Крепость Белгород (Аккерман) на Днестре. История строительства (2012)

[Filin]

Год издания: 2012

Автор: Андрей Красножон

Издательство: Stratum plus, Кишенёв.

Язык: русский.

Формат: 60x84/8 (210x280 мм)

Переплёт: твёрдый.

Бумага: офсетная.

Количество страниц: 411

Иллюстрации: 351 шт.

Тираж: 500 экз.

ISBN: 978-9975-4079-9-1
 

Где купить: Купить на сайте издательства Другие варианты смотрите в сообщении №2 в данной теме.

Где скачать: по этой ссылке
 

О книге:

Цитата

Белгород-Днестровская крепость - один из самых известных и в то же время загадочных памятников средневековой фортификации. В монографии рассматривается весь накопленный к данному времени комплекс документальных источников по истории крепости, а также привлекаются результаты авторских многолетних полевых историко-архитектурных исследований крепостных стен и башен. В результате в строительной истории крепости было выявлено 7 основных периодов: от появления старого замка (цитадели) во втором десятилетии XV в. до османской реконструкции крепости в конце XVIII в., существенно изменившей ее облик.

Для специалистов по истории архитектуры, археологов, медиевистов, краеведов и широкого круга читателей.

Об авторе:

Цитата

Андрей Красножон. Кандидат исторических наук, автор более 80-ти научных работ. Занимается исследованиями в области истории средневековой военной архитектуры Северного Причерноморья и Степного Крыма. Над проблемой строительной периодизации Белогород-Днестровской крепости работает с 2007 г. По итогам исследований в 2010 г. защитил диссертацию "Белгород-Днестровская крепость в контексте этнополитического развития Карпато-Днестровский земель в XIV-XV вв." при Черновицком Национальном университете им. Юрия Федьковича.

Оглавление:

Цитата

Предисловие - 9

К читателю - 11

Введение - 13

ГЛАВА I. Источники и историография - 23

I.1. Источники - 23

I.1.1. Письменные источники - 23

I.1.2. Иконография и чертежи - 33

I.1.3. Эпиграфические источники - 40

I.1.4. Археологические источники - 58

I.1.5. Взаимоотношение топографии античной Тиры и крепостного ансамбля Белгорода - 100

I.1.6. Основные выводы - 106

I.2. История создания строительной периодизации - 107

I.2.1. Архитектурные исследования 1930—1960 гг. - 110

I.2.2. Историко-архитектурные исследования 1998—2004 гг. - 112

I.2.3. Архитектурные исследования 2008 г. - 117

I.2.4. Историко-архитектурные исследования 2007—2010 гг. - 120

I.2.5. Основные выводы - 124

ГЛАВА II. Строительная периодизация цитадели - 125

II.1. Архитектурный анализ цитадели - 125

II.1.1. Башни - 125

II.1.2. Двор и куртины - 145

II.1.3. Основные выводы - 156

II.2. Датировки цитадели - 161

II.2.1. Артиллерия как датирующий признак - 161

II.2.2. В поисках нижней даты - 164

II.2.3. В поисках верхней даты - 170

ГЛАВА III. Строительная периодизация крепости - 173

III.1. Архитектурный анализ крепости - 173

III.1.1. Ров - 173

III.1.2. Перибол - 187

III.1.3. Торговый двор и порт - 206

III.1.4. Военный двор - 226

III.1.5. Основные выводы (Военный двор) - 265

III.1.6. Гражданский двор - 275

III.1.7. Основные выводы (Гражданский двор) - 330

III.1.8. Графический анализ плана крепости - 334

III.1.9. Расчеты трудозатрат на строительство - 336

III.2. Относительная хронология крепости - 340

III.3. Абсолютные датировки крепости - 353

III.3.1. Эпоха "смутного времени" (1430—1440-е гг.) - 353

III.3.2. Поход эскадры Тимир-Кая (1454 г.) - 356

III.3.3. Походы войск Мехмеда II (1475—1476 гг.) - 361

III.3.4. Взятие Белгорода Баезидом II (1484 г.) - 364

III.3.5. Модернизация крепости в поздний период османского правления - 369

Заключение - 373

Приложение - 379

Список сокращений - 390

Литература - 392

Резюме - 400

Summary - 403

Rezumat - 406

Özet - 409

Резюме:

Цитата

Крепость Белгород (Аккерман) на Днестре: история строительства

В настоящей работе приоритетным заданием являляется определение датировок сохранившихся каменных сооружении крепостного ансамбля средневекового Белгорода на Днестре. Для создания внутренней периодизации ключевыми факторами послужили особенности архитектоники башен и стен, их инженерно-конструктивные и планировочные характеристики.

Белгород менял свой демографический и архитектурный облик несколько раз. На раннем этапе (с конца ХIII в. по 70-е гг. XIV вв.) Белгород (Акчакермен) находился под властью ханов, являясь типичным восточным, золотоордынским городом с преобладающим татарским населением. На втором (1470-е — 1484 гг.) — город переходит под протекторат Молдавии, хотя и не становится типично молдавским, сохраняя свою автономию. Но крепость и сопуствующие культовые сооружения возводятся именно в этот период, видимо, при участии приглашенных византийских (или европейских) мастеров. Наконец, на третьем этапе Белгород попадает под власть турецкого султана. Крепость и городская застройка вновь меняют свой вид.

В планировке крепости четко прослеживается композиционное ядро в виде правильного равнобедренного треугольника («константинопольский тип»), основой которого является оборонительная стена южного фронта Гражданского двора, а вершиной — цитадель. Эта планировка крепостного ансамбля окончательно сформировалась на одной из наиболее масштабных стадий ее строительства, когда, по всей видимости, назрела необходимость реорганизации существовавших к тому времени элементов оборонительной системы.

Крепостной ансамбль Белгорода в том виде, в котором мы его знаем сегодня, датируется в разных своих частях периодом от 1420 до 1793 гг. На формирование крепостного полигона в известных сегодня границах и формах, с делением на четыре сектора, ушло порядка 35—40 лет (с 1410-х по 1450-е гг.). На основании архитектурного анализа выделяются три основных периода развития крепости: 1) 1414—1420 гг. (появление цитадели и формирование контура Военного двора); 2) вторая половина 1450-х гг. (формирование площади Гражданского и Торгового дворов); 3) вторая половина 1480-х гг. (масштабная перестройка внешних укреплений крепости, прилегающих ко рву).

В Белгородской крепости прослеживаются признаки двух основных архитектурных школ — молдавской, с выраженными трансильванско-готическими мотивами, и османской, с византийскими градостроительными традициями. И если присутствие первых можно объяснить перманентным усилением молдавской власти над городом в XV в., то вторых — со строительными инициативами султана Баезида II после захвата города. Передовые европейские технологии Нового времени, связанные с созданием бастионной фортификации, миновали Белгород стороной.

Вся совокупность полученной информации позволяет получить следующую строительную периодизацию:

1-й строительный период. Представлен четырехбашенным замком (впоследствии цитадель), выстроенным на высоком, скалистом мысу над портом в окружении каменных стен, периметр которых повлиял на формировании плана будущего Военного двора. Контур внешних укреплений, при нынешнем состоянии источников, можно попытаться восстановить с определенной долей условности.

Предположительно, от северо-западной башни на юго-запад, а затем на юг, была вынесена стена, которая следовала по водоразделу строго на юг примерно до нынешнего излома в западном секторе разделительной стены. Здесь она должна была соединяться с перпендикулярной южной стеной, оборонявшей замок с напольной стороны. В центре южного фронта находилась башня № 26а.

В северо-восточном углу ограды были организованы ворота, обращенные на восток, к порту и посаду. Участок примыкания к северовосточной башне цитадели куртины внешней ограды находился примерно там, где сегодня к ней подходит северная куртина Военного двора. Однако первоначальная стена должна была примыкать к башне под прямым углом (а не по касательной, как сейчас), будучи несколько развернутой к северу Такой угол примыкания предполагал, что первичная стена находилась ближе к береговому обрыву, примерно на месте нынешней протейхизмы.

К этому же периоду, вероятно, относятся и гидротехнические сооружения, выстроенные на месте нынешней причальной стенки и двух причалов (№ 1 и 2), которые располагались к северо-востоку от замка (основное направление артиллерийских бойниц северо-восточной башни цитадели). Порт заложен в области понижения понтических известняков, тут глубины Днестровского лимана достигают приемлемой для судов отметки. Другого такого места на берегах водоема, где сочеталось бы наличие глубокой гавани под защитой высокого скалистого мыса, не существует.

С запада и севера замок был защищен естественным береговым обрывом, высотой более 13 м. Замок выстроен молдавскими господарями. Время строительства относится к правлению Александра Доброго. Наиболее реальным поводом к основанию замка могло послужить усиление турецкой военной угрозы в регионе во второй половине второго десятилетия XV в. Сооружение следует датировать в пределах 1414—1420 гг.

2-й строительный период. В 1440 г., на основании прежних укреплений, защищавших замок с юга, строится разделительная стена. Возведение стены знаменует собой окончание строительства «кастрона» (крепости) в эпоху правления молдавского господаря Стефана II. Расположенные в ней Средние ворота (башня №24) открывали доступ на огороженную территорию Военного двора. При этом весь облик разделительной стены обращает на себя внимание почти полным отсутствием башен, встроенных в ее систему.

3-й строительный период. На следующем этапе, в 1452 г., при новом господаре — Александреле, в систему разделительной стены встроена башня № 26. Через два года, в марте 1454 г., накануне очередной турецкой осады Белгорода, пыркалаб Станчул возводит башню №3 в специально оставленном для нее промежутке (?) в центре восточных укреплении Военного двора.

4-й строительный период. Успешно вьщержав осаду Тимир-Кая, в контексте нарастающего «турецкого страха», городская община (?) Белгорода приступает к реализации наиболее масштабного строительного проекта в крепости. В результате общей перепланировки ансамбля формируется площадь Гражданского двора. Вся территория оборонного комплекса обносится глубоким оборонительным рвом. В нем строятся башни №3.1 и №13.1, артиллерийские платформы под башнями №8, №11 и №15. Появляются стены и башни вдоль линии эскарпа на территории Гражданского двора, сооружается протейхизма. Строятся две круглые башни при обоих устьях рва — №27 и №29.

На западном краю двора, от устья рва до башни №24, выстроена каменная ограда (с башней №23). Видимо, в этот же период перестраивается западная стена Военного двора — на прежних фундаментах появляется новая кладка. Строится башня №25, которая приобретает функции узлового сооружения на стыке куртин двух дворов (Военного и нового — Торгового). Торговый двор разбит на нижней береговой террасе (с Водным барбаканом) для обеспечения и защиты доступа к пресной воде.

В центральной части восточной ограды крепости, в 3,5 м от края рва, основана двухъярусная воротная башня №6 (главные крепостные ворота). Напротив нее, в осевом направлении, в центральной части западной линии крепостных стен, появляется другая воротная башня — главная на этом фронте (№22). Две эти башни по архитектонике, размерам пролетов и высоте сводов, по количеству ярусов, наличию решеток в дополнении к полотнищам ворот, по профилю и размерам резных консолей в основании арок — по всем этим признакам они очень похожи.

По всей вероятности, в этот же период возникают и храм, и могильник в северной части Гражданского двора — в 140 м к югу от замка и в 15 м от разделительной стены. Культовое христианское сооружение могло стать центром жилой застройки, располагавшейся на самом высоком месте Гражданского двора.

Данные строительные работы, предположительно, развернулись вскоре после 1455 г. и были закончены, надо полагать, к концу этого же десятилетия. Во всяком случае, следующий строительный этап, выделенный в крепости, происходил уже с учетом отмеченных изменений.

5-й строительный период. Он датируется 1476 г. и связан с укреплением главной воротной башни №6 по инициативе молдавского господаря Стефана III Великого. При нем перестраивается второй ярус башни старых ворот, по сторонам и с фасада пристраиваются мощные боковые стены. Пролет ворот продлен на восток, к дополнительной внутренней решетке добавляется новая, внешняя. Полотнища ворот перенесены под новую, восточную арку (где они находятся и сейчас). Модернизация происходит в контексте очередного усиления турецкой экспансии на южные рубежи Молдавского княжества.

6-й строительный период. Второй по масштабу проведенных работ из зафиксированных в крепости. Этот период можно разделить на два основных внутренних этапа: 1) возведение башен № 1, №2, №4, №5 и примыкающих куртин; 2) сооружение многоугольных башен по внешнему периметру Гражданского двора (от № 7 до № 20 включительно).

На месте разрушенной церкви в Гражданском дворе возводится квадратная в плане мечеть Баезида. В юго-восточной и юго-западной башнях цитадели полностью перестраивается (под артиллерию) третий ярус (если не в XVI—XVII вв.). Также подвергаются модернизации Килийские ворота, над которыми появляется третий ярус. В районе западного устья рва сооружена башня №19.1 с потайным ходом. Возможно, в этот же период восстановлена центральная часть западной куртины Гражданского двора.

Разрушения внешнему крепостному фронту были нанесены в результате многодневной осады и штурма крепости армией Баезида II в начале августа 1484 г. По инициативе этого же султана крепость восстановлена. Данные масштабные перестройки должны быть отнесены к раннему османскому периоду в истории крепости (1480-е — 1490-е гг.).

7-й строительный период. Перейдя под власть османов крепость Аккерман (Белгород) на протяжении XVI—XVIII вв. претерпевает множество различных ремонтов и модернизаций. Они не изменили общей планировки оборонительного комплекса, но частично коснулись внешнего облика многих сооружений.

В 70-х гг. XVI или XVII в. Абу-Бекр Ага производит какие-то ремонтные или строительные работы в цитадели (возможно, ремонт крыш после пожара в 1674 г.). Вероятно, в XVII в. в Гражданском дворе восточнее башни №22 возводится октогональное сооружение (скорее всего, тюрбе). Тогда же перед крепостным рвом насыпан гласис, сохранившийся в юго-восточной стороне до настоящего времени.

В 1756 г. в северо-западном углу цитадельного двора построен пороховой погреб. В южном секторе цитадельного двора возводится массивная лестница, которая решает проблему быстрого доступа на верхние ярусы цитадели, а также всех четырех башен. Вероятно, в 1763 г. башня №23 переоборудована под мечеть.

Но наиболее активными явились попытки модернизировать безнадежно устаревшие укрепления на излете периода османского владычества в истории крепости, которые уверенно выделяются в отдельный строительный период. В стремлении приспособить старую, средневековую крепость к размещению пороховой артиллерии, по внешнему периметру у большинства остроугольных башен снесены верхние надстройки. Почти на всех внешних куртинах упразднены брустверные стенки с мерлонами. На угловых изломах полигона сооружаются однотипные артиллерийские амбразуры (в северовосточном углу, вокруг башни №1; в восточном секторе, вокруг башни №8; в юго-восточном углу, вокруг башни №11; в юго-западном углу, вокруг башни № 17, в районе башни №20 и на Водном барбакане). Всего шесть табий («бастионов»), оснащенных тяжелой артиллерией. В это же время перестроен фрагмент западной стены Гражданского двора с башней №21. На месте башни № 29 появляется новая артиллерийская площадка («бастион № 30») с фигурой тетрактиса на фасаде и барельефом. По всему периметру рва происходят ремонты эскарпа, отмеченные разницей в типе кладки и вмурованными каменными ядрами или их осколками, а также памятной плитой и треугольниками.

С тыльной стороны к стенам, выстроенным вдоль рва, подсыпается валганг, который местами сохранялся вплоть до второй половины 1970-х гг. В Торговом дворе осуществляются перестройки внутри барбакана (усиление стен).

Этот самый масштабный со времен Баезида II строительный период связан с очередной серьзной военной угрозой для крепости. На этот раз — со стороны русской армии. Данный период можно датировать 1793 г., когда Аккерман (Белгород) превращается в пограничный город и перед османскими властями встает задача модернизации старой средневековой твердыни.

Каждая турецкая осада Белгорода на протяжении 60 лет служила стимулом для начала нового строительного периода. Захватив крепость, османы сами внесли серьезную лепту в изменение архитектурного облика оборонного комплекса.

[Nimrod]

Злобный (безо всякого преувеличения) отзыв к.и.н. Т. Самойловой (в ИА "Викна Одеса") о данной книге, ссылку на который нашел в рецензии д.и.н. И.В. Сапожникова на новую (вторую) книгу А.Красножона об Аккерманской крепости.

22.10.2012 | Конфликт

Крепость Белгород на Днестре. История лжи

Недавно в древнем Белгороде-Днестровском произошли события, претендующие стать значительными вехами в культурной жизни Одесского региона. Речь — о круглом столе, связанном с Белгород-Днестровской крепостью. А также — о презентации книги «Крепость Белгород (Аккерман) на Днестре. История строительства»…

ЦЕЛЬ ОПРАВДЫВАЕТ СРЕДСТВА?

«Фортеця Бiлгород (Акерман) та османська спадщина пiвденного заходу України» — именно так, по утверждению официального сайта Белгород-Днестровской мэрии, именовалось прошедшее мероприятие. Ссылаюсь на сайт, так как на круглом я столе не присутствовала. На это мероприятие не были приглашены ни сотрудники Института археологии НАН Украины, которые на протяжении многих лет проводят раскопки на памятнике, ни специалисты-реставраторы, занимающиеся возвращением к жизни средневековых памятников, ни специалисты Управления охраны памятников культурного наследия Одесской обладминистрации, ни представители Департамента культурных ценностей и культурного наследия Министерства культуры Украины…

Серьезные ученые и специалисты в деле охраны и изучения исторического культурного наследия, непосредственно занимающиеся Аккерманской крепостью и изучающие ее постоянно, не подходили для спектакля, который разыгрывался в рамках «круглого стола». Настрой участников, умело подготовленный устроителями мероприятия, позже проявился в интервью, взятых у некоторых из них. Настрой был совсем безрадостный и касался… начавшихся работ по приведению разрушающейся Аккерманской крепости в порядок. Как, на территории уникального древнего памятника что-то собираются копать и строить? Ай-яй-яй!

Такая реакция вполне понятна. Устроители круглого стола «забыли» проинформировать его участников, среди которых было немало достойных и уважаемых людей, о том, что действительно начатые строительные работы по проведению в крепость, например, воды, или обустройство в крепости давно необходимого туалета, долго и нудно согласовывались со всевозможными специалистами, были задействованы все инстанции, от местных городских до Министерства культуры Украины. От собравшихся тщательно скрывалось, что проекты работ не просто согласовывались (увы, сегодня получить «согласие» можно и на то, что согласованию не подлежит), но — все они прошли специальные экспертизы. А программа развития крепости (в рамках которой и проводится в крепость и канализация, и водопровод, и нормальный туалет для туристов делается) представлялась на суд специалистов и общественности неоднократно. В последний раз это происходило в июле этого года: на территории Аккерманской крепости в присутствии журналистов, представителей городского совета, облгосадминистрации, Департамента культурных ценностей и культурного наследия Украины были презентованы (очень подробно) проекты по обустройству и спасению крепости.

Но, повторюсь, информировать об этом участников круглого стола в замыслы его организаторов не входило. Цель их была другая: получить поддержку своим действиям, направленным как раз против реализации программы спасения и развития уникального памятника — Аккерманской крепости.

Зачем устроителям конференции, то есть властям Белгорода-Днестровского, это было нужно? Все просто — они очень хотят вернуть памятник под свое управление, чтобы областная власть где только возможно изыскивала средства на первоочередные противоаварийные работы в крепости, а власть города в это же время спокойно крепость эксплуатировала, изымая все заработанные средства в свою пользу (как это когда-то и было).

Сейчас остается только жалеть, что присутствовавшие на конференции известные молдавские исследователи М. Шлапак и Н. Русев, украинский историк В. Филас и многие другие оказались пешками в нечистоплотной игре местной мэрии: их, как и многих других участников конференции, попросту обманули, представив работы, проводимые в крепости, как «самовольные», не согласованные ни с историками, ни с археологами, ни с иными «заинтересованными» организациями, ни, наконец, с… чиновниками самого Белгорода-Днестровского!

Впрочем, прошедший круглый стол забудется довольно скоро, специалисты, да и просто неравнодушные граждане, искренне озабоченные судьбой Аккерманской крепости, разберутся, кто действительно пытается спасти памятник, а кто хочет на нем просто нагреть руки… Но что останется после мероприятия — это презентованная на круглом столе книга А. Красножона «Крепость Белгород (Аккерман) на Днестре. История строительства». Ведь «что написано пером…» Ну, дальше вы знаете.

И ВДРУГ ПОЯВЛЯЕТСЯ ПРЕПОДАВАТЕЛЬ ИСТОРИИ…

— К глубокому сожалению, книга А. Красножона не стала новой страницей в истории исследования такого интереснейшего памятника нашего региона, как Белгородская крепость, — резюмирует, прочитав изданный труд, доктор исторических наук, ведущий сотрудник Института археологии НАН Украины И.В. Сапожников. — Она разочаровывает не только легковесностью и бездоказательностью выводов, в ней заключенных, но и крайне низким уровнем профессиональной подготовки автора.

— Книга характеризуется полным отсутствием научной этики, — считает доктор исторических наук, член национального комитета ИКОМОС С.А. Беляева. — А. Красножон без разрешения позволил себе фотографировать и публиковать чужие раскопы, находящиеся в процессе исследований, даже критиковать других ученых за некачественные чертежи, не разобравшись, что в археологии принято информировать и о начальных этапах раскопок памятника, а затем уже публиковать его полностью. Также приходится отметить, что А. Красножон крайне выборочно относится к историографии, и, видимо, не знаком, по крайней мере, с десятками публикаций сотрудников нашей экспедиции и других исследователей, вышедших в Украине и за рубежом.

Действительно, книга А. Красножона — это довольно объемное издание в хорошем твердом переплете. Собственно, этим и исчерпываются положительные стороны данной книги.

На первый взгляд — это всеобъемлющий солидный труд с большим числом пусть и некачественных, но фотографий. В издании присутствует и попытка рассмотреть и проанализировать источники, и обобщить археологические и архитектурные изыскания. Автор даже создал свою «строительную» периодизацию крепости. Дан и исторический очерк…

Нет возможности сейчас остановиться на всех несуразностях и нелепостях данной работы, на всех ошибках, которыми она изобилует. Это будет сделано в соответствующей рецензии, направленной в научные издания. Остановлюсь лишь на самых вопиющих моментах, которые свидетельствуют о некомпетентности автора, его слабой, если не сказать — ничтожной профессиональной подготовке.

Кем автор себя считает, если взялся за это архитектурное исследование? Архитектором? Археологом? Может быть, специалистом в деле реставрации? Боюсь, что он не может претендовать на роль знатока в этих отраслях. Закончив Педагогический университет, А. Красножон является преподавателем истории. Он не участвовал ни в одной значительной археологической экспедиции и не имеет соответствующей квалификации, не заканчивал архитектурный институт, не получал специальности реставратора. Тем не менее, посещая эпизодически крепость, где он проводил с 2007 г. всего по несколько дней в году, А. Красножон, оказывается, и обмерный план крепости успел сделать, и провел полный архитектурный анализ сооружений крепости, и создал строительную периодизацию… Удивляешься его редкой трудоспособности. И это все, повторюсь, при полном отсутствии соответствующих знаний и квалификации.

В свое время над созданием обмерных планов крепости сотрудники института «Укрпроектреставрации» трудились несколько лет. Около десяти лет международная археологическая экспедиция Института археологии НАНУ под руководством С. Беляевой занималась исследованием сооружений крепости. В рамках ее работ были сделаны и обмерные работы, которые проводили специалисты-архитекторы. Свою лепту в изучение крепости внесла и Белгород-Тирская экспедиция Института археологии НАНУ.

И вдруг появляется преподаватель истории: пробежался по крепости, что-то сфотографировал, что-то померил. При помощи соответствующих компьютерных программ и компиляции материалов, созданных и опубликованных другими исследователями, и — состряпал нечто, претендующее на «новое слово» в исследовании такого сложнейшего объекта, как Белгородская крепость.

В каких архивах Украины, России, Румынии, Турции Красножон работал? Может быть, он проверял свои фантастичные теории о строительстве и перестройках на крепости при помощи данных археологии? Или, может быть, были задействованы естественнонаучные методы? Боюсь, что на эти вопросы ответы будут только отрицательные. Автор не затруднял себя тяжелым кропотливым трудом по исследованию источников. Зачем? Что-то взято из трудов Н. Русева, что-то извлечено из работ М. Шлапак, что-то автор списал у С. Беляевой… Причем автор не удосужился хотя бы прочесть все те работы, которые написаны по данному вопросу. Например, он ссылается на ранние работы С. Беляевой и других членов ее экспедиции, но, вероятно, совершенно не знаком с ее поздними работами, или ему невыгодно на них опираться, так как это может умалить достоинства его эпохального труда.

Попутно замечу, что А. Красножон нарушил мои и С. Беляевой авторские права, опубликовав без нашего ведома и разрешения фотографии наших археологических раскопок, недостоверно их интерпретируя, и вводя читателей в заблуждение. Но — обо всем по порядку.

ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЙ МОМЕНТ В КНИГЕ ЕСТЬ!

Начинает автор с анализа источников, которые излагаются по двум-трем публикациям, и становится ясно, что пользуется он чужими интерпретациями, а сами источники, как письменные, так и графические, и в глаза не видал. Попутно Красножон в очередной раз ставит под сомнение необходимость, правильность и профессиональность проведения на крепости реставрационных работ, которые он называет то реставрацией, то реконструкцией, не понимая разницы между этими двумя терминами. (Надо заметить, что после 1945 г. на территории крепости реконструкции не проводились).

Увы, терминология — это одно из слабых мест автора. Не имея даже элементарных знаний в археологии и архитектуре, он не понимает, чем регулярная кладка отличается от иррегулярной, чем архитрав отличается от наличника, что такое субструкция, как выделяются типы кладок, что такое классификация вообще, и т.д.

Кстати, периодически критикуя качество реставрационных работ, которые проводились на крепости, автор пытается убедить читателей, что археологические работы при этом не проводились. Утверждения эти совершенно лживы и задевают честь и достоинство тех специалистов, которые работали. (Даже при проведении наземных работ, которые не были связаны с нарушением культурных слоев, проводились археологические раскопки или шурфовки: при устранение аварийных моментов в наземных частях стен и башен, при замене участков каменного покрытия дворов, при устройстве систем водоотведения… Это касается и башен № 24 и № 29/30, о которых так печалится в своей книге А. Красножон). Такие изыскания (об этом преподаватель истории, очевидно, тоже понятия не имеет) проводились в соответствии с Открытыми листами и Разрешениями Министерства культуры Украины, и все материалы хранятся в архиве Института археологии.

Погружаясь в своих исследованиях в глубь веков, Красножон затронул и античную Тиру (вероятно, вспомнил свой неудачный опыт написания кандидатской диссертации по проблемам античности, которую из-за крайне низкого уровня отказались принять к защите). Тем не менее, на основании незаконного использования (без разрешения автора, т.е. воровства) материалов исследований Белгород-Тирской экспедиции, автор сочинил сказку о существовании античного храма Аполлона в северо-восточной части крепости. Плохо понимая то, что прочел в публикациях, Красножон помещает античную стену на 20 метров южнее ее настоящего местоположения, безо всякого основания чертит улицу (открытую в 2011 году) до нужного ему места и строит храм Аполлона, притягивая за уши материалы работ действительно серьезных исследователей Г. Авакяна и И. Кынди.

Совершенно не выдерживают критики разделы, посвященные так называемой «строительной периодизации крепости» и архитектурному анализу крепости. Здесь и не правильное употребление архитектурных и археологических терминов (что очень важно в научных исследованиях), и изобретение на ровном месте типологии кладок, не имеющие под собой никакого фактического основания, и неграмотное описание архитектурных объектов, и фантазии (ничем не подкрепленные) на тему строительства крепости, изменения ее конфигурации в разные периоды... Правда, есть положительный момент в книге, есть! Прочитав в прошлом году нашу с С. Беляевой статью, посвященную фантазиям на тему постройки крепости масонами, А. Красножон уже не упоминает об этой своей теории.

Правда, таким образом он вытащил краеугольный камень из своей диссертационной работы. И возникает вопрос: чего же стоит эта работа, если по истечении года, без проведения исследований, эта идея (о масонах) была отвергнута автором?

Увы, профессиональная подготовка А. Красножона не позволила ему написать научное исследование. И очень печально то, что положительные отклики на эту работу, оставленные серьезными людьми, но — не археологами и не историками архитектуры, оказали, таким образом, поддержку нечистоплотному в научном отношении человеку.

Татьяна САМОЙЛОВА, зав. отделом археологии Северо-Западного Причерноморья, начальник Белгород-Тирской экспедиции Института археологии НАНУ, кандидат исторических наук, член Украинского Национального Комитета ИКОМОС.

Справка. Аккерманская крепость — историко-архитектурный памятник XIII – XV веков. Является одной из наиболее сохранившейся на территории Украины. Своими размерами она превосходит все подобные фортификационные сооружения страны. Крепость построена на месте античного города Тира. С трех сторон окружена рвом шириной 10 – 12 м и первоначальной глубиной до 14 м. С севера омывается водами Днестровского лимана.

Общая длина стен — более 2 км. Высота стен и башен — от 5 м до 15 м, толщина — от 0,8 м до 5 м. Между куртинами (частями крепостного вала между бастионами) было 34 башни, сохранилось 26. В крепости есть цитадель (укрепленная центральная часть крепости, приспособленная к самостоятельной обороне, последнее убежище защитников при штурме).

Крепость обладает статусом памятника национального значения. В феврале 2011 года решением Одесского облсовета было создано областное коммунальное предприятие «Фортеця» — для «реализации задач и мероприятий государственных, региональных и местных программ, касающихся охраны, сохранения, реставрации, использования и научных исследований сооружений и территории памятника архитектуры и градостроительства национального значения — Аккерманской крепости в городе Белгород-Днестровский».

[Андрей Красножон]

Спасибо, порадовали опусом Самойловой. Перечитал с ностальгией. 

Для историографии - реакция коллеги на подобный же отзыв Сапожникова по второй монографии ("Крепость Белгород/Аккерман в исторических изображениях", Кишинев-Одесса 2016г.):

https://www.academia.edu/24369315/Рецензия_на_рецензию_