменца Подольского, встречаем краткое упоминанием Сутковецкого замка (а точнее его восточной башни) с датировкой 3-ей четвертью 15 в.:

Цитата

На Поділлі до типу «пунтоне» належать, зокрема, наріжна башта регулярного замку третьої чверті ХV ст. у с. Сутківці [Пламеницька О. 1992: 155], західна башта замку в м. Бережанах, Рицарська башта (рубіж ХV–ХVІ ст.) замку в смт Меджибожі [Лопушинська: 43; Цяук: 136]. Усі вони були накриті дахами, а у Меджибізькому та Бережанському замках дахи опиралися на центральний стовп. Отже, тип «пунтоне» не був рід кісним на Поділлі.

Комментарий:

Тут обращу ваше внимание на то, что упомянутый пятиугольный башне-бастиончик Бережанского замка не мог появиться ранее 1530-х гг., и даже не исключено, что его возвели в 1540-х или начале 1550-х гг. (напомню, что Бережанский замок начали строить где-то в начале 1530х и закончили в 1554 г.). Датировка пятиугольного башне-бастиончика рубежом 15-16 вв. по моему мнению ошибочна (об этом я детально писал в отдельной теме), и скорей всего эта башня также появилась не ранее 1540-х гг. Таким образом, не всё так однозначно и с датировкой упомянутых пятиугольных башен, и с рядом других (например, у замков в Клевани, Новомалине и пр.), постройку которых без прочных обоснований датировали в советский период ещё 2-й половиной 15 или началом 16 вв.

В статье 2018 г. [10] О. Пламеницкая снова концентрировала внимание на оборонной церкви, однако упоминания замка там также встречаются:

Цитата

Дочь Ивана Сутковецкого Варвара в начале ХVІІ в. принесла село в приданое своему мужу - Александру Балабану, старосте Винницкому, Рогатинскому и Теребовлянскому, плененному в битве под Цецорой в 1620 и по возвращении выполнившему реконструкцию замка.

Комментарий:

Здесь со ссылкой на статью 1992 г. приводятся сведения о вкладе А. Балабана в развитие замка, а именно о том, что он провёл реконструкцию укрепления, построенного, согласно мнению автора, где-то 150-ю годами ранее.

Цитата

... регулярный протобастионный замок, построенный на месте мысового городища, относится к достаточно распространенному типу укреплений ...

Комментарий:

Всё так, если не брать в расчёт датировку. То есть, если, например, рассматривать период рубежа 16-17 вв., то такой тип укреплений действительно не был чем-то редким, но если исходить из датировки замка 15 в., то с поисками аналогов не только в Украине, но и вообще в Европе возникнут большие проблемы, о чём более детально напишу в третьем сообщении темы.

Ещё одно повторение информации об использовании одного и того же типа раствора в кладке церкви и регулярного замка:

Цитата

Западная, северная и южная экседры сутковецкого храма сложены на отличном от предыдущего известково-карбонатном растворе комковатой структуры, в котором наряду с карбонатным песком в заполнителе присутствуют обломки кирпича, фракции угля, древесины, глинисто-землистых агрегатов, а вяжущее встречается в виде непогашенные комочков. Этот раствор оказался аналогичным основному типу растворов, на которых сложены стены и башни протобастионного сутковецкого замка, датированного второй половиной ХV века.

Поскольку как оборонная церковь, так и замок были О. Пламеницкой датированы 15 в., то, по мнению автора, уже в этот период в Сутковцах сформировался знаковый оборонный комплекс:

Цитата

Появление квадрифолия [церкви] как результата реконструкции первоначального оборонительного сооружения было связано с формированием в укрепленном поселении Сутковцах в ХV в. мощного оборонительного комплекса.

Последний раз вопрос датировки замка О. Пламеницкая затронула в заметке "Башни типа пунтоне в замках Подолии" 2018 г. [11], где упомянут ряд укреплений Западной Украины, снабжённых пятиугольными артиллерийскими башнями. Интересно, что все пятиугольники в этой заметке приведены без упоминания датировок, за исключением замка в Сутковцах, для которого указано, что регулярное укрепление было построено в конце 15 в. Переход от формулировки "построен в 3-й четверти 15 в." к варианту "построен в конце 15 в." возможно свидетельствует о некотором сдвиге автором датировки, однако этот сдвиг всё же не настолько значительный, чтобы на его основе можно было утверждать о сколь-нибудь радикальном пересмотре автором своих взглядов:

Цитата

В ряде случаев была осуществлена коренная перестройка на регулярной основе ранее существовавших средневековых замков. В зависимости от топографии местности, замки во время перестройки получали квадратную, прямоугольную, трапециевидную или треугольную форму. Вместе с тем, в этих замках, при более глубоких исследованиях, обнаруживаются древние ядра. К примеру, в Сутковецком замке древняя восточная стена предшествовавшего мысового укрепления XIV в. вошла в периметр построенного в конце XV в. регулярного замка с башнями-пунтоне.

Таким образом, с начала 1980-х гг., когда впервые была предложена датировка постройки регулярного замка в Сутковцах серединой - 3-й четвертью 15 в., и до самых последних публикаций О. Пламеницкая оставалась верной версии, высказанной более 40 лет назад. Этому в немалой степени способствовало почти полное отсутствие у других исследователей публикаций на ту же тему, где бы либо столь же детально, как это было в случае с публикациями О. Пламеницкой, доказывалась другая версия датировки или же какие-то из доводов О. Пламеницкой подвергались бы какой-то конструктивной критике или же предоставлялись какие-то новые факты в пользу версии о постройки регулярного замка во 2-й половине 15 в.

Источники:

Євфимій Сіцінський. Оборонні замки Західнього Поділля XIV-XVII ст. Київ, 1928. С. 80.
Ольга Пламеницкая. Дипломный проект реставрации Сутковецкого замка с приспособлением под историко-краеведческий музей. Киев, 1980.
Ольга Пламеницкая. Сутковцы, замок // Памятники градостроительства и архитектуры Украинской ССР, Том 4. Киев, 1986. С. 232-233.
Aleksander Jabłonowski. Ziemie ruskie. Wołyń i Podole. Warszawa, 1889. S. 189, 223.
Географическо-статистический словарь Российской Империи. Том V [Доступ через VPN]. Санкт-Петербург, 1885. C. 769.
Ольга Пламеницкая. Замок в Сутковцах // Архитектурное наследство, №39. Москва, 1992. С. 148–155.
Ольга Пламеницька. Початок мурованого оборонного будівництва на Поділлі // Архітектурна спадщина України, Випуск 1. Київ, 1994. С. 51.
Ольга Пламеницька. Церква-донжон в Сутківцях (До питання типології середньовічного оборонного будівництва Поділля) // Українська академія мистецтва. Дослідницькі та науково-методичні праці, № 15. Київ, 2008. С. 155-169.
Ольга Пламеницька. Castrum Camenecensis. Фортеця Кам'янець. Кам'янець-Подільский, 2012. С. 331.
Ольга Пламеницкая. Оборонительный квадрифолий в Сутковцах на Подолии // Arta, Vol. XXVI, nr. 1. Chișinău, 2017. P. 14-22.
Ольга Пламеницкая. Башни типа пунтоне в замках Подолии // Patrimoniul cultural: cercetare, valorificare, promovare. Chișinău, 2018. С. 187-188.

Filin · 28 июля 2023

Ниже постараюсь, во-первых, убедить вас, что из всех вариантов датировок та, которая относит строительство замка ко 2-й половине 15 в. является самой неправдоподобной и маловероятной, а, во-вторых, постараюсь привести некоторые аргументы в пользу версии, что этот замок вряд ли мог быть построен Сутковецкими в 16 в., и что скорей всего основателем замка с большой долей вероятности мог быть Александр Балабан, а построить укрепления могли где-то между началом 17 в. и началом 1620-ми гг.

Отсутствие синхронных итальянских аналогов

Поскольку где-то ближе к последней трети 15 в. - начале 16 в. в Италии уже начала активно развиваться бастионная фортификация, то чуть ранее этого периода мы в этой стране должны обнаружить укрепления более-менее такого вида, как в Сутковцах, т.е. регулярные в плане с мощными многоярусными пятиугольными в плане башнями. Однако ничего подобного в Италии (да и за её пределами) в границах всего 15 в. вы вряд ли найдёте. Тут чтобы полностью раскрыть вопрос нужно детально рассказывать и показывать, как именно развивалась в той же Италии фортификация с середины и до конца 15 в., но это тема целой диссертации, а нам бы тут всё изложить кратко. Так вот, если кратко, то во 2-й половине 15 в. различные варианты ранних бастионных форм применялись, однако эти эксперименты в основном проводили буквально несколько знаменитых архитекторов (Франческо ди Джорджо Мартини, Джулиано и Антонио да Сангалло), которых впоследствии назовут отцами бастионной фортификации, а выполняли они эти заказы для весьма известных и влиятельных людей своего времени, по типу представителей родов Медичи, Борджиа, Сфорца, Фердинанда II Арагонского и других личностей подобного калибра. Но даже при всём этом пятиугольной форме пришлось долго доказывать свою эффективность, поскольку на протяжении середины - 2-й половины 15 в. куда больше популярностью всё ещё пользовались круглые или четырёхугольные в плане артиллерийские башни. Однако среди тех немногочисленных экспериментов с артиллерийскими пятиугольниками, которые успели провести во 2-й половине 15 в., вы вряд ли найдёте четырёхугольное укрепление с четырьмя угловыми пятиугольными башнями/бастионами, поскольку такая планировка начала точечно применяться в Италии уже ближе к рубежу 15-16 вв. Все же остальные пятиугольники во 2-й половине 15 в. либо использовались для укреплений с нерегулярной планировкой, либо использовались одновременно с башнями других форм. Это уж не говоря о том, что артиллерийские пятиугольные башни того периода в итальянской исследовательской литературе классифицируются как ранние бастионные формы, и старт развития бастионной фортификации начинается именно от этих построек, а вовсе не от привычных нам каменно-земляных приземистых бастионов.

И вот тут и получаем парадокс датировки Сутковецкого замка 3-й четвертью 15 в. (о середине 15 в. я и вовсе молчу), ведь если датировка верна, то получатся, что именно в Украине, а не в Италии была изобретена бастионная планировка, поскольку родина бастионных укреплений в тот же период ничем похожим похвастаться не могла.

Замок Бролио (Италия). Построен вскоре после 1484 г. по проекту Джулиано да Сангалло. Считается одним из самых ранних сохранившихся бастионных укреплений в мире. Так выглядит ближайший по хронологии аналог Сутковецкого замка:
Источник

Вот как-то так выглядели ранние бастиончики 2-й половины 15 в.:

Только ближе к началу 16 в. мы можем найти что-то более-менее подходящее (четырёхугольник с угловыми бастиончиками), по типу форта в г. Неттуно (Италия), построенного в 1501-1503 гг. (о нём я писал здесь), но и этот аналог всё же достаточно сильно отличается от сутковецкого регулярного укрепления.

Источник

Можно также привести пример крепости в Аулле (Италия), которую по одной из версий построили в конце 15 в., однако стоит держать в уме, что для этого укрепления есть и другие варианты датировок, согласно которым укрепление датируют началом 1520-х гг. или даже 1540-ми гг. Но даже если ориентироваться на самую раннюю датировку, это укрепление выглядит совсем небольшим на фоне замка в Суковцах, хотя тот в свою очередь считается небольшим замком (однако уже по меркам 16-17 вв.).

Источник

Стоит отметить, что размеры всех этих итальянских ранних бастионов уступали размерам башен "предбастионного типа" замка в Сутковцах.

Проблема восприятия башен типа пунтоне

В Украине ещё в 1980-х сформировалась мнение, согласно которому появлению/изобретению бастионов предшествовал некий пласт пятиугольных башен, приспособленных для работы с артиллерией. С начала 1990-х гг., когда у нас был введён в оборот термин "пунтоне", то его стали применять ко всем башнеподобным артиллерийским постройкам. А поскольку такие башни считали предшественниками бастионов, то на этом основании ряд памятников получили довольно ранние и при этом очень слабо обоснованные датировки. На самом же деле никакого сколь-нибудь заметного пласта артиллерийских башен-пунтоне в Европе 15 в. не существовало. В этой теме я постарался показать на многочисленных примерах, что, во-первых, в Италии пятиугольные башни были известны ещё с античности, задолго до эпохи артиллерии, во-вторых, в 15 в. не было никакого всплеска интереса к этим постройкам и даже наоборот - башни строили не так уж и часто, а их размеры были очень скромными, в-третьих, когда ближе во 2-й половине начались эксперименты с артиллерийскими пятиугольниками, то производили их те архитекторы, которые считаются изобретателями бастионов, и, таким образом, артиллерийские пятиугольные башни и ранние бастионы как бы вышли из одного котла, были порождением одних и тех же людей, которые при наличии больших денег у заказчика могли построить мощный бастион, а когда денег было немного, то заказчику получал постройку, которая из-за своих размеров и формы более походила на башню.

Что касается многочисленных публикаций украинских исследователей 1980-х - 2000-х гг., касавшихся темы башен-пунтоне, то тут часто возникали искажения, поскольку если некая башня имела пятиугольную форму, но при этом имела вид башни с несколькими ярусами обороны, то к ней сразу прикрепляли ярлык "предбастионной" постройки (с датировкой 15, а иногда даже и 14 в.), хотя на самом деле такие башни по сути были либо ранними вариациями не предбастионнных, а уже бастионных форм (ибо строили их под влиянием набиравшей популярность бастионной концепции обороны), либо и вовсе были смелыми адаптациями бастионных идей, в рамках которых сохранялась бастионная планировка, но постройкам при этом придавали вид башен, поскольку против татар и прочих не сильно активно использовавших артиллерию войск высокие стены с несколькими ярусами обороны работали не хуже, а может даже и лучше, чем приземистые классические бастионы.

Даже такой казалось бы на 100% поклонник чистой бастионной фортификации как Вобан аж в конце 17 в. строил не только те самые классические бастионы, но также башни с многоярусной обороной (иногда довольно архаичного вида), а также так называемые "тур-бастионы" (т.е. буквально башне-бастионы), которые были меньше бастионов, но имели бастионную планировку и при этом несколько ярусов обороны, т.е. это также были гибриды башен и бастионов.

Таким образом, ошибка причинно-следственной связи в нашем случае заключается в популярном мнении, что если что-то имеет планировку бастиона, но выглядит как башня, то это что-то обязательно должно быть более старым, чем бастионы, до-бастионным, хотя на самом деле оно может быть или ровесником бастионом или даже их видоизменённым потомком. Сутковцы как раз яркий тому пример, поскольку довольно поздние башнеподобные бастиончики замка были классифицированы как "башни предбастионного/протобастионного" типа или как "башни-пунтоне", а такой взгляд в свою очередь как бы делал логичным появление таких построек в 15 в., а вот если постараться увидеть за башней довольно развитые бастиончики, то уже одно это разрушает версию о 15 в.

Уверенная работа с модульной планировкой

Во 2-й половине ещё только шло зарождение строительства с использованием модулей, и понимание симметрии тогда было не совсем таким, каким оно стало в 16 и в 17 вв. Во 2-й половине ещё вполне допускалось строительство для одного укрепления ранних бастионов разных размеров, форм, с немного отличавшимися размерами фасов и фланков (это хорошо заметно в случае с замком в Бролио, о котором речь шла выше). А в случае с Сутковецким замком мы видим уже совсем другую схему работы, причём много интересных наблюдений на эту тему подметила О. Пламеницкая и упомянула об этом в статье 1992 г:

Цитата

Анализ плана восточной башни также обнаружил ряд любопытных закономерностей, которые, учитывая сложность разбивки плана сооружения на участке со значительным перепадом рельефа, нельзя считать случайными совпадениями. Так, оказалось, что вокруг внутреннего контура башни можно описать окружность (рис. 5), при этом четыре вершины пятиугольника оказываются лежащими на ней. Радиусом окружности является меньшая сторона пятиугольника, равная 9 локтям. Она же служит базовой для построения остальных сторон: каждая последующая сторона равна диагонали квадрата, построенного на предыдущей стороне. Размеры сторон башни могут быть выражены в локтевой системе целыми числами при минимальных допустимых погрешностях. Оказалось также, что плановым размерам башни отвечают основные членения фасадов. Анализ общей планировки замка, реконструкция которого была выполнена по натурным остаткам, показал, что и она основана на системе модулей, которыми являются габаритные размеры угловых башен. Кроме того, габариты замкового двора кратны толщине оборонительных стен, равной великой косой сажени.

Примечательно, что система организации обороны и геометрия планировочной схемы замка весьма совершенны, несмотря на то что он строился в период, когда регулярная система находилась еще в фазе становления.

Упомянутый в статье рисунок 5:

Таким образом, несмотря на сложный рельеф, замок был спланирован и построен с использованием модульной системы, и потому постройка обладает довольно зрелой симметрией, слишком зрелой, как для 2-й половины 15 в., и тем более для фортификации Подолья того периода.

Модульная система разбивки планировки симметричных укреплений, в рамках которой в первую очередь вычерчивались бастионы, получила популярность во 2-й половине 16 - 1-й половине 17 в. Она описана во многих фортификационных трактатах того времени. К примеру, очень детально этот тип построения описан (с. 86-89) Антуаном де Виллем в его трактате 1638 г. Обязанности губернатора крепости.

Схема формирования планировки укрепления из трактата Антуана де Вилля:

Отмеченные О. Пламеницкой "весьма совершенные планировочные схема" в комплексе с "протобастионными башнями" уже довольно явно намекали, что замок в Сутковцах был построен по схеме, которую использовали при строительстве большинства бастионных укреплений 16-17 вв., и что укрепление в Сутковцах по своей сути было бастионным, однако ряд неправильных предположений автора (начиная от датировки церкви 15 в. и заканчивая гипотезой о существовании в 15 в. моды на регулярные укрепления с пятиугольными башне-бастиончиками) привели, как мне кажется, к значительной ошибке в датировке памятника.

Размеры

Тут всё довольно просто - размеры (длины фасов, фланков) и площадь "протобастионов" Сутковецкого замка почему-то зачастую превышают или в лучшем случае равны размерам/площади ранних бастионных укреплений Италии рубежа 15-16 вв., построенных выдающимися гениями своего времени. Средняя толщина стен сутковецких укреплений в 3-3,3 м это также довольно мощный показатель, как для провинциального укрепления 2-й половины 15 в.

Углы имеют значение

1. Угол башне-бастиона. В 15 в. в Италии у существовавших тогда пятиугольных башен клин, образованный двумя фасами (лицевыми стенами), зачастую имел угол ближе к прямому, а чаще всего встречались тупые углы. Острые углы начинают приобретать ближе к концу века как раз в рамках популяризации ранних бастионных форм. Сутковецкие башни с наружным клином, угол которого составляет ок. 80°, по этому параметру также ближе не к башням, существовавшим до бастионов, а уже непосредственно к ранним бастионам.

Уцелевший башне-бастион Сутковецкого замка:

Источник

2. Угол между куртиной и фланком башне-бастиончиков. Этот угол, образованный в местах стыков фланков (боковых стен башне-бастиончиков) и примыкающих к ним куртин, ещё более интересен. Дело в том, что на первых этапах развития бастионов одной из их основных задач было максимально удобное фланкирование длинных стен, которые в то время чаще всего подвергались атакам и штурмам, и по этой причине у ранних бастионов фланки в подавляющем большинстве случаев были расположены под прямым углом к соседним куртинам. Но постепенно в течение 16 в. угроза штурмов куртин перестала быть главной проблемой, атаки всё чаще сосредотачивались уже на самих бастионах, и тем уже всё чаще приходилось защищать не куртину, а улучшать сектора обстрела на чуть более дальних подступах, и потому фланки всё чаще начинают отворачивать от куртин, т.е. угол, который ранее был прямым, постепенно всё чаще делают тупым. Как видим в случае с замком в Сутковцах, все фланки находятся не под прямым, а под тупым углом по отношению к куртине, что служит косвенным доказательством не только того, что мы имеем дело с бастионной фортификацией, но также и того, что перед нами не ранняя её форма, а та, которая приобрела популярность уже в ходе развития бастионных планировок.

Замок в г. Кастель дель Рио (Италия) 1540-х гг., как пример использования более менее-прямых углов в месте стыка фланков и куртин на ранних этапах формирования бастионной фортификации:

Источник

Тупые углы в месте стыка фланков и фасов замка в Сутковцах:

Источник: статья О. Пламеницкой "Замок в Сутковцах" (1992)

Из интересных примеров на эту темы стоит отметить замок в румынском селе Криш (об этом объекте я немного писал здесь), который демонстрирует уже знакомый нам по Суковцам набор: башни бастионной планировки, имеющие очень острые углы в месте стыка фасов, а также тупые углы в месте стыка фланков с куртинами. И главное в этом то, что данный замок довольно поздний - его внешняя линия обороны построена аж в 1670-х гг., и несмотря на применение довольно архаических решений (тех же башен, да ещё и с машикулями) и местами довольно слабые оборонные характеристики (например, довольно тонкие стены) это было не бутафорское, а вполне боевое укрепление, построенное по тем же принципам, которые ранее были применены в Сутковцах. О. Пламеницкая считала, что появление подобных укреплений даже ок. 1620-х гг. было явным анахронизмом, и тут я с ней полностью согласен, но как видим на примере того же замка в Крише, такие архаические укрепления продолжали строить даже во 2-й половине 17 в., и уверен, что против татар и всяких мелких и средних отрядов каких-нибудь мародёров или восставшего окрестного населения такие укрепления были весьма эффективны, а цена их постройки и обеспечения безопасности была не так высока в сравнении с полноценными бастионными укреплениями, и именно потому подобные укрепления продолжали строить даже в эпоху, когда всем вокруг было хорошо известно о различных формах современных приземистых каменно-земляных бастионов.

Источники: 1, 2

Бойницы имеют значение

Довольно странно, что ни один из авторов, которые интересовались датировкой замка, не использовали бойницы как датирующий элемент. Дело в том, том, что бойниц такого типа, которые видим в укреплениях Сутковецкого замка, попросту ещё не существовало во 2-й половине 15 в. и даже в 1-й половине 16 в. аналогичные образцы встречаются довольно редко. Тут опять же в двух словах не рассказать, нужная отдельная тема, но если кратко, то на рубеже 15-16 вв. самым популярным типом артиллерийской бойницы была та, которая имела вид простой горизонтальной щели. Уже в течение 1-й половины 16 в. начали появляться расширения в верхней и нижней части бойницы, появилась ниша со "щеками" и форма, которую часто сравнивают с печной заслонкой. Так вот в Сутковцах видим одну из самых поздних вариаций таких бойниц, у которой глубокая ниша по вертикали вытянута больше, чем по горизонтали. Если глубже зарыться в тему бойниц, то уверен, что только на этой основе можно будет уточнить датировку, как минимум за счёт отбрасывания периодов, когда таких бойниц ещё попросту не существовало.

Замок в г. Чивита-Кастеллана (Италия). Пример типичной бойницы рубежа 15-16 вв., имеющей вид простой горизонтальной щели:

Крепость в г. Л'Акуила (Италия). Пример бойницы середины 16 в.

Источник

Бойницы Сутковецкого замка:

Источник

Не меньшее значение имеет количество бойниц. Если вы посмотрите на итальянские укрепления 2-й половины 15 в. или даже 1-й половины или даже середины 16 в., то вы не найдёте укреплений с таким обилием бойниц/амбразур (можете ещё раз оценить вид показанных выше ранних бастионных укреплений Италии). Это опять же отдельная тема (об отличиях бастионов укреплений Италии от башне-бастионов укреплений Украины), но смею вас заверить, что то обилие бойниц, которое мы видим в укреплениях Сутковецкого замка сообщает нам о том, что данный объект строился, когда огнестрельное оружие было уже в изобилии, и когда уже не только лишь прочность стен, но также мощность залпа определяла степень обороноспособности укрепления. Во 2-й половины 15 в. и 1-й половины 16 в. артиллерия в обороне использовалась, но это был очень ценный и редкий актив и потому бойницы не были частыми, и я бы даже сказал, что они были скорее редкими, причём сконцентрированными в основном на фланках, тогда как в Сутковцах стены и особенно башне-бастиончики, имевшие по 3 боевых яруса, бойницами были просто усыпаны. Это не было укрепление для пассивной защиты эпохи, когда огнестрел был редкостью, это было укрепление для активной обороны, спроектированное, чтобы максимально использовать возросшую мощь огнестрельного оружия.

Восточная (уцелевшая до наших дней) башня замка с 3 боевыми ярусами. Реконструкция О. Пламеницкой:

Вытяжки - мелкая, но очень важная деталь

Как только в закрытых помещениях башен и ранних бастионов начали использовать огнестрельное оружие, так сразу же возникла проблема отвода порохового дыма. Но хотя вопрос вытяжек различных конструкций начали поднимать ещё во 2-й половине 15 в., но даже в 1-й половине 16 в. не все укрепления были снабжены вентиляционными каналами (например в довольно продвинутой башне французского замка Тифож казематы не были снабжены вентиляцией, и это далеко не единственный примерт артиллерийских построек 16 в. с плохой вентиляцией). При этом в Сутковцах видим довольно редкий пример обустроенных в стенах развитой системы вентиляционных каналов, которым был оснащён каждый из боевых ярусов. Это также нам сообщает, что мы имеем дело с уже довольно зрелой постройкой эпохи огнестрельного оружия, когда обустройство вентиляции уже стало нормой.

Вытяжки в башне Сутковецкого замка. Реконструкция О. Пламеницкой:

Замок Сутковецких до Сутковецких?

О. Пламеницкая строительство двух башен и части стен замка, построенных последними, связала с деятельностью Дахно Ярмолинецкого, а постройку двух других башен и связанных с ними стен отнесла на счёт Олехно/Александра Ярмолинецкого. Интересно, что и Дахно и его сын Олехно ещё считались представителями рода Ярмолинецких. При этом Фёдор Сутковецкий, который где-то ближе к последней четверти 15 в. обосновался в Сутковцах, сделав поселение центром нового рода Сутковецких, согласно выдвинутой версии датировок как бы вообще не имел отношения к строительству замка, и, согласно этой версии, уже как бы принял в собственность замок, построенный до него. Таким образом, О. Пламеницкая записала на счёт Ярмолинецких постройку двух замков (в Ярмолинцах и в Сутковцах), а на счёт Сутковецких ни одного. Поскольку датировка церкви не давала О. Пламеницкой датировать замок периодом позднее, чем 3-я четверть 15 в., то по этой же причине она не могла высказать мнение, что замок в Сутковцах построил Фёдор Сутковецкий, хотя, по логике, именно основатель новой ветви рода, выбравший Сутковцы центром своих новых владений, должен был там построить свою резиденцию. Это не даёт нам ответ на вопрос датировки, но вызывает дополнительные вопросы к датировке замка серединой - третьей четвертью 15 в.

1-ая половина - середина 16 в.

Если, как я полагаю, Ярмолинецкие или Сутковецкие никак не могли построить замок в Сутковцах во 2-й половине 15 в., то как на счёт 16 в.? Выше уже упоминал, что Г. Логвин в своей публикации 1968 г. датировал замок 16 в. Проблема с подобной датировкой в том, что она слишком широкая, ведь в течение этого периода в фортификации произошло несколько заметных революционных сдвигов, и потому укрепления, которые строили в начале 16 в. отличались от тех, которые строили в середине 16 в., а эти две группы в свою очередь отличались от укреплений конца 16 в.

По моему мнению, которое я более подробно изложил в этой теме, первые пятиугольные артиллерийские постройки в Западной Украине появились не ранее 1530-х гг., и уже потому для меня маловероятным кажется предположение о том, что замок в Сутковцах мог быть построен в 1-й трети 16 в. Но и в дальнейшем, вплоть до середины 16 в., пятиугольные башне-бастиончики применяли либо точечно (т.е. по одной штуке на объект, как в Бережанах, Меджибоже, Пневе), либо парно (Каменец, Клевань), но так, что пятиугольники находились на противоположных сторонах укреплений, и потому при таком расположении ещё не формировались классические бастионные фронты, образованные двумя пятиугольниками, которые прикрывали бы друг друга. И только уже ближе к последней четверти 16 в. фиксируется нарастающий интересен к регулярным формам замковых дворов (четырёхугольным, пятиугольным) в комбинации с пятиугольными башне-бастиончиками, уже образующими полноценные бастионные фронты (Жолква, Золотой Поток, Збараж). Таким образом, я склонен предполагать, что не только в начале, но даже в середине 16 в. регулярный замок в Сутковцах не мог быть построен.

Кстати, на тему того, что замки рубежа 16-17 вв., часто воспринимаемые нами как башенные, на самом деле были построены уже по принципам бастионной фортификации есть много интересных сведений в публикациях Ольги Оконченко, к примеру, в статье "Планувальна структура ранніх бастіонних фортифікацій замків Західної України" (2011), "Принципи застосування ранніх бастіонних фортифікацій у замках Західної України" (2012) и др.

Рубеж 16-17 вв.

Ближе к концу 16 в. нужные нам планировки и формы входят в моду и тут, казалось бы, уже можно хотя бы гипотетически предположить, что замок мог быть построен хотя бы в этот период, но так случилось, что именно этот период истории с. Сутковцы выглядит довольно безрадостным и бесперспективным, поскольку Иван Сутковецкий, последний представитель рода по мужской линии, умирает в 1593 г. (был похоронен в Сутковецкой церкви, где сохранилась его надгробная плита), после него Сутковецкие владения перешли в собственность дочери Варвары, последовала многолетняя пауза, и вот только где-то в начале 17 в. Варвара вышла замуж за Александра Балабана, после чего село снова оказалось в хозяйственных руках. Конечно можно предположить, что И. Сутковецкий начал строить замой незадолго до своей смерти, и что он либо его достроил, либо достроила уже его дочь, либо А. Балабан, однако с моей точки зрения это маловероятно как с хронологической точки зрения (всплеск интереса к нужной нам форме проявился в основном в 1590-х гг.), так и с точки зрения истории рода самих Сутковецких, которые, как по мне, вряд ли могли быть инициаторами подобных по масштабу и дороговизне работ. Таким образом, самые интересный и перспективный 10-15-летний период на рубеже 15-16 вв. в случае с Сутковцами выглядят блекло, поскольку поселение не имело хозяина мужского рода, а предположение о том, что Варвара, лишившись отца, тут же инициировала в Сутковцах строительство мощных укреплений, мне кажется не очень правдоподобным.

Статус и состояние поселения имеет значение

Стараясь представить строительство некого супер-передового по своим объёмно-планировочным укрепления в неком населённом пункте следует обратить внимание на статус этого самого населённого пункта в нужные нам периоды.

Если собрать известные нам письменные упоминания Сутковцов 15-17 вв., то получим такую картину:

1453 г. Упоминание в статусе города.
1469 г. Село.
1493 г. Село.
1530 г. Налог собирался с 5 1/2 плуга.
1542 г. 4 плуга.
1565 г. 12 плугов.
1569 г. 4 плуга. Отмечено, что село уничтожено/опустошено.
1578 г. 6 плугов.
1583 г. 6 плугов. Отмечено, что село уничтожено/опустошено.
1610 г. Город.
1612 г. Город.
1617 г. Город.
1625 г. Город.
1629 г. Село.
1630 г. Город.
1636 г. Город.
1650 г. Село.
1661 г. 2 плуга.
1667 г. Село.
1681 г. Село уничтожено/опустошено (об этом чуть детальней здесь).

Видим, что уже в самом раннем документе 1453 г. Сутковцы упомянуты в статусе города. С учётом того, что тогда поселение было в собственности Ярмолинецких, которые в 1450-х гг. построили в Ярмолинцах замок, а также перевели это поселение в городской статус, то вероятно, что подобные процессы могли параллельно происходить и в Сутковцах, и вполне вероятно, что это сопровождалось строительством каких-то укреплений. Однако вот что странно - при том, что большинство исследователей относят постройку церкви в Сутковцах к 1470-м гг., а О. Пламеницкая датировала финал стройки Сутковецкого замка 1470-ми гг., но при этом именно в этот период Сутковцы как бы деградируют, поскольку в документах 1469 и 1493 гг. поселение упомянуто уже в статусе села. Это выглядит не логично, если верить в то, что мощный оборонный комплекс из замка и церкви был построен во 2-й половине 15 в., но если это мнение ошибочно, то тогда в сухом остатке видим упоминание простого села. Если же замок в этот период не строился, то это может означать, что проект по превращению Сутковцов в городок, начавшийся в 1450-х гг. на самом деле уже к 1460-м годам провалился, и поселение перешло в статус села.

В 1-й половине 16 в. это было среднее село, однако к 1565 г., судя по возрастанию земельных владений с 4-5 до 12 плугов, экономическая ситуация вышла уже на хороший уровень, и можно было бы предположить, что замок мог быть построен где-то в районе 1560-х гг. (хотя такой версии никто напрямую не высказывал), однако я не могу принять это предположение, поскольку считаю, что нужная нам регулярная планировка с нужными нам пропорциями в то время ещё не использовалась в Западной Украине. Как уже писал выше, по моему мнению момент вероятность постройки подобного регулярного бастионного укрепления возрастает по мере приближения к концу 16 в., однако, судя по документам, для Сутковцов в последней трети 16 в. наступили не лучшие времена: в 1567 г. Шаровка (а вместе с ней скорее всего и Сутковцы) были опустошены татарами, после чего в документе 1569 г. налоги собирали всего с 4 плугов, а приписка сообщала, что поселение тогда было уничтожено; в 1578 некоторый рост - 6 плугов, в 1583 г. также 6 плугов, но снова приписка сообщает, что село уничтожено. А в 1593 г. умирает последний из Сутковецких.

А вот что очень интересно с точки зрения версии о постройки замка А. Балабаном где-то между началом 17 в. и 1620-ми гг., так это то, что в 1610, 1612, 1617, 1630 и 1636 гг. Сутковцы в документах фигурируют в статусе города, и только с 1650 г. снова переходят в статус села (что, вероятно, связано с опустошением времён Хмельниччины). Вот как раз это возрастание статуса Сутковцов в 1-й трети 17 в. прекрасно синхронизируется с гипотезой о том, что А. Балабан здесь мог построить замок, а также не исключено, что и церковь (по этой теме я ещё отдельно свои мысли опишу), и это могло сказаться на статусе поселения.

Почему Александр Балабан перспективней Сутковецких?

Сутковецкие были ответвлением от рода Ярмолинецких, но даже этот последний упомянутый род, центром владений которого был город Ярмолинцы, не считался особенно богатым, что видно в том числе и по достаточно скромной строительной деятельности Ярмолинецких в 15-16 вв. и по списку их владений. Сутковецкие были ещё меньшего калибра, а Сутковцы, центр их владений, в 16 в. были селом, которое ближе с конца 1560-х переживало не лучшие времена, что особенно хорошо видно по упоминанию опустошённого состояния в документах 1569 и 1583 гг. Думаю, что даже в лучшие времена (к примеру, ок. 1565 г., когда налоги собирались с 12 плугов) Сутковецкий вряд ли мог профинансировать столь масштабную стройку, да ещё и такого передового для тех краёв укрепления, а начиная с конца 1560-х гг. вероятность этого и вовсе падает, поскольку земли Сутковецких были опустошены.

Почему же Александр Балабан с моей точки зрения выглядит более интересны кандидатом на роль строителя замка? Тут стоит хотя бы в двух словах описать, как именно проходила популяризация такой формы, как четырёхугольник с пятиугольными угловыми башне-бастиончиками.

Одно из самых ранних укреплений такого типа было построено где-то не ранее конца 1580-х гг. в Крылосе:

Графическая реконструкция Василия Петрика

Но в ещё большей степени популяризации этой формы способствовало строительство замка в Жолкве, начавшееся в 1594 г. и продолжавшееся до 1606 г.:

Автор фото Максим Ритус

И вот что интересно - укрепление в Крылосе было построен Гедеоном Балабаном, дядей Александра Балабана. Но это ещё не всё - дело в том, что Василий, отец Александра, был женат на дочери Станислава Жолкевского. Таким образом Александр Балабан одновременно был племянникам двух людей, которые имели отношение к популяризации регулярных бастионных укреплений нужного нам типа в Западной Украине.

Кроме того, если Сутковецкие не были отмечены какой-то особо примечательной деятельностью, связанной со строительством укреплений (хотя вполне вероятно, что какие-то скромные укрепления они могли возвести в Сутковцах), то А. Балабан имел куда больше финансовых возможностей (что видно хотя бы потому, что он смог за очень приличные деньги самостоятельно выкупить из плена не только себя, но и сына гетмана С. Жолкевского) и отметился в строительстве сразу нескольких укреплений (в родовом гнезде в Стратине, замочек в с. Перегинское, замок в Теребовле и это ещё не полный список). Таким образом А. Балабан имел возможность строить и строил, да ещё и был связан с семьями, которые одними из первых в Украине построили свои резиденции в виде четырёхугольников с башне-бастиончиками на углах. А поскольку нужный нам тип размеров/планировки приобрёл популярность на рубеже 16-17 вв., когда род Сутковецких прекратил существование по мужской линии, то ещё и с этой точки зрения А. Балабан остаётся фактически единственным возможным кандидатом на роль строительства Сутковецкого замка. Строительство могло начаться вскоре после того, как А. Балабан женился на Варваре Сутковецкой, и тут для определения нижней границы, когда могла теоретически начаться стройка, нужно будет установить год свадьбы, поскольку источники об этом пишут несколько размыто, упоминая, что дело было в "начале 17 в.".

Тут также можно вернуться к истокам, чтобы вспомнить, что наиболее ранние исследования конца 19 в. (Н. Орда, Ролле) приписывали строительство замка А. Балабану. Однако в дальнейшем рост популярности версии о постройке оборонной Сутковецкой церкви в 15 в. привёл к передатировке замка 15 в., а также к потере интереса к Александру Балабану, которого в лучшем случае считали не более чем автором одного из ремонтов или реконструкции укрепления, построенного то ли Ярмолинецкими, то ли Сутковецкими ещё во 2-й половине 15 в.

Итого

По моему мнению подобное укрепление никак не могло появиться на землях Подолья во 2-й половине 15 в. Сутковецикй замок - это укрепление, построенное на основе схемы, которая приобрела популярность в Западной Украине довольно поздно, ближе к концу 16 в., а с учётом нюансов истории Сутковцов наиболее вероятной мне на данный момент кажется версия, что замок мог быть построен Александром Балабаном в 1-й четверти 17 в., при этом 1623 г. может быть реальной датой, связанной с историей замка, возможно это был год, когда была завершена стройка, но её старт мог быть связан ещё с началом 17 в. или же нужно допускать, что замок был возведён спешно, буквально за 2-3 года (1620-1623), что кажется менее вероятным. Кроме того, материалы исследований О. Пламеницкой, где была зафиксирована смена техники приготовления раствора, возможно намекают, что был некий перерыв в строительстве, и возможно именно период ок. 1620 г. (поражение под Цецорой и пленение А. Балабана) могли вызвать тот самый перерыв в строительстве, признаки которого были обнаружены при обследовании руин замка.

P.S. Несмотря на то, что в своих размышлениях я выразил своё полное несогласие с датировкой Е. Сецинского и О Пламеницкой, я считаю, что то время, когда эти выводы были сделаны, в распоряжении исследователей ещё попросту не было необходимого объёма данных об эволюции ранних бастионных укреплений в Италии, а также об истории их использования в Западной Украине. А тут ещё картину ранних ранних этапов эволюции бастионных укреплений в 1980-х и 1990-х гг. сильно исказила гипотеза о существовании пласта добастионных башен-пунтоне. Кроме того, как было показано в первом сообщении темы, датировку замка 15 в. поддержали многие исследователи, и она никогда особо конструктивно не критиковалась. Также важно понимать, что версия датировок - это лишь часть исследований О. Пламеницкой, при этом другая их часть (обнаружение нескольких строительных фаз, описание и анализ архитектурных деталей, наблюдения, акцент на большой связи замка с церковью и т.д.) нисколько не утратили своей значимости и актуальности.

Войти

Сутковцы (Сутківці): к вопросу о датировке регулярного замка

Рекомендованные сообщения

Filin

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Filin

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Filin

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Присоединяйтесь к обсуждению

Сообщество

Активность