Таблица лидеров

Восточная линия укреплений старого замка - это один из сегментов комплекса, о котором в довольно многочисленных публикациях, касающихся истории и архитектуры памятника, содержится не так уж и много сведений, да и те, к сожалению, временами противоречивы. Это могла бы быть простая тема о том, как на линию старой каменной стены середины 16 в., защищавшей замок с востока, то ли в конце 16 в., то ли в 17 в. посадили дворец, сильно пострадавший в годы Первой мировой войны, а затем ещё больше разрушенный в годы советской власти, однако в эту историю вклинилась одна загадочная деталь - якобы существовавшая некогда четвёртая башня, которую интегрировали в объём нового дворца, тем самым на века спрятав от посторонних глаз. Обнаружение в теле замка постройки такого типа не просто обогатило комплекс ещё одним оборонительным узлом, но ещё и стимулировало появление ряда противоречащих друг другу взглядов на ранние периоды строительной истории замка. При этом к истории с обнаружением четвёртой башни возникает немало вопросов, о которых речь пойдёт ниже. О том, как именно выглядела восточная линия укреплений замка в середине - второй половине 16 в. в нашем распоряжении точных сведений нет. Можно лишь допустить, что она представляла собой простую стену, причём не самую толстую, поскольку с востока подступы к укреплениям были сильно затруднены водами обширного пруда и заболоченной местностью. Вариант ранней планировки с простой восточной стеной показан на плане замка авторства Адама Милобендзкого, опубликованном в 1968 г.: Источник: Jan Leszek Adamczyk. Fortyfikacje stałe na polskim przedmurzu od połowy XV do końca XVII wieku. Kielce, 2004. S. 91. Нам не известны планы или рисунки 17 или начала 18 в., которые бы сообщали нам сведения о внешнем виде или планировке восточной части комплекса. Самые ранние планы относятся к ок. 1720 и 1755 гг., там довольно схематично показан уже давно существовавший на то время дворец. На плане 1755 он отмечен буквой "Е": Источник На литографии, опубликованной в 1876 г., показан вид на замок с юга. В правой части изображения видна торцевая стена восточного дворца. Помимо ряда окон, обустроенных на 4-х уровнях, на нижнем ярусе также хорошо видно отверстие бойницы: Источник (с. 88) На акварели Наполеона Орды, выполненной в конце 1870-х гг., показан вид на замок с юго-востока. Значительная часть внимания художника перепала восточному дворцу. В нижней части его ризалита, известного нам по литографии 1876 г., у самой земли, видно несколько отверстий, часть которых являются бойницами: Источник Практически все источники 2-й половины 19 - 1-й половины 20 в. восточному дворцу не уделяли особого внимания, разве что бегло его упоминали. На этом фоне приятным исключениям выглядят публикации Мауриция Мацишевского [1, 2], где о дворце также данных не много, но среди них есть очень любопытные сведения. В публикации 1908 г. [1, с. 8] о нужной секции сообщается следующее (привожу в переводе): Несколько комментариев: Под "стеной толщиной в 16 м", очевидно, подразумевалась не толщина самой оборонной стены, а ширина восточного корпуса в целом. Есть некоторые противоречия в сведениях - с одной стороны восточная сторона была наиболее хорошо защищена естественными преградами, и потому действительно веками она меньше других нуждалась в серьёзной искусственной защите, однако не приходится сомневаться, что с востока стена у замка в 16 в. была и сам М. Мачишевский об этом этом знал, т.к. и дворец считал построенным "на стене". Подозреваю, что здесь автор скорее описывал ситуацию образца 17 или даже 18 в., когда старое каменное ядро укреплений передало свои основные защитные функции внешней бастионной линии обороны, а на месте старой замковой стены был построен дворец, уже не особо сильно нуждавшийся в собственных мощных защитных элементах, хотя и не лишённый их полностью. Автор пишет, что дворец имел 3 этажа, и тут надо понимать, что поляки первый этаж выделяют отдельно (его считают нулевым, и даже название у него есть отдельное - партер), тогда как счёт этажей от 1 к 3 начинается уже как бы со 2-го нашего этажа, и, таким образом, автор сообщает, что было 3 этажа + партер, т.е. по нашему их было 4, что и видим на изображениях и фото. Очень важный момент - автор сообщал, что нижний ярус дворца нёс оборонную функцию, им было отмечено, что толстыми стенами обладал только партер, тогда как, вероятно, верхние этажи уже обладали стенами чисто-дворцовых параметров. И как мы знаем, в нижнем ярусе ризалита (а может и нижнем ярусе и основного объёма дворца) были бойницы, так что ещё и эта деталь могла сообщать автору о наличие у партера оборонных функций, хотя напрямую о существовании бойниц М. Мачишевский не сообщает. В той же книжке было опубликовано фото, сделанное с того же ракурса, с которого замок изобразил Н. Орда, а подпись сообщала, что перед нами "Дворец, построенный на широкой стене в 17 в.": В своей чуть более поздней монографии М. Мацишевский повторно привёл те же сведения [2, с. 27, 28, 29, 32, 33]. К слову, Юрий Нельговский в свой статье 1978 г. [3, с. 94] ссылался как раз на книжку М. Мацишевского 1908 г., однако привёл неправильные сведения по датировке - вместо "1762" написал "1672", а также сообщил, что инвентарь вроде бы сообщает о строительстве корпуса, хотя подобной информации там нет и М. Мацишевский о таком не пишет. Упадок замка уже явно наметился к концу 18 в., а в течение 19 в. его коллекции были изъяты, а помещения в итоге были превращены в казармы, склады, здесь также обосновали пивоварню. Потому к началу 20 в. замок добрался в потрёпанном и опустошённом виде, но при этом большинство его корпусов всё ещё были целы, снабжены перекрытиями, так что стоял бы он ещё долго, если бы не Первая мировая война. Классический вид на замок с юго-востока, не позднее 1909 г. За ветвями зарослей можно различить отдельные бойницы: Источник Довольно редкий ракурс с видом на фасад восточного дворца: Источник Есть не так уж и много фото восточного корпуса со стороны замкового двора - это явно была не самая интересная замковая постройка, а уж после всех злоключений 19 в. фасад и вовсе стал выглядеть пресно и потому в кадр попадал скорее как второстепенный фоновый элемент: Во время Первой мировой замку прилетало несколько раз в 1916-1917 гг. [4, с. 14] Первые снаряды попали в ризалит дворца, тот самый, который уже в советское время посчитают четвёртой башней: Источник Через некоторое время замок был куда более жёстко обстрелян, по итогам чего перестал существовать юго-восточный угол укреплений, восточный дворец получил новые повреждения и лишился кровли. На снимках, помимо всего прочего, также видны бойницы в нижнем ярусе дворцового ризалита: Источник В межвоенный период (1918-1939) замок выглядел приблизительно вот так - взгляд с высоты показывает, что больше всего досталось как раз восточным секциям комплекса: Источник (с. 97) В 1925-1926 гг. поляками были выполнены обмеры замка. На плане 1925 г., опубликованном Ольгой Пламеницкой [5, с. 260] в нижнем ярусе дворцового ризалита показано только одна бойница (отметил стрелочкой): А вот на плане 1926 г. нижний ярус ризалита показан куда интересней и, судя по показанным выше изображениям, более точно. Зелёными стрелочкам показал то, что на старых фото и рисунках выглядит как окна, красными стрелочками указал на бойницы, причём план зафиксировал, что их каналы пронизывали стену под углом. Синей стрелочкой отметил какую-то нишу, которая, судя по расположению, похожа на ещё одно окно, но в этом случае получается, что оно было перекрыто стеной пристроенным с севера корпусом дворца? Источник: Rafał Nestorow. Pro domo et nomine suo ... (2016). S. 210. Ярусы ризалита, расположенные выше, таким обилием интересных деталей не могут похвастаться - там и стены тоньше и наружу кроме довольно больших и равномерно расположенных окон вроде бы другие отверстия, которые можно было бы принять за бойницы, не выходят. Есть ещё такие вот виды на фасады, привлекающие глаза деталями. Так, здесь показаны две бойницы в нижнем ярусе дворцового ризалита (отмечены стрелочками), причём несмотря на простоту рисунка видно, что его автор сделал акцент на расположении канала южной бойницы под углом. В то же время стены основного объёма восточного дворца показаны с более-менее одинаковой толщиной по всей высоте - никаких утолщений в нижнем ярусе не видно: Источник: ? В 1930-х гг. зрели планы по возрождению замка в том виде, каким он был по состоянию на 1775 г., но этому было не суждено случиться [4, с. 15-16]. После 1939 г. начинается уже советский период истории, а о том, с какими потерями замок пережил это время можно судить по нынешнему состоянию памятника. Дворец уменьшился в высоту на два этажа, а от башнеподобного ризалита остались только фрагменты одной из стен нижнего яруса: Источники: 1, 2 А вот так выглядит чудом сохранившаяся секция нижнего яруса ризалита с бойничкой (выделил белой рамкой): Автор фото: Макс Ритус В 1983 г. Казимир Куснеж в своей статье [6, с 101] кратко описал, как по его мнению мог выглядеть замок при Николае Сенявском (т.е. до 1570 г.). По его мнению, при этом владельце с востока замок защищал только широкая стена, всего у замка были три башни. На количестве башен тут сделал акцент, поскольку во всех более ранних публикациях и в части более поздних поляки всегда сообщали о том, что у замка есть три башни/бастеи. А вот на рубеже 1970-х - 1980-х гг. картина немного изменилась, поскольку в советских публикациях появилась информация, что у замка было не три, а четыре башни. Насколько я понял, история обретения четвёртой башни связана с работами 1980-х гг. (UPD. Позднее обнаружил, что об этом ещё раньше сообщал Г. Логвин, о чём детальней упомяну ниже), когда "Укрзахідпроектреставрація" разработала проект предложения по приспособления Бережанского замка вначале под культурно-образовательный центр, а затем, к концу 1980-х, под отельно-рекреационный комплекс. Работы проводили Лидия Горницкая и Николай Гайда. Полных данных по этому проекту в моём распоряжении пока нет, и потому точно непонятно, как упомянутые исследователи приходили к тем или иным выводам, особенно касательно тех участков комплекса, которые были частично или полностью разрушены. Вероятно, именно эти исследования рубежа 1970-х - 1980-х гг. послужили основой для составления довольно спорной справки о замке для "Памятников градостроительства и архитектуры Украинской ССР" [7, с. 38]: Из этой справки следовало, что при Николае Сенявском была построена только южная - юго-восточная секция замковых укреплений. Здесь уже видим, как дворцовый ризалит трактуется как башня, возведённая одной из первых. И если выше приведённые польские источники свидетельствовали в пользу того, что нижний ярус ризалита явно имел оборонное прошлое, то справка сразу сообщает, что башня была четырёхярусной, т.е. по высоте не меньше дворца, а может даже и больше, если считать кровлю. В 1993 г. Л. Горницкая в своей статье [8, с. 32] повторила историю о существовании четвёртой башни: Появилась башня и на графических материалах той же команды: Источник: Богдан Тихий. Бережанський замок // Пам’ятки України. 2013. № 5. С. 10. Источник На этом плане, украшающем информационный стенд рядом, установленный рядом с замком, видно, что нижний ярус замкового ризалита не соответствует тому, что можно видеть на старых изображениях/фото, а также на обмерном плане 1926 г.: Источник Здесь в фасаде гипотетической башни показана уцелевшая бойница. Возможно это был какое-то промежуточное предложение, поскольку башня тут ещё не очень высокая, а восточный дворец и вовсе двухъярусный. Кстати, здесь сечение дворца ярко демонстрирует, что старая стена 16 в. (она самая толстая) оказалась внутри более позднего дворцового корпуса: Источник Аппетит приходит во время еды, и вот уже на более поздней (?) версии проекта четвёртая башня существенно подросла до 5 этажей (или до 6-ти, если считать мансардный ярус). Очень сильно сомневаюсь, что в распоряжении исследователей были хоть какие-то материалы, которые позволили бы обосновать появление этого небоскрёба: Источник: Вісник Інституту Укрзахідпроектреставрація, Число 11. 2000. С. 73. Источник: Вісник Інституту Укрзахідпроектреставрація, Число 11. 2000. С. 72. Как бы параллельно существует и другой вариант видения ситуации, показанный на макете замка. Здесь бойницы на нижнем ярусе показаны не только у ризалита, но и у основной части восточного дворцового корпуса. Это очень даже неплохо вяжется с тем, о чём рассказывали век назад М. Мацишевский, а именно о том, что нижний ярус дворца напоминал об оборонном предназначении партера. Но есть и ошибки - бойницы нижнего яруса ризалита в реальности располагались ближе к уровню земли, а между ними были ещё и четырёхугольные отверстия (окна?): Источник Стоит также упомянуть, что с точки зрения отдельных польских исследователей версия о существовании 4-й башни не выглядела полностью гладкой. Так, к примеру, Тадеуш Поляк, знакомый со справкой из "Памятников градостроительства...", хоть и упомянул в 1997 г. о башне в своей справке о замке [9, с. 166], но при этом поставил рядом знак вопроса, будто бы сомневаясь, башня ли это: Новый импульс и новый вектор версии о существовании четвёртой башни придала Ольга Пламеницкая в своей статье 2011 г., где автор высказывается в пользу гипотезы (её подробно рассматриваем в отдельной теме) о существовании в Бережанах замка (по мнению автора статьи - каменного) ещё до того, как там в 1530-х гг. свою строительную деятельность развил Николай Сенявский. Так вот, В качестве одного из доводов в пользу существования этого гипотетического более раннего замка послужила и четвёртая башня [5, с. 260, 266]: Некоторые мысли: Автор сообщает, что бойница была архаичной, но так ли это? Те же Л. Горницкая и Н. Гайда, которые участвовали в популяризации версии о существовании четвёртой башни, об этой бойнице, конечно, знали (она присутствует на их проектных рисунках), однако в итоге отнесли появление башни всё же к периоду 1530-х - 1554 гг. Кроме того, это была не единственная бойница в нижнем ярусе ризалита, и те, которые видны на фото, архаическими не выглядят - у них есть щёки, характерные уже для укреплений 16-17 вв., да и форма в виде печной заслонки скорее также отсылает к эпохе артиллерии. Об интригующей бойнице ни в статье О. Пламеницкой, ни в других известных мне публикациях ничего особо не говорится, нет никакого её анализа, который бы дал чёткое понимание, к какому периоду стоит отнести эту деталь. Если гипотетическая башня относилась к другому строительному этапу, то это вроде бы не сложно выяснить как минимум по кладке, которая будет отличаться от кладки середины 16 в., не говоря уж о растворах. Также было бы интересно узнать, есть ли перевязка кладки нижнего яруса ризалита с восточной стеной, ведь если перевязка есть, то четырёхугольник можно отнести уже к строительной деятельности Н. Сенявского, а если перевязки нет, то тогда можно сказать, что либо замок середины 16 в. возник при уже существовавшей ранее башне, либо к замку середины 16 в. позднее пристроили эту штуку. На графической реконструкции замка по состоянию на 17 в. восточный корпус показан в виде даже не одной, а двух башнеподобных структур, между которыми размещён дворец, который, по мнению автора рисунка, в 17 в. был тогда то ли на один, то ли на два яруса ниже. Это взгляд на возможный внешний вид объекта мне напомнил, что в 17 в. дворцы всё ещё продолжали комплектовать постройками, похожими на башни (но по сути ими уже не являвшимися), как, к примеру, у Подгорецкого замка (Львовская обл.), при этом у таких дворцов только нижний ярус был оборонным, а всё что выше уже имело почти исключительно дворцовый функционал. Нашлось место четырёхугольной башне и в версии развития укреплений замка, описанной в 2016 г. Богданом Тихим [228, 229, 231]: Некоторые мысли: Б. Тихий разделяет мнение, высказанное ещё в "Памятниках градостроительства ...", что в первую очередь Н. Сенявский построил южный корпус с воротами, полукруглой башней, и к этому же этапу он относит возведение четырёхугольной башни. Но всё это автор считает как бы 1-й версией замка, которую возводили местные мастера, тогда как перестройку замка уже в итальянских формах он относит к периоду, который начался не ранее 1556 г. Всё это выглядит немного странно, поскольку, к примеру, южная башня и южный корпус несут на себе явные черты влияния итальянской фортификации, а отсюда, как минимум, следует, что какой-то итальянец имел отношение к замку и в 1530-х - 1554 гг. По версии Б. Тихого, если я всё правильно понял, обрастание восточной стены постройками жилого корпуса началось ещё при Иерониме Сенявском где-то между 1569 и 1582 гг. На тот момент восточный корпус, по версии автора, был двухъярусным (здесь, если я правильно понял, используется польская система счёта ярусов, где 2 яруса - это 2 жилых яруса + 1 партер). Достройку корпуса на восточной стене автор связывает со строительной деятельностью Катерины Сенявской, т.е. с периодом между 1616 и 1648 гг. Этот период выглядит особенно интересно, поскольку по одной из версий (которая мне кажется наиболее правдоподобной) где-то между 1619 и 1626 гг. замок обзавёлся первыми земляными бастионными укреплениями. Появление новой линии обороны могло способствовать падению значения старого каменного ядра в качестве основного узла обороны, а также дало возможность начать трансформировать оборонные сооружения в жилые корпуса. В свежем буклете, изданном в 2020 г. заповедником в Бережанах, уже знакомая версия Б. Тихого обрастает новыми деталями [11, с. 4, 6] и одновременно меняется: Мысли: Здесь уже напрямую сообщается, что в 1534-1554 гг. Н. Сенявский построил первый замок, прямоугольный в плане, фланкированный четырёхугольными башнями. А вот ныне видимые укрепления (в том числе и южный корпус с южной башней, обычно датируемые 1534-1554 гг.) по этой версии начали возводить уже после 1556 г. С логикой у этой версии не всё в порядке - мало того, что этот сценарий подразумевает существование внутри нынешнего замка ещё одного сооружения, которое строили 20 лет, так ещё и свой второй замок Н. Сенявский украсил мемориальной плитой, на которой почему-то сообщается о периоде постройки первого замка. Сообщая о том, что с востока замок защищали не одна, а две башни, автор, не исключено, вдохновлялся реконструкцией облика замка образца 17 в. от О. Пламеницкой, где восточный дворец действительно показан как бы с двумя башнями, правда, сама О. Пламеницкая считала старым оборонным сооружением только одну из них. Нужно либо довольно плохо относится к Н. Сенявскому или не особо понимать, как выглядела фортификация 2-й трети 16 в., чтобы предполагать, будто бы польный гетман мог в качестве своей основной резиденции построить замок с квадратными башнями, отдалёнными друг от друга метров на 30. И всё это выглядит ещё более странно, если учесть 20-летний строительный период. Вот, пожалуй, и все источники, освещавшие нужный вопрос (во всяком случае из тех, до которых смог дотянуться). Что же имеем в итоге? Всё тот же хаос, как и в случае с датировками других укреплений комплекса. В случае с восточной линией в нашем распоряжении имеется аж 4 версии развития событий, как говорится - на любой вкус. Расположу их по хронологии: О. Пламеницкая считает, что у замка была четырёхугольная башня, и что её стоит отнести к периоду, более раннему (или даже так - куда более раннему), чем 1530-е - 1550-е гг. В статье, как мне показалось, есть намёки на то, что это башня не раннего нового времени, а скорее средневековая. Б. Тихий предположил, что до пятиугольного в плане замка существовал другой, четырёхугольный, с угловыми четырёхугольными башнями, одна из которых (или две?) были уже при Сенявских интегрированы в объём восточного дворца. Постройку этого раннего замка, а вместе с ним и четырёхугольной башни, в рамках этой версии относят к 1534-1554 гг. В рамках версии от Л. Годованюк и Н. Гайды южный корпус, южную "бастею" и четырёхугольную башню построили при Н. Сенявсоком на первом строительном этапе в 1534-1554 гг. Согласно классической польской версии, в общих чертах обрисованной ещё в начале 20 в. М. Мацишевским, никакой башни не было, а был приспособленный к обороне партер (нижний ярус) дворцового корпуса, возведённого в 17 в. Параллельно в лагере тех, кто считает, что башня всё же была, есть разные взгляды на её первоначальную высоту (от 2 до 5 ярусов, причём в последнем случае это, получается, была самая высокая постройка комплекса), а отсюда - разные взгляды на то, какая часть этой башни могла быть включена в объём дворца. А также есть разные взгляды на то, сколько всего могло быть построено четырёхугольных башен. Что касается меня, то из всех версий мне больше всего импонирует классическая, та, что под №4. Попробую описать сомнения, которые у меня вызывают остальные версии: Версия о существовании более ранней башни (а вместе с ним - более раннего каменного замка), существовавшего ещё до 1530-х гг., а может и намного раньше, мне кажется попросту недостаточно обоснованной. По сути, прямых сведений о башне нет (во всяком случае, мне они не попались), о ней не писал никто из польских исследователей, причём у поляков были весьма неплохие обмеры нужной части комплекса, и они знали, что нижний ярус ризалита был приспособлен к обороне, однако это их не вдохновило на размышления о существовании ранее неизвестной башни. Схема расположения бойниц, их каналы, пронизывающие стены под углом, форма бойниц и наличие у них наружных "щёк", довольно сложная и странная форма нижнего яруса ризалита, кладка, толщина стен и ряд других деталей, как по мне, отсылают скорее ко 2-й половине 16 в. или к 1-й половине 17 в. Версия о том, что Н. Сенявский в 1534-1554 гг. вначале 20 лет строил один замок, от которого якобы и осталась четырёхугольная башня, а после завершения строительства через 2 года начал строительство совершенно другого укрепления, куда более мощного и крупного (при этому куда-то спрятав укрепления ранее построенного объекта), мне сама по себе кажется очень странной, не логичной и почти никак не обоснованной. Версия Л. Годованюк и Н. Гайды, в рамках которой четырёхугольная башня была построена одновременно с южным корпусом и южной "бастеей" на первом строительном этапе Н. Сенявским у меня также не вызывает доверия, поскольку замковый пятиугольник с тремя артиллерийскими башнями я считаю частью одного проекта (об этом подробней расскажу в отдельной теме), а не следствием перестроек, якобы растянувшихся на век. Все три артиллерийские башни построены так, чтобы иметь возможность беспрепятственно простреливать пространство вдоль куртин. С этой точки зрения гипотетическая четырёхугольная башня выбивается из общей концепции, поскольку как бы блокирует линию обстрела многоугольной северной башне. Четырёхугольная башня выглядит мелкой в сравнении с тремя другими башнями. Она также не вписывается в общую симметричную планировку комплекса (пятиугольник стен + треугольник, образованный тремя башнями). Всё это не даёт мне увидеть в загадочном четырёхугольнике ещё одну башню замка, построенную Н. Сенявским. Версия, согласно которой у дворца существовал укреплённый нижний ярус пока кажется наиболее правдоподобной. Пока восточная стена была ровной и не застроенной, её полностью фланкировала многоугольная северная башня. Ближе к концу 16 или уже даже ближе к 1620-м гг., когда появились бастионные укрепления, появилась возможность основную защитную функцию переложить на внешние земляные укрепления, а старый замок потихоньку начать перестраивать, превращая его в резиденцию дворцового типа. Но поскольку военная угроза не ослабевала, то на полное ослабление восточной линии старых укреплений вряд ли могли пойти, а вместо этого могли выбрать компромиссный вариант - возвести дворцовый корпус, частично приспособленный к обороне. Поскольку дворец был шире, чем стена, и сильно выдавался наружу, то его появление породило проблему - его корпус перекрыл обзор многоугольной башне, которая утратила возможность фланкировать пространство вдоль фасада нового дворца, и, возможно, именно потому появился башнеподобный ризалит, который как бы перенял на себя фланкирующую функцию. В рамках этой версии речь идёт не о башне, а именно об укреплённом выступе дворцового комплекса, и, конечно, при таком сценарии появление этого выступа тянет сместить уже к 1-й половине 17 в. В общем, приблизительно как-то так: По мере поступления новый сведений будем дальше пробовать на прочность все упомянутые версии. Источники: Maurycy Maciszewski. Zamek w Brzeżanach: (z planem z r. 1755). Tarnopol, 1908. Maurycy Maciszewski. Brzeżany w czasach Rzeczypospolitej Polskiej. Brody, 1910. Юрий Нельговский. Некоторые особенности замков Подольских земель Украины // Архитектурное наследство, Выпуск 27. Москва, 1979. С. 93-94. Володимир Парацій. Бережанський замок // Галицька брама. 2002. № 7-9. С. 12-17. Ольга Пламеницька. Деякі аспекти хронології та типології Бережанського замку в контексті формування урбаністичної системи міста // Українська академія мистецтва. Дослідницькі та науково-методичні праці. Вип. 18. Київ, 2011. С. 257—270. Kazimierz Kuśnierz. Zarys rozwoju przestrzennego Brzeżan w XVI i XVII wieku // Teka Komisji Urbanistyki i Architektury. T. XVII. Kraków, 1983. S. 99-105. Памятники градостроительства и архитектуры Украинской ССР. Том 4. Киев, 1986. С. 38-39. Лідія Горницька. Замок в Бережанах: проектні пропозиції реставрації та пристосування // Міжнародна конференція з питань охорони фортифікаційних споруд України. Матеріали. Кам’янець-Подільський, 1993. С. 31-32. Tadeusz Polak. Zamki na Kresach. Warszawa, 1997. S. 166-167. Богдан Тихий. З нових досліджень етапів розбудови Бережанського замку та його мистецького оформлення // Стародавній Меджибіж в історико­культурній спадщині України. Хмельницький, 2016. С. 228-235. Бережани - Замок Сенявських. Бережани, 2020.

Полубашня в деталях Форма. Её временами описывают как "половина двенадцатигранника". Интересно, что 12-гранник - это классическая форма итальянских башен, которые использовали ещё во времена Римской империи. Если учесть тот факт, что в конце 15 - 1-й половине 16 вв. итальянские военные инженеры часто обращались к античным формам и планировкам, то можно предположить, что шестигранник в Бережанах также был создан каким-то итальянцем, пребывавшем под влиянием античных наработок. Две 12-гранные башни городских ворот Спелло (Италия), 1 век до н.э.: Источник Верхний ярус башни. Думаю, что в середине 16 в., при Н. Сенявском, все укрепления замка могли быть снабжены зубчатыми парапетами. Следы зубцов с загруглённой верхней частью очень хорошо читаются в случае с южной полубашней бережанского замка, а также следы их присутствия можно различить на отдельных участках стен. Развивая эту мысль, тянет предположить, что зубцами некогда был снабжён пятиугольный башне-бастиончик, а также многоугольная полубашня. Что касается последней, то о том, как она могла бы выглядеть при таком сценарии можно составить представление, к примеру, взглянув на башне-бастионы конца 15 - начала 16 вв. Замка Святого Ангела в Риме: Источник Перекрытия. Сейчас у полубашни нет перекрытий между первым и вторым ярусами, и я сходу подумал, что там были плоские деревянные перекрытия, опирающиеся на балки, но, судя по планам обмеров 1925-1926 гг. и следам на кладке первого яруса (они видны на фото Макса Ритуса), перекрытия между ярусами были каменными (?) сводчатыми. При таком раскладе нижний ярус превращался в довольно изолированный каземат с двумя помещениями, каждое из которых, вероятно, предназначалось для размещения одного орудия. Интересно, как был решён вопрос с отводом пороховых газов? Может в одной из стен были/сохранились какие-то вытяжки/каналы? Межъярусный карниз. Эта деталь не особо анализировалась даже в статьях, посвящённых белокаменному декору замка, а уж в общих статьях с историко-архитектурным уклоном в лучшем случае упоминается лишь его наличие, а в худшем - эта деталь не упоминается вовсе. А между тем она также может быть датирующим маркером, во всяком случае, в той же Италии датировке подобных элементов уделяют внимание, а вот в публикациях исследователей из Украины размышления на этот счёт мне не попадались. Межъярусными карнизами снабжена также пятиугольная башня-бастион и отдельные секции стен. С одной стороны этот общий пояс как бы связывает укрепления в единое целое, с другой стороны у многоугольной полубашни карниз отличается по форме от карнизов на других секциях укреплений, при этом одна из линий карнизов проходит на одном и том же уровне вдоль ряда укреплений замка + если допустить, что в рамках одного проекта могли быть созданы разные по форме башни, то также можно предположить, что автор проекта вряд ли испугался менять форму карниза от башни к башне, тем более, что даже в случае с пятиугольной башней карнизы на разных ярусах отличаются друг от друга. Источник Кстати, интересно, что похожий по профилю карниз есть у вышеупомянутого Замка Святого Ангела: Источник Что за выступ? На старом фото в месте стыка полубашни со северной стеной видна какая-то пристроечка: Источник Видна она и на обмерных планах: Что это было? Деталь, которой замок обзавёлся уже в период своей работы в качестве пивзавода? Или это какая-то старая деталь, оставшаяся в наследство от одного из ранних строительных периодов? Кстати, в наши дни этот угол выглядит так, будто там была брешь (последствия Первой мировой?), которую как попало замуровали: Источник Интересные детали на этом не закончились, так что чуть позже продолжим.

На этом прекрасном кадре видим восточный дворец, каким он был перед Первой мировой, да ещё и с редчайшего ракурса: Хорошо видна бойница в нижнем ярусе ризалита: Также на этом фото видна сложная форма ризалита, северная стена которого выступает вперёд в восточном направлении, образуя нечто вроде углового пилястра. Если представить, что этот ризалит является замаскированной старой башней, то в этом случае очень не просто будет объяснить такую странную сложную форму постройки, ведь гипотетическая башня вряд ли могла иметь такую странную форму.

Ориентировочная схемка утрат: Источник

Ход к воде. На плане 1755 г. показана и подписана интересная деталь - проход, пронизывающий дворцовый корпус и ведущий к реке: Есть он и на обмерных планах 1926 г.: В наши дни ход с двух сторон замурован, но внутри дворца его канал всё ещё присутствует.

Есть ряд планов, выполненных в рамках обмеров замка где-то в 1925-1926 гг. Сходу может показаться, что оба приведённых ниже источника приводят один и тот же документ, однако если присмотреться, то можно обнаружить массу расхождений в деталях. В статье Ольги Пламеницкой Деякі аспекти хронології та типології Бережанського замку в контексті формування урбаністичної системи міста (2011) на с. 260 были опубликовано несколько планов замка. В подписи значилось: "Бережани. Замок. Плани І та II ярусів. Обміри Політехніки Варшавської. 1925. Архів Інституту мистецтв польської Академії наук, № 170278". 1 ярус: 2 ярус: В той же статье приведено сечение южной линии замковых укреплений на линии полукруглой башни. Не исключено, что существуют чертежи сечений и других участков комплекса. Рафал Несторов (Rafał Nestorow) в своей монографии Pro domo et nomine suo. Fundacje i inicjatywy artystyczne Adama Mikołaja i Elżbiety Sieniawskich (2016) на с. 210 опубликовал три листа обмеров замка. Из сопроводительной информации есть такой вот текст с упоминанием даты, автора и места хранения оригинала: Brzeżany, zamek, rys. Z. Kędzierski, 1926. Oryg. Zakład Atchitektury Polskiej Politechniki Warszawskiej. Fot. ze zbiorów IS PAN w Warszawie. Поскольку в книжке приведены фотокопии не лучшего качества, да ещё и листы в публикации имеют скромные размеры где-то 7,5х6,5 см, так что по итогам сканирования имеем не самые чёткие и детальные изображения, однако за неимением лучшего пока и это подойдёт, тем более что здесь всё равно довольно хорошо читаются все крупные детали и даже множество мелких. 1 ярус: 2 ярус: 3 ярус:

Ранее затрагивал спорную тему датировки пятиугольника в Меджибоже (Хмельницкая обл.), теперь вот хочется затронуть схожую тему датировки пятиугольника в Бережанах, тем более, что есть вероятность плотной связи обоих построек со строительной деятельностью Николая Сенявского (1489-1569). Как и в случае с Меджибожем, вопрос датировки обширен сама по себе, и потому пока кажется правильным выделить его в отдельную тему, а все интересные моменты, связанные с историей и архитектурой бережанского башне-бастиончика, можно будет обсудить в рамках другой темы. Речь пойдёт вот об этой постройке: Источник: Tadeusz Polak. Zamki na Kresach. 1997. S.166. Так она выглядит в наши дни с напольной стороны: Источник Что касается терминологии, то этот пятиугольник как только не называли - и вежей, и башней, и бастеей, и бастионом. Ситуация с трактовкой усложняется ещё и тем, что с течением веков высоту постройки то увеличивали, после чего она явно становилась похожей на башню, то понижали, приближая её по виду к бастионам. Я этот пятиугольник трактую как раннюю бастионную форму, и потому склонен его именовать бастиончиком или башне-бастионом, но пока и просто башней не против его называть. Поскольку это переходная форма, этакий гибрид, содержащий в себе черты как башни, так и бастиона, то чётко отнести постройку либо к башням, либо к бастионам весьма не просто, так что пока воздержусь от размышлений на эту тему - к ней можно будет вернуться, когда в другой теме чуть пристальней присмотримся к архитектуре пентагона. Согласно сведениям, выбитым на каменной плите, размещённой над воротами замка, его строительство было завершено в 1554 г. Однако у разных исследователей есть полярные взгляды на то, какие именно участки старого замка стоит относить к первому строительному периоду 1530-х - 1554 гг., а какие не следует. Также стоит отметить, что для многих авторов вопрос датировки каменного пятиугольника в Бережанах тесно связан с вопросом датировки периода возведения основного контура стен, и потому ниже будут приводить переплетающиеся сведения по обоим этим вопросам, поскольку иногда автор не датирует отдельные башни, а высказывается по поводу этапов сооружения каменных стен, и вот только на основании этих выводов можно судить о том, к какому периоду относятся и башни, которые к этим стенам были пристроены. Итак, приступим, пройдёмся по источникам. Авторы первых публикация о Бережанском замке, увидевших свет в 1840-х гг., вопросами датировки пятиугольника (да и других каменных укреплений) не задавались [1; 2; 3]. Отдельные авторы, которые затрагивали тему истории и архитектуры замка в начале 20 в. этот вопрос также не поднимали [4]. Известный исследователь фортификации Александр Чоловский описал замок в двух своих работах, опубликованных в 1892 г. [5] и 1926 г. [6]. И хотя автор также отдельно не затронул вопрос датировки пятиугольника (да и других башен), при этом в его текста нет намёков и на то, что башни замка он считал постройками разных периодов. В начале 20 в. важные наработки по истории и архитектуре Бережанского замка оставил Мауриций Мацишевский. В 1908 г. у него вышла небольшая книжечка о замке [7]. Вскоре, в 2010, он уже написал целую монографию о Бережанах, где также имеется описание замка. Вот фрагмент текста, касающийся ситуации 16 в. [8, с. 27]: Вероятно, именно благодаря изложенным здесь сведениям в дальнейшем у ряда исследователей сформировалась версия, что ещё в 1570 г. часть замка (включая его укрепления) была деревянной, поскольку в документе того периода, касающегося раздела имущества, было упомянуто, что в северной части замка находился деревянный дворец с деревянной башней. В истории с документом 1570 г. больше всего интригует не столько упоминание деревянного дворца, сколько упоминание деревянной башни, но мы не знаем, была ли это наружная боевая башня или какая-то декоративная постройка, которая примыкала к дворцу со стороны внутреннего двора. И хотя М. Мацишевский в своей работе неоднократно касался вопросов строительства различных участков замкового комплекса, он, с одной стороны, отдельно не датировал постройку башен замка, но, с другой стороны (также как и А. Чоловский) явно не высказывался в пользу версии о разном времени их сооружения. В 1968 г. о замке писал Адам Милобендзкий [9]. Пока его публикации не достал и потому не мог сказать, что именно он сообщал об укреплениях, однако Ян Лешек Адамчик в свой книге [17, с. 91] опубликовал план из книжки А. Милобендзкого, на котором, если всё правильно понял, показан замок на первом строительном этапе (если судить по отсутствию ряда построек 17-18 вв., первначальной планировке часовни и ряду других деталей), и уже этот план намекает, что автор рассматривал пятиугольник с тремя артиллерийскими башнями как итог раннего этапа строительства. На плане не показана стена в северной части, что может быть связано со сведениям о существовании где-то здесь в 1570 г. деревянного дворца: В конце 1970-х - 1980-х гг. появляются первые советские публикации, касавшихся вопроса датировки укреплений замка. В 1979 г. Юрий Нельговский высказал версию, которая, как по мне, заложила клин в восприятие замка как цельного объекта. Он сообщил [10, с. 93-94], что поскольку у башен разная форма плана и разная толщина стен, то башни/стены построены в разное время, а также, на основании данных документа 1570 г., упомянул о том, что часть замка была каменной, а часть - деревянной: В 1980 г. "Укрзахідпроектреставрація" разработала проект предложения по приспособления замка под культурно-образовательный центр, проектом занималась Лидия Горницкая и Николай Гайда [12]. Полных данных по этому проекту в моём распоряжении пока нет, однако, если судить по сведениям, приведённым О. Пламеницкой [18, с. 266, 270], Л. Горницкая и Н. Гайда поддержали версию о том, что замок в 1570 г. ещё был частично деревянным, что в свою очередь свидетельствовало о появлении ряда видимы в наши дни укреплений уже после указанной даты. Казимер Куснеж, занимавшийся вопросом развития системы укрепления Бережан, в своей статье [11, с. 100-101] связал появление пятиугольного контура и трёх артиллерийских башен со строительной деятельностью Н. Сенявского. Вот как кратко он описал внешний вид замка, который тот приобрёл если не к 1554, то к моменту смерти владельца в 1569 г.: Перевод: Тем временем советский взгляд на историю строительства замка начал сильно отдаляться от вектора, выбранного поляками. В 1986 г. в "Памятниках градостроительства ..." публикуется очень странная справка [13], в основу которой, вероятно (если судить по выводам и формулировкам), легли наработки Ю. Нельговского, Л. Горницкой и Н. Гайды: Как видим, здесь уже чётко указывается, что первой была построена юго-восточная часть укреплений с одной из "бастей" (+ добавляется версия о существовании 4-й башни замка, которую также обсудим в другой теме), а двух других артиллерийских башен, получается, на первом строительном этапе не существовало. Информация о постройке в 1570 г. деревянного дома и башни не верна, поскольку в документе речь шла не о доме, а о дворце, и там не упоминалось, что он тогда был построен, там эти деревянные постройки были упомянуты как уже существующие + есть мнение, что в 1570 г. уже началась замена деревянного дворца на каменный. И самое удивительное - две артиллерийские башни замка (пятиугольная западная и шестигранная северная) в "Памятниках градостроительства ..." внезапно были датированы аж 1-й половиной 17 в. Выводы кажутся ещё более удивительным, если учесть, что Л. Горницкая соглашалась с поляками, которые сообщали, что линии земляных бастионных укреплений была возведена вокруг старого каменного ядра в 1619-1626 гг. [12, с. 31], т.е., по этой логике, более-менее в один период строятся две архаичные артиллерийские каменные постройки разных форм и новейшие земляные бастионы? На каком основании две башни были датированы даже не последней третью или концом 16 в., а именно 1-й половиной 17 в. мне совершенно не понятно. В 1997 г. Збигнев Пилярчик [14] и Тадеуш Поляк [15] описали Бережанский замок в своих публикациях. Ни один из авторов не высказывался в пользу версии о постройки артиллерийских башен в разное время. Ни ранее, ни позже ни один польских исследователь не высказывался и в пользу версии о том, что одна или несколько башен замка были построены в 17 в. В 2000 г. вестник института "Укрзахідпроектреставрація" повторил [16] уже известную нам советскую версию этапов строительства укреплений замка, правда, на этот раз хоть и было отмечено, что южная "бастея" построена самой первой, но о времени постройки остальных артиллерийских башен ничего не сказано: В 2011 г. была опубликована статья О. Пламеницкой, в которой значительная часть внимания была уделена гипотезе о существовании в Бережанах более раннего замка, который мог быть перестроен и модернизирован Н. Сенявским. Но помимо этого, есть там сведения и по нужному вопросу - во-первых, О. Пламеницкая связала постройку пятиугольникаи двух других артиллерийских башен с деятельностью Н. Сенявского [18, с. 257]: ... во-вторых, высказала критические замечания касательно гипотезы о каменно-деревянном замке середины 16 в. [18, с. 266-267]: Мысль о том, что в документе 1570 г. речь могла идти о застройке внутреннего двора, о жилых помещениях, в корне меняет представление о внешнем виде замка того времени, ведь одно дело представлять себе непонятный гибрид с частично каменными, а частично деревянными укреплениями, да ещё и без двух артиллерийских башен, а другое дело, если речь идёт о том, что внутри каменного контура укреплений, который уже давно сформировался к 1570 г., на момент раздела имущества помимо каменного существовал ещё и деревянный дворец. К слову, даже с переходом на камень шляхта далеко не сразу отказалась от деревянных дворцов, и не только по причине их дешевизны, а и потому что они по ряду характеристик превосходили каменные постройки, так что мысль о существовании внутри замка двух жилых зданий, каждое из которых могло быть более комфортным для жилья в определённых условиях (к примеру, зимой одно, летом другое или для торжеств/приёмов одно, а для отдыха другое), сама по себе выглядит вполне объяснимо. В том же 2011-м г. Владимир Мороз [19, с. 5] повторяет с некоторыми модификациями советскую версию, включавшую историю с постройкой пары "бастей" (в т.ч. и нужного пятиугольника) в 1-й половине 17 в.: В нескольких публикациях вопрос датировки укреплений замка затрагивал Богдан Тихий. В статье 2013 г. [20, с. 9], помимо высказывания в поддержку версии о существовании замка до Н. Сенявского, видим, что пятиугольный контур (и, как следствие, три его артиллерийские башни) появились уже в 17 в.: Всё тот же автора в 2016 г. [22] более подробно изложил свой взгляд на историю развития укреплений замка, сильно отличающийся от того, который был описан в статье 2013 г. Новая версия выглядела так: Тут появилась как бы совсем новая версия, согласно которой до 1554 г. была сформирована только южная часть замка с одной артиллерийской башней (+ ещё одной квадратной, гипотетичной, оставшейся от более старого замка), а вот другие каменные укрепления, включая нужный пятиугольник, по версии автора (ссылка идёт на какую-то газетную статью, которую я пока не достал) были возведены где-то между 1556 и 1569 гг. Появление третей артиллерийской башни отнесено к какому-то более позднему периоду. В своей кандидатской 2015 г. [21, с. 206] Ольга Оконченко неоднократно касалась темы укреплений Бережанского замка, был там затронут и вопрос датировки пятиугольника, который автором был отнесён к ранним бастионным формам и датирован 1570 г., при этом появление двух "бастей" было отнесено к более раннему строительному этапу. К сожалению, работа пока не опубликована и потому не могу из неё приводить цитаты. Катерина Липа в 2015 г. [23] своими словами пересказала советскую версию, но не совсем удачно, поскольку получилось нечто новое - пятиугольных контур по этой версии сформировался до 1554 г., но при этом все три артиллерийские башни (а не две, как писали "Памятники градостроительства ...") отнесены к 17 в.: В 2017 г. Леся Панченко рассматривала вопрос датировки постройки различных секций замкового комплекса через призму датировки его элементов декора. В своей статье [24, с. 89] она пришла к выводам, что пятиугольную башню стоит к периоду строительной деятельности Н. Сенявского, к первому этапу, закончившемуся к 1554 г.: Параллельно продолжает жить старая советская версия - она встречается и в относительно свежих публикациях, к примеру, в книжке 2018 г. авторства Марины Ягодинской и Богдана Строценя [25, с. 11]: Оригинально к вопросу датировок подходит заповедник в Бережанах. Если, к примеру, на сайте, появление пятиугольника стен и, как следствие, трёх "бастей" датировано аж концом 17 в. (это что-то совсем новое, если учесть, что к тому времени уже точно были достроены и как минимум один раз модернизированы земляные бастионные укрепления): .... то в свежем буклете 2020 г. [26, с. 4] приводится совсем другая информация, которая местами перекликается с материалами, изложенными в статье 2016 г. Б. Тихим, но с некоторыми дополнениями: Как видим, согласно этой совершенно новой версии Н. Сенявский до 1554 г. построил гипотетический прямоугольный замок с квадратными башнями (т.е. ни одна из артиллерийских башен не связана с первым строительным периодом), а вот появление пятиугольного контура внешних стен, а также пятиугольной башни отнесено к периоду 1556-1583 гг., и тут даже непонятно, была ли стройка завершена Н. Сенявским или уже одним из его сыновей. Подозреваю, что источником информации о какой-то перестройке замка, начавшейся в 1556 г., послужила та же статья из газеты "Tydzień polski" (1999), на которую ссылался Б. Тихий в своей публикации 2016 г. Что же мы видим в итоге, тезисно: Датировка пятиугольного башне-бастиончика замка сама по себе ни интересовала не многих авторов. Я не встретил не то что хоть какого-то комплексного анализа его архитектуры, но даже более-менее явно выраженных рассуждений на тему того, к какому периоду эту постройку стоит отнести, а к какому нет и по каким причинам. Польская версия за последний век была наиболее стабильной - она относила постройку основной части каменных укреплений замка к строительной деятельности Н. Сенявского. Датировать постройку артиллерийских башен или пятиугольника внешних стен 17 в. никому из известных мне польских авторов в голову не пришло. В Украине есть сторонники этой версии, но её придерживаются явно далеко не все авторы. Советская версия не только разорвала замок на куски, но также отнесла появление двух артиллерийских башен, включая пятиугольного бастиончика, аж к 17 в. Современные украинские исследователи демонстрируют удивительное разнообразие взглядов - одни ретранслируют советскую версию, то в чистом виде, то с дополнениями, другие относят появление части артиллерийских башен к периоду до 1554 г., третьи считают, что до 1554 г. вообще был совсем другой замок, а пятиугольный сформировался уже после 1556 г., но всё же при Н. Сенявском, четвёртые, опирающиеся на текст документа 1570 г., предполагают, что часть каменных укреплений замка, включая пятиугольный бастиончик, была построена уже после 1570 г. (но не позже середины 1580-х гг.) одним из сыновей Н. Сенявского. В общем, если кратко в сумме, то видим хаос различных противоречивых версий. Выскажусь и я первые поверхностные мысли по этому поводу: Я не вижу никаких оснований датировать появление артиллерийских башен Бережанского замка 17 в. (и уж тем более концом 17 в.) и не понимаю, как вообще родилась эта версия. Она противоречит даже общей схеме развития укреплений замка, который, вероятно, ещё в начале 1620-х гг. обзавёлся первыми земляными бастионными укреплениями. Она противоречит и множеству архитектурных деталей каменных укреплений, имеющих очень много связей с 16 в. и очень мало с 17 в. У меня также есть большие сомнения в том, что пятиугольный контур замка сформировался в течение нескольких строительных этапов при разных владельцах, и также параллельно, при разных владельцах обзаводился артиллерийскими башнями. Хотя планировка замка не совсем идеальна, а его башни имеют разную форму плана и стены разной толщины, есть у них и общие детали, да и весь комплекс в целом демонстрирует определённую (причём далеко не простую) симметрию, которая имеет смысл в целом, но теряет его, если представить, что всё это возводилось по кускам. Об общей планировке замка ещё отдельно планирую высказать несколько мыслей в отдельной теме. Очень большое влияние на восприятие замка оказал текст документа 1570 г. Ряд исследователей сведения из этого довольно размытого источника убедили, что часть замка, включая одну из секций его укреплений, даже в 1570 г. были деревянными. Это особенно странно выглядит, когда авторы верят в существовании до 1570 г. толстой каменной стены с востока (оттуда меньше всего ждали противника), но не верят, что в то же время стены существовали с севера. Тут я поддерживаю трактовку О. Пламеницкой, согласно которой речь в документе шла не об укреплениях, а о жилых строениях, и с этой точки зрения те, кто датируют появления части каменных укреплений и пятиугольного бастиончика периодом после 1570 г. только лишь на основе документа о разделе имущества, думаю, могут лишиться основного аргумента, если окажется, что документ уделил внимание только деревянному дворцу и вовсе не сообщал о существовании деревянной оборонной стены или деревянной внешней башни. Есть ещё и момент общей логики - Николай Сенявский, владевший 35 городами и более чем 350 сёлами выбирает Бережаны в качестве своей основной резиденции. Считается, что замок он начал строить в 1534 г. (правда, я не знаю, откуда взята именно эта дата) и закончил в 1554 г., т.е. через 20 лет. Затем прошло ещё 15 лет до момента его смерти, в течение которых Н. Сенявский жил в своём замке, причём если до 1561 г. он был польным гетманом, то затем он возвысился до великого коронного гетмана, и эту должность занимал до конца жизни. И вот как в эту историю жизни вписать версию о том, что за 35 лет (!) Н. Сенявский, один из великих военных деятелей своего времени, богатейший человек, знакомый с передовыми итальянскими взглядами на фортификацию, не смог полностью в камне построить свою главную резиденцию, которая, согласно некоторым из изложенных выше версий, даже к моменту его смерти якобы была частично с деревянными укреплениями и только с одной артиллерийской башней (а некоторые авторы считают, что и та в 17 в. появилась). А если говорить о пятиугольном бастиончике, т.е. о самой важном узле обороны в наиболее уязвимой западной линии укреплений, то можно ли представить, что усилением этого рубежа занялись не в первую очередь, а может и вообще не при Н. Сенявском, а может даже не при его сыновьях. а уже в 17 в.? Очень интригует версия о каких-то работах, начавшихся после 1556 г. Но поскольку газетная статься, на которую ссылаются авторы, популяризирующие эту историю, мне пока недоступна, то пока непонятно, то ли там действительно приведены какие-то явные сведения в пользу того, что укрепление по итальянскому образцу начали возводить не ранее 1556 г., то ли отдельные авторы так интерпретировали какие-то не столь однозначные данные. Достанем - разберёмся. Стоит также взять во внимание, что по одной из версий (которой на данный момент и я придерживаюсь) пятиугольный башне-бастиончик Меджибожского замка мог также быть построен по воле Н. Сенявского, и в этом случае имеем две похожие вариации одной и той же концепции - укрепления напольной линии замка одной мощной пятиугольной постройкой. Только связать оба объекта между собой мешают всё те же советские датировки, согласно которой пятиугольник в Меджибоже возвели где-то на рубеже 15-16 вв., а пятиугольник в Бережанах - аж в 17 в., таким образом Н. Сенявского лишили прав на оба укрепления. Мне в первую очередь хотелось бы ознакомиться с новыми аргументами в пользу версии, почему пятиугольник каменных стен замка и все три его артиллерийские башни замка не могли быть построены одним владельцем - Н. Сенявским - если не к 1554 г., то хотя бы к 1569 г., т.е. к моменту его смерти. Прочитав массу публикаций на эту тему я не увидел каких-то явных доказательств, которые бы противоречили этой версии, и при этом увидел множество версий датировок, иногда вообще не обоснованных, а иногда с обоснованиями, покоящимися на очень хлипких фундаментах. Источники: Przyjaciel Ludu. No. 52 (27 czerwca 1840). S. 410. La Pologne historique, littéraire, monumentale et pittoresque ... Tome 3. Paris, 1842. S. 84-89. Karol Milewski. Pamiatki historyczne krajowe. Warszawa, 1848. S. 115-119. Józef Czernecki. Brzeżany: pamiątki i wspomnienia. Lwów, 1905. S. 25-30. Aleksander Czołowski. Dawne zamki i twierdze na Rusi Halickiej. Lwów, 1892. S. 6-9. Aleksander Czołowski, Bohdan Janusz. Przeszłość i zabytki województwa tarnopolskiego. Tarnopol, 1926. S. 59-67. Maurycy Maciszewski. Zamek w Brzeżanach : (z planem z r. 1755). Tarnopol, 1908. Maurycy Maciszewski. Brzeżany w czasach Rzeczypospolitej Polskiej. Brody, 1910. S. 27-36. Adam Miłobędzki. Zarys dziejów architektury w Polsce. Warszawa, 1968. S. 132-133. Юрий Нельговский. Некоторые особенности замков Подольских земель Украины // Архитектурное наследство, Выпуск 27. Москва, 1979. С. 93-94. Kazimierz Kuśnierz. Zarys rozwoju przestrzennego Brzeżan w XVI i XVII wieku // Teka Komisji Urbanistyki i Architektury. T. XVII. Kraków, 1983. S. 99-105 Лідія Горницька. Замок в Бережанах: проектні пропозиції реставрації та пристосування // Міжнародна конференція з питань охорони фортифікаційних споруд України. Матеріали. Кам’янець-Подільський, 1993. С. 31-32. Памятники градостроительства и архитектуры Украинской ССР. Том 4. Киев, 1986. С. 38-39. Zbigniew Pilarczyk. Fortyfikacje na ziemiach koronnych Rzeczypospolitej w XVII wieku. Poznań, 1997. S. 197-200. Tadeusz Polak. Zamki na Kresach. Warszawa, 1997. S. 166-167. Оксана Бойко, Дарія Лонкевич. Замки Тернопільської області // Вісник Інституту Укрзахідпроектреставрація, Число 11. Львів, 2000. С. 71-74. Jan Leszek Adamczyk. Fortyfikacje stałe na polskim przedmurzu od połowy XV do końca XVII wieku. Kielce, 2004. S. 90-91. Ольга Пламеницька. Деякі аспекти хронології та типології Бережанського замку в контексті формування урбаністичної системи міста // Українська академія мистецтва. Дослідницькі та науково-методичні праці. Вип. 18. Київ, 2011. С. 257—270. Володимир Мороз. Замки і фортеці Тернопілля. Тернопіль, 2011. С. 5-8. Богдан Тихий. Бережанський замок // Пам’ятки України. 2013. № 5. С. 8-19. Ольга Оконченко. Архітектура фортифікацій замків Західної України середини XVІ - кінця XVII століть (кандидатська диссертація). Львів, 2015. Богдан Тихий. З нових досліджень етапів розбудови Бережанського замку та його мистецького оформлення // Стародавній Меджибіж в історико­культурній спадщині України. Хмельницький, 2016. С. 228-235. Катерина Липа. Теорія архітектури, Містика і війна. Київ, 2016. С. 78-79. Олеся Панченко. Стилістичні особливості архітектури Бережанського замку // Культурна спадщина. Випуск 1. Київ, 2017. С. 81-90. Марина Ягодинська, Богдан Строцень. Замки Тернопільщини. Харків, 2018. С. 10-13. Бережани - Замок Сенявських. Бережани, 2020.

Есть несколько переменных, которые могут повлиять на восприятие степени обоснованности каждой из версий: Для части версий вообще нет обоснований (речь о датировке западной линии укреплений 17 в., не говоря уж о конце 17 в.) и они не вписываются в общую логику развития укреплений Бережан, и потому возникает вопрос, имеют ли вообще такие версии право на существование или они просто стали порождением каких-то ошибочных выводов, сделанных в прошлом, когда о развитии ранних артиллерийских укреплений, да ещё и итальянского образцы, было крайне мало сведений. Часть материалов, на основе которых авторами были сделаны выводы по датировкам, мне достать не удалось, и потому опять же нельзя проверить, то ли там действительно сообщалось то, о чём повествуют, к примеру, бережанские исследователи, а именно о постройке Сенявским какого-то совсем другого замка до 1554, который он затем якобы полностью перестроил начиная с 1556 г. Т.е. в рамках этой версии Сенявский не то что один замок мог успел построить, но даже целых два Также надо проанализировать архитектурные особенности замка в целом и его отдельных частей, чтобы понять, как те же авторы видят развитие других участков комплекса. Думаю, что и там найдутся косвенные доказательства в пользу одной из версий. Есть и совсем далёкие, но всё же относящиеся к теме Бережан рассуждения о том же пятиугольнике в Меджибоже, ведь очень странно, что датировки бережанского и меджибожского пятиугольника настолько отдалены друг от друга, что ни одна из них, фактически, чётко не приходится на 16 в., включая довольно длительный период, когда Николай Сенявский укреплял свои резиденции. Так что тема как раз из тех, которые подразумевают развитие и уточнение рассуждений по мере поступления новых материалов как по этому, так и по другим объектам.

Доброго дня всім, хто цікавиться Амадокою. В даному відео наведені результати наших досліджень по цій темі. Якщо цікаво - перегляньте.

"Збруч" опубликовал статью по теме:

Касательно оригинала текстов Е. Сецинского и цветной версии карты. Тут нужно искать работу "Труды одиннадцатого Археологического съезда в Киеве (1989)". Том 1. 1901. Там на с. 197-354 приведена текстовая часть "Археологической карты", а между с. 354 и 355 дана цветная копия карты. Выглядит она вот так (в полном виде выгрузить не могу, т.к. она довольно большая): Фрагмент: Экспликация:

Также вспомнилось вдруг Аральское море, которое до начала обмеления считалось четвёртым по величине озером в мире, но уже на нашей памяти оно стремительно обмелело: Да, там свои причины усыхания, но всё же это хорошая иллюстрация на тему быстрого исчезновения огромного водоёма.