Początki polskiego piśmiennictwa urbanistycznego / Начала польской урбанистической письменности (1975, 1986). Автор: Teresa Zarębska / Тереза Зарембская

[Filin]

Год издания: 1975 (первое издание), 1986 (второе издание).

Автор: Тереза Зарембская (Teresa Zarębska).

Издательство: Государственное научное издательство (Państwowe Wydawnictwo Naukowe), Варшава - Лодзь (Польша).

Язык: польский, резюме на английском и французском.

Формат: 17х24,1х2,8 см.

Переплёт: мягкий.

Бумага: офсетная.

Количество страниц: 476.

Иллюстрации: чёрно-белые планы, схемы, рисунки.

Тираж: 800 экз. (второе издание).

ISBN: 83-01-06541-9.

 

Об авторе (кратко):

Цитата

Тереза Зарембская (1932 - 2003) - архитектор, урбанист, историк урбанистики, академический преподаватель.

В 1954 г. - абсольвент отдела Архитектуры Варшавской политехники. В 1965 г. - доктор технических наук, в 1975 г. - доцент, в 1975-1978 гг. - продекан отдела Архитектуры Варшавской политехники, в 1986 г. - профессор. Заведующая кафедрой Истории строительства городов отдела Архитектуры Варшавской политехники. 

С 1957 г. член Товарищество польских архитекторов (SARP) в Варшаве, с 1964 г. член Товарищество польских урбанистов (TUP). С 1958 г. член Ассоциации историков искусства. Член Комитета архитектуры и урбанистики Польской академии наук и Комиссии городов Комитета исторических наук ПАН. Член Сената Варшавской политехники. Член-корреспондент Российской академии архитектуры и строительства. Почётный член Польского национального комитета Международного совета охраны памятников ICOMOS, а также Международного комитета по сохранению промышленного наследия (TICCICH) и постоянного комитета Международного совета жилищного и городского развития (FIHUAT). Член Совета по охране памятников Министерства культуры и искусства. Член Общественного комитета охраны памятников Кракова. Член Группы истории планирования (Planning History Group). 

Примеры страничек:

                   


Предисловие:

На польском:
 

Перевод:

Цитата

Книга Терезы Зарембской является первой из двух частей исследований автора; второй из них должна быть работа о польской урбанистике XVI и XVII в.

Зарембская в первую очередь занялась исследованиями итальянской урбанистики эпохи Возрождения, оказавшей доминирующее влияние на теории строительства городов в Европе, а в Польше [она] нашла отражение в реализациях высокого класса. После
работ, касающихся этой темы ("Идеальный город кавалера Джорджо Вазари" и "Теория итальянской урбанистики XV и XVI в."), а также экспорта итальянской мысли в другие европейские страны ("О связях венгерской и польской урбанистики во
второй половине XVI века"), автор в данный момент представляет первую крупную работу, касающуюся Польши, ограничиваясь проявлениями урбанистической мысли, лежащей в основе последующей строительной деятельности.

Такой системный подход к общему исследованию, несомненно, верен. Невозможно надлежащим образом оценить строительство польских городов в период раннего нового времени без по возможности всестороннего исследования литературы, а также
реалезаций в странах, занимающих ведущие позиции в то время в этой деятельности, и особенно в Италии. Неправильным было бы заниматься польскими урбанистическими реализациями без предварительного изложения того, что в то время думали и писали в Польше по теме разных вопросов, связанных со строительством городов.

Автор очень широко охватывает тему работы. [Она] Изучает впечатления польских путешественников о посещённых ими заграничных городах, старается реконструировать состояние снабжения национальных библиотек работами, связанными с проблемами
строительства городов, прослеживает их след в польской литературе по социально-экономической теме, а также в военных и архитектурных трактатах. В связи с этим моментами у читателя может возникнуть сомнение, относится ли данный текст -
согласно заголовку - к урбанистической письменности, или скорее относится к общей проблематике городов, но не связанных непосредственно с их строительством. Однако сужение охвата работы было бы неправильным, особенно при отсутствии в
польской письменности трактатов, посвящённых только лишь урбанистической проблематике. 

Понятие урбанистики не сформировалось ещё во времена, которых касается книга; широкое восприятие проблем, связанных со строительством городов является характерным [уже] для нашего времени. Автор правильно поступила, когда решила не сужать поле
своих наблюдений: благодаря таким широким интересам [она] дотянулась до разных источников, позволивших создать более полное представление о важном периоде истории польской культуры, а также извлекла интересные и заслуживающие внимания тексты,
упущенных предыдущми исследователями. Работа выгодно дополняет картину состояния польской мысли во второй половине XVI и в  XVII в., придаёт ей блеск. [Книга] должна заинтересовать не только историков урбанистики. 

При чтении может возникнуть вопрос: оригинальны ли мысли в цитируемых текстах [польских трактатов, книг и др. старой литературы], и сколько в них взглядов, заимствованных у иностранных авторов? Зарембская старается выразить своё отношение к этому вопросу и утверждает, что получить ясное представление по этому вопросу было очень трудно. Однако, даже если признать, что в обсуждаемой польской литературе бесспорно новых и пионерских концепций не слишком много - изображённая [Зарембской] картина свидетельствует о быстром восприятии на польской земле прогрессивных идей, которые появились в странах, занимающих ведущие позиции в то время в области урбанистической мысли. И это бесспорная заслуга автора, что она обратила внимание на некоторые оригинальные концепции, связанных со спецификой польской политической и социально-экономической ситуации. Также, как и на ограничения, связанные с этой ситуации. 

Работая - в рамках первого этапа своих широко очерченных исследований - над теорией и практикой итальянской урбанистики, Тереза Зарембская вышла за рамки, необходимые для формирования окончательных выводов, относящихся к польской урбанистике, также пролив много нового света на итальянскую урбанистическую теорию, а работу одного из теоретиков [Джорджо Вазари], до сих пор, по её мнению, недооценённого, снабдила комментарием и в первый раз опубликовала. 

Также и эта книга широко охватывает тему и местами имеет новаторский характер. Можно выразить убеждение, что также и третий этап исследований автора, венчающий её многолетние исследования, и посещённый польской урбанистике XVI и XVII в., принесёт много неизвестных материалов и обогатит наши знания об этом важном периоде в истории польской урбанистики.

Вацлав Островский.

 

Вступление:

На польском:
    

В переводе:

Цитата

Эпоха раннего нового времени сформировала вместе с новой программой развития цивилизации, культуры и науки, новые требования к городам, которые должны были стать пространственной рамкой для деятельности буржуазии, выдвинутой на лидирующую социальную позицию в Западной и Центральной Европе. Средневековая структура городов, соответствовшая старым функциям и потребностям, не могла удовлетворить амбиции и требований зарождающейся эпохи. Новые тенденции в формировании городов, однако, были не просты с точки зрения реализации, и потому в полной мере [они] нашли выражение в литературе. 

Понятно, что урбанистическая проблематика наиболее рано была поднята в итальянской литературе из-за лидирующей позиции Италии в экономическом и культурном развитии Европы того времени. В середине XV в. был создан трактат Леона Баттисты Альберти, вскоре после него [трактаты] Антонио Аверлино Филарете и Франческо ди Джорджо Мартини. На рубеже XV и XVI в. проблемы города раннего нового времени занимали Леонардо да Винчи, Бальдассаре Перуцци и других польских теоретиков; присоединился к ним и голос Альбрехта Дюрера. Вторая половина [XVI] века - это период особенно активной дискуссии о функциональной и пространственной программе современного города; кроме представителей Италии (среди них множество инженеров-фортификаторов) [в дискуссии] приняли участие французы и представители других стран. Заинтересованность итальянцев в теории урбанистики слабеет в 1-ой четверти XVII века; [в то же время] роль немцев, французов и нидерландцев становится всё более значительной.

Когда и каким образом в теоретично-урбанистическую литературу вошли поляки? Поиск ответа на этот вопрос мог бы, вероятно, ограничиться предоставлением анализа польских архитектурно-строительных трактатов. Однако, тогда бы оказалось, что первый из них "Краткая история строительства" поднимает только одну тему - строительство резиденций, и с вопросами урбанистики не имеет ничего общего. До конца XVII в. можно зафикисровать только два польских печатных издания по гражданской архитектуре со следующими заголовками: Наленча-Валсовского "Callitectonicorum seu de pulchro architecturae ... liber", не затрагивающего проблематики урбанистики, и [работа] Сольского "Польский архитектор", которая в своём опубликованном виде является учебником по механике, не содержащим [материалов] архитектурной тематики, и тем более урбанистической. 

Чтобы найти фрагменты, посвящённые планировке городов, оценкам их актуального состояния, предложения по их преобразованию в рамках их функции и формы, необходимо обратиться к другой литературе. Помимо упомянутых трудов в экономической области, которое содержит самые ранние, т.к. с середины XVI в., работы, относящиеся общей урбанистики, также необходимо рассмотреть книги по геометрии, геодезии и других технических областей, а также трактаты из области строительства и военного искусства. Не [стала] замыкаться на этом списке трудов, содержащих сведения о проблематике городов и землеустройства страны: проблемы эти также проявляются в творчестве авторов сочинений по социально-политической, а также философской теме. Рассеянные в них, иногда обширные и всеобъемлющие, а в других случаях мелкие и рассеянные тексты, посвещённые урбанистике или смежным с ней вопросам, позволяют делать дополнения в реконструкцию знаний о строительстве городов в начальной фазе эпохи раннего нового времени. 

Тут необходимо определить тематический объём исследования. Следует ли трактовать "урбанистику" XVI - XVII в., как науку об искусстве проектирования городов, или как широко понимаемую междисциплинарную область, охватывающей элементы многих наук - от геодезии до экономики и знаний об обществе? Должно ли "пространственное планирование" в то время включать в себя все вопросы, которые в наши дни интегрированы в эту дисциплину, или только некоторые её элементы, которые могли разрабатывать в ту эпоху?

Слишком жёсткое сужение определения ограничило бы возможность рассмотрения многих тематических вопросов, более слабо связанных с урбанистической проблематикой, и всё же иногда [именно они] фундаментальным образом обуславливают развитие мысли о пространственной организации городов и регионов. Поэтому из представленной альтернативы выбираем второй вариант - свободную трактовку темы, позволяющую лавировать вокруг собственно урбанистической проблематики там, где это кажется оправданным из-за существующего с ней контакта. Характерным для польской ситуации является относительно свободная их связь со специальной теоретично-урбанистической литературой ведущих стран. Авторы [нужных] сведений в большинстве своём не являются архитекторами, лишь аматорами - [это] представители слоёв, интересующихся у нас созданием городов: в раннее новое время это преимущественно шляхта. Мысли о строительстве городов временами приходится искать среди меандров риторики, философских или политических сведений. Это влияет на выбор урбанистической тематики: сильнее всего выделяется поток дискуссии о программе и функциях города, в то же время проблемы техники его закладки и композиции остаются в стороне. Совершенно по другому сформированы тематические пропорции только в трудах из области военной архитектуры и техники, написанных в основном авторами с лучшим, а иногда даже с выдающимся уровнем специальной подготовки. 

Несмотря на относительно низкий интерес некоторых наших авторов к первым "классическим" учебникам Витрувия и Альберти, а также других [поляков], которые интересовались только более новыми трактатами, особенно Серлио, Катанео, Палладио и Скамоцци (ни один их этих трудов не был переведён [на польский]) - эта литература, несомненно, в значительной степени повлияла на развитие наших знаний об урбанистике. Эти работы служили не только архитекторам и строителям, но и основателям городов, чьё гуманистическое образование, а также пребывание за границей подталкивало к изучению той литературы - в основном [написанной] на латыни и на итальянском. Косвенно об этом может свидетельствовать многочисленные экземпляры этих трактатов в наших коллекциях. Этот вопрос представим в отдельном небольшом разделе. 

Более обширный раздел посвещаем проблеме заграничных путешествий. Непосредственный контакт поляков с западноевропейскими городами вызывал восхищение их великолепием и заставлял осознавать нашу запущенность [отсталость]. [Я] Посчитала целесообразным сопоставление мнений о посещённых городах и комментариев, записанных в дневниках путешествий наших пилигримов для выяснения, какими проблемами они интересовались, какие пространственные явления способны были осознать, как формировалась их чувствительность к формам урбанистики. 

Хронологические границы этого исследования было не легко очертить. Достаточно чётко вырисовался порог середины XVI в., поскольку это был момент, когда можно обнаружить в нашей письменности самые ранние проявления [по теме] проблематики строительства городов и связанных [с этим] вопросов. Это [интерес] можно связать с различными потребностями, вызванными хозяйственным развитием, сельскохозяйственной реформой (так называемая волочная помера) или изменениями в военной технике - сооружением [военных] лагерей и строительством крепостей, и, наконец, с новыми типом гуманистического образования, распространившемся в Польше в XVI в. "Я видел какую-то удивительную подвижность и деловитость - пишет в середине столетия Марициус - которая охватила практически все профессии и сферы [деятельности]. Умы наших соотечественников приобрели некую силу и их деятельность возросла более, чем в других местах, и проявилась в застройке городов, в накоплении богатств и в основательном расширении имений, в соблюдении утончённости в одежде обоих полов и в излишествах, и, наконец, в любви к изысканности в мышлении и в обычаях. Если же нашу старую Польшу сравнить с новой, и людей нашего века сравнить с давнишними людьми, создаётся впечатление, что с одной стороны имеем варварство и отсутствие культуры, а с другой стороны полностью цивилизованную жизнь". 

Слова этого гуманиста характеризуют явления, которые в Западной Европе стали стимулом для поиска новых урбанистических решений. Значительное развитие и распространение образования, введение в образовательную программу исследований и заграничных поездок, способствовали популяризации образцов нового пространственного формирования, которыми являлись "образцовые" урбанистические решения: в XVI в. преимущественно итальянские, в XVII - в первую очередь французские, но также нидерландские, английские, немецкие и др.

Верхняя хронологическая границы может находиться на [отметке] середины XVII в. - годы шведских войн, которые привели к разрушению множества польских городов, и одновременно завершили этап экономического процветания,  выявив давно накопленные слабости. Однако результатом военных разрушений стала волна теоретического творчества шестидесятых и семидесятых годов того столетия, связанная с необходимостью восстановления и [организации] безопасности страны; потому кажется правильным рассмотрение также и той письменности, как эпилога первого столетия творчества по теме, связанной с проблемой строительства городов, находящегося преимущественно между серединой XVI и серединой XVII в. В эпоху, предшествующую той, которую охватывает нынешняя разработка - в период средневековья и раннего Ренессанса - не создавалась или не сохранилась литература, которая могла бы стать предметом анализа развития урбанистической концепции, хотя уровень пространственных решений, реализованных в ту эпоху, был несомненно высоким, и начала идей раннего нового времени произошли в значительной степени из этого опыта.

Беспокоясь о цельности методологического подхода я, однако, отказалась от попытки интерпретации принятых в то время урбанистических принципов, для этого потребовался бы более обширный анализ; по тем же причинам я не осуществляла попыток противопоставить литературные формулировки с хронологически соответствующими пространственными решениями. Исключением является взгляд на процесс хозяйственного освоения украинских земель, введённый [в книгу] из-за тесной связи этого процесса с "теорией". Анализу урбанистических реализаций тех времён посвятим отдельное исследование; используя в нём многочисленные описания польских городов, которые убрала из нынешней работы.

Специфическая индивидуальность истоков польской урбанистической теории, кажется, даёт право рассматривать её в отрыве от западноевропейского творчества. Потому вместо того, чтобы искать иностранное влияние, я старалась анализировать взаимные связи польских авторов. 

Оценка их "польскости" также создаёт трудности для этого исследования. Я придерживалась позиции толерантной трактовки этого вопроса, свойственной польской литературе - с необходимыми оговорками - как труды, которые поляками были переведены и интерпритированы (Кресценций - Тщиченский, Аристотель - Петрици), так и написанные, хотя бы частично, в кругу польской литературы (Альбрехт) или [написанные] автором польского происхождения (Фрейтаг).

Как архитектор без специально подготовки, [я] старалась как можно меньше переделывать старопольские тексты модернизированной транскрипцией. В случае их цитирования по изданиям XIX или XX в. я не вносила никаких изменений. [Я] Модернизировала правописание только в случае с рукописями и старыми печатными изданиями. Немецкие, французские и латинские тексты цитирую с использованием собственного перевода (за исключением тех, которые [ранее] уже были опубликованы в переводах). 

В соответствии с принятым принципом подбора текстов, также [и] иллюстрации использовала преимущественно из польской литературы, старалась укомплектовать [книгу] рисунками из использованных [в работе] источников и отказалась от аналогичных зарубежных рисунков. Исключение составляет подборка из [зарубежных] гравюр, вклеенных Валсовским в его дневник, а также другой подборки, собранной, вероятно, Христофором Арцишевским и связанной с руководством, в котором они использовались. Немногочисленные рисунки были взяты из анонимных или зарубежных манускриптов, принадлежащих "служебным библиотекам" польских авторов XVII в.  

Мне сложно выразить словами глубочайшую благодарность профессору Станиславу Хербсту, чью рецензию и подробными комментариями мне посчастливилось получить. 

За многочисленные советы и критические замечания, а также за  любезное рецензирование моей работы я горячо благодарю пана профессора Вацлава Островского. Работа была подготовлена в Институте пространственного планирования Варшавской политехники, а затем в Институте истории материальной культуры Польской академии наук. Я очень благодарная за любезную опеку, оказанную моей работе руководством институтов и учреждений, в которых [работа] создавалась, а за ежедневную помощь - ближайшим коллегам. Пани Божену Тазбир-Томашевскую сердечно благодарю за огромный вклад в работу над улучшением этой книжки.

 

Содержание:

На польском:
   

В переводе:

Цитата

Предисловие - 7
Вступление - 9

I. Заграничные путешествия как путь контактов поляков с зарубежной урбанистикой - 15

1. Культурное значение заграничных контактов - 15
2. Литература путешествий - 17
3. Записи, содержащие замечания о городах - 20
4. Интерес к архитектуре и древностям античных городов - 25
   - Греческие и египетские города, а также города древнего Востока - 25
   - Римские города - 28
5. Отношение к средневековому городу - 36
6. Замечания по теме современного города - 40
   - Рим - 41
   - Флоренция - 42
   - Генуя - 43
   - Феррара - 44
   - Ливорно - 44
   - Венеция - 45
   - Итальянские виллы и сады - 48
   - Эскориал - 50
   - Париж - 51
   - Ришелье и некоторые французские города - 53
   - Лондон - 55
   - Города Нидерладов и Фландрии - 57
   - Немецкие города - 59
   - Вена - 60
   - Прага - 60
   - Москва - 61
   - Иерусалим - 63
   - Каир - 64
   - Константинополь - 65
   - Пейзаж - 68
7. Значение путешествий для популяризации урбанистики раннего нового времени - 70

II. Труды по урбанистической тематике в польских книжных собраниях - 79

1. Спрос на "урбанистическую литературу" - 79
2. Важнейшие руководства, охватывающие проблематику строительства городов - 81
3. Библиотеки, снабжённые трудами, связанными с урбанистической тематикой - 88
   - Королевские библиотеки - 88
   - Магнатские библиотеки и [библиотека] Замойской академии - 92
   - Библиотеки архитекторов - 96
   - Библиотеки в среде мещан и духовенства - 97
4. Выводы - 102

III. Проблемы города в экономико-социальной литературе - 105

1. Условия [влияния] - 105
2. Город в землянской поэзии - 107
3. Экономические трактаты - 109
   - Кресценций - Тщиченский - 109
   - Анзельм Гостомский и Якуб Понентовский - 116
   - Якуб Хаур - 119
4. Город и землеустройство  страны в дискуссии о совершенствовании Речи Посполитой - 121
   - Анджей Фрич-Моджевский - 121
   - Ян Тарновский, Пётр Грабовский, Николай Хабельский - 124
   - Якуб Гурский - 128
   - Шимон Старовольский - 133

IV. Кшиштоф и Лукаш Опалинские: сатиры о землеустройстве - 139

1. Кшиштоф Опалинский, автор сатир - 139
2. Сатира "О способах умножения городов и распутства в них" - 140
   - Признаки упадка городов и возможности их развития - 142
   - Случайные и внешние причины развития городов - 143
   - Внутренние причины развития городов - 144
   - Польза стране от хорошо развитых городов - 146
3. Сатира "Сентенция и рассудок о новых украинских поселениях и слободах" - 147
   - Необходимость вмешательства государства - 147
   - Локация поселений - 148
   - Вопрос о заселении - 149
   - Условия развития - 149
4. Сатира "Совет о зимовке солдата, его лагеря, и о том, какой там беспорядок" - 151
5. Кшиштоф или Лукаш? - 153
6. Сатиры Опалинский и трактат Ботеро - 155
7. Попытка оценки концепции Опалинских и их современников - 157
   - Проект международного водного пути - 158
   - Проект строительства прибрежных полос заселения - 160
   - Конфронтация упомянутых пространственных концепций с творчеством Боплана - 161
   - Программа индустриализации - 170

V. Проблема городов и их строительства в сочинениях Себастьяна Петрици - 173

1. Петрици и Аристотель - 173
   - Биография Петрици - 174
   - Конструкция "Политики" и виды комментариев - 175
   - Перевод Аристотеля, дефиниции, основные понятия - 179
2. Проблемы планирования городов в тексте Аристотеля и в "Предостережении" Петрици - 181
   - Удобный размер и локализация городов - 181
   - Приморский город - 183
   - Ситуация - 184
   - Общие правила строительства городов - 185
   - Фортификация - 187
   - Элементы пространственной композиции. Костёлы - 187
   - Дома, общественные здания и сооружения - 188
   - Окрестности города - 190
3. Городской компонент "Предостережений" - 191
   - Исторические и современные примеры пространственных решений - 192
   - Социально-экономические аспекты урбанистики - 195
   - Критика состояния городов и инвестиционной политики в Польше - 197
   - Вопросы здоровья и гигиены - 202
   - Основы планирования. Информация - 205
   - Столица - 207
   - Портовый город - 209
   - Театр войны - 210
   - Локализация главной крепости - 213
   - Размещение военных гарнизонов - 214
   - Расположение городов в регионе и в стране - 215
   - Городские фортификации - 216
   - Функционально-пространственная программа города - 219
   - Источники расширения костёльного участка в городе. Финансирование строительства общественных зданий - 221
   - Композиция городского планирования - 224
4. Значение работы Петрици - 225
   - Связи с европейской теорией - 225
   - Оригинальность и влияние - 226
   - Современность мысли Петрици - 227

VI. Концепции с пограничья урбанистической проблематики в творчестве военных теоретиков третей четверти XVI века - 229

1. Станислав Лаский - 230
2. Прусский герцог Альбрехт - 232
   - Иллюстрации трактата - 233
   - Оборона замков и городов - 238
3. Ян Тарновский - 239
   - Фортификация городов - 240
   - Военный лагерь - 243
4. Марцин Бельский - 246
   - Графические схемы - 247
   - Примечания в тексте - 251
5. Станислав Сарницкий - 252
   - Значение графических изображений - 256 
   - Композиционное содержание ситуационных планов - 260
   - Город и лагерь с точки зрения Сарницкого - 270
   - Планирование лагеря - 272
   - Фортификация городов и проблема модернизации старых пространственных схем - 274
   - Предложения, касающиеся Кракова - 277
   - Замечания к пространственному планированию - 278
   - Город, как декорация мероприятий - 279
6. Основные элементы вклада авторов XVI века в военное дело - 282

VII. Урбанистика в трактатах XVII века о военной архитектуре - 285

1. Урбанистической содержание трактата Адама Фрейтага - 297
   - Генезис трактата - 298
   - Конструкция работы - 300
   - Локализация крепостей и их местоположение - 302
   - Проект новой крепости - 303
   - Заселение крепости - 304
   - Проблема адаптации старых городов к новым оборонным нуждам - 305
   - Предместье и соседство городов - 311
   - Крепости, связанные с городами - 315
   - Производственные проблемы - 315
   - Методика планировки военных лагерей - 313
   - Ценность трактата - 320
2. Юзеф Наронович-Наронский и его трактат о военном строительстве - 321
   - Конструкция и содержание трактата - 328
   - Профессия инженера - 337
   - Методы планирования - 340
   - Урбанистически-фортификационный конкурс - 342
   - Необходимость солидной роботы - 345
   - Необходимость строительства крепостей и их локализация - 346
   - "О зданиях, относящихся к крепости" - 348
   - Функциональные и композиционные критерии в проектировании военных лагерей - 349
   - Значение трактата - 360
3. Кшиштоф Мирошевский - 361
4. Андрей Максимилиан Фредро - 367
   - Пространственное землеустройство страны - 369
   - Экономика в городах - 371
   - Военные лагеря - 373

VIII. Проблемы урбанистики и урбанистической работы в работах из сферы архитектуры, точных наук и техники - 377

1. Архитектурных трактаты - 377
   - Гипотетический трактат Юзефа Нароновича-Наронского - 379
   - "Краткая наука строительства" - 381
   - Учебник Бартомье Натаниеля Уошауски - 389
2. Трактаты из области точных наук - 399
   - Работы третей четверти XVI века - 400
   - Работы первой половины XVII века - 402
   - Работа Нароновича-Наронского о перспективе - 406
   - Трактат Нароновича-Наронского о геометрии и измерениях - 422

IX. Выводы - 447

Список имён - 455
Summary [резюме на английском] - 463
Résumé [резюме на французском] - 468
Публикации Института урбанистики и пространственного планирования Варшавской политехники - 473

[Filin]

О существовании этой весьма примечательной и знаковой книги я узнал недавно, причём, можно сказать, случайно, когда встретил её упоминание в монографии Юлии Ревзиной Архитектура, война и география: фортификация XVI—XVIII веков в Европе и России (2016), где на стр. 134-135 речь зашла о военном инженере Адаме Фрейтаге:

Цитата

Система, основанная на этих принципах, получила название «старой голландской». Повсеместное же распространение она получила благодаря сочинению Адама Фрайтага в первой половине XVII века. Придворный Януша Радзивилла, участник похода на Смоленск, Фрайтаг обучался медицине, математике и философии в Лейдене [243]. Там, в Нидерландах он заинтересовался фортификацией и систематизировал обширный опыт голландского крепостного строительства. Распределив материал типологически и функционально (регулярные крепости, сложные нерегулярные участки, укрепление бастионным фронтом средневековых замков, элементы фортификации, осада и оборона крепостей), он продемонстрировал, кажется, все возможные варианты применения голландской системы. Его сочинение «Новая и дополненная военная архитектура» [244], вышедшее в 1631 году, стало «бестселлером»: с 1631 по 1669 год оно пять раз было издано по-немецки и три раза по-французски, после чего, в последней трети XVII века некоторые его фрагменты увидели свет и в польском переводе [245]. Адам Фрайтаг не только сделал голландскую систему общеевропейским достоянием, но и существенно продлил ей жизнь. В странах Центральной и Восточной Европы, включая Россию, она оставалась актуальной и в период, казалось бы, полного и безоговорочного господства авторитета Вобана. Впрочем, в сложении вобановской фортификации «старая голландская система», опять же во многом благодаря популярности книги Фрайтага, сыграла далеко не последнюю роль.

------------
243. Об Адаме Фрайтаге в контексте полькой градостроительной мысли см.: Zarębska T. Początki polskiego pismennictwa urbanistycznego. Warszawa-Lodź, 1986. P. 297—325. Там же воспроизведены некоторые страницы из его трактата.
244. Полное название трактата Фрайтага таково: Architectura militaris nova et aucta oder newe vermehrte Fortification von Regular — Vestungen, von Irregular — Vestungen und Aussenverken, von Praxi offensiva und devensiva, auff die neweste niederlandische Praxin gerichte und beschreben durch Adamum Freitag der Mathematum Liebhaber. Zu Leyden bey Bonaventura und Abraham Elzeviers, a(nn)o 1631.
245. По-немецки он выходил в 1631, 1635, 1643, 1654 и 1665 годах, по-французски - в 1635, 1640 и 1669 годах. Zarębska T. Op.cit. P. 298.

Как видите в сносках/примечаниях к тексту, рассказывающем о таком занятном фортификаторе, в качестве основного источника информации указана книга Терезы Зарембской. Вначале я был удивлён, что никогда ранее не слышал об этой книге, но как только попытался её найти, то понял, что эта польская монография явно не из категории известных и доступных - во-первых, не так уж много авторов в Украине с ней работали и уж тем более на неё ссылались, во-вторых, книги не удалось найти в оцифрованном виде в Сети, потому понадобилось потратить некоторые усилия на то, чтобы обзавестись физическим вариантом издания, что, к слову, было не так уж и легко, поскольку тираж давно распродан, а на аукционах она всплывала достаточно редко. Но, в итоге после нескольких месяцев фильтрации польских ресурсов всё же удалось выдернуть один экземпляр, благодаря чему могу и вам рассказать о его содержимом.

В целом, я к знакомству с такого рода изданием созрел давно, поскольку мне очень недостаёт пласта данных, который помог бы связать европейские тренды конца 15 - 16 вв. с теми строительными программами, которые осуществлялись на землях Украины, подконтрольных Польше, а затем Речи Посполитой. Но в силу того, что в Украине эта тема настолько слабо разработана, а с польским пластом литературы я только начал знакомиться, то я даже не подозревал, что эту тему в 1960-х - начале 1970-х (т.е. ещё пол века назад!) довольно основательно анализировала Тереза Зарембская. И чем ближе я знакомился с личностью автора, тем больше хотелось почитать её книги, и тем сильнее росло удивление, что они у нас практически неизвестны. Таким образом, получается, что с одной стороны книга вроде как очень старая, но с другой стороны за последние пол века в Украине не вышло ничего подобного, и даже это польское издание не получило известности, потому я её в целом воспринимаю скорее как новинку.

Первое удивление меня настигло, когда узнал, что знаменитый Джорджо Вазари, известный как своими картинами, так и многочисленными биографиями деятелей итальянского искусства, оказывается был ещё и автором трактата, касающегося темы идеального города и бастионной фортификации. Так вот, ещё в 1962 г. Тереза Зарембская  перевела и опубликовала этот трактат ("Miasto idealne Kawalera Giorgio Vasariego obmyślone i narysowane w roku 1598"), снабдив его своими комментариями:

Затем в 1971 г. Тереза публикует монографию "Теория итальянской урбанистики XV и XVI века" ("Teoria urbanistyki włoskiej XV i XVI wieku"):

И после этого многолетнего изучения темы урбанистики итальянского Ренессанса Тереза начала проводить параллели и находить взаимосвязи процессов, происходивших в Италии, с тем, что вследствие этих процессов начало происходить в Польше и в Речи Посполитой. 

Монография "Początki polskiego piśmiennictwa urbanistycznego", о которой речь идёт в этой теме, впервые была издана в 1975 году, а в 1986 г. вышло второе издание (оно-то и попало мне в руки, на него же ссылается и Ю. Ревзина). Насколько я понял, издание 1986 г. является практически точной копией издания 1975 г., поскольку в начале издания 1986 г. отмечено, что "Автор не имела возможности внести в нынешнее издание никаких изменений и поправок. Соответствует оно содержанию первого издания".

"Początki polskiego piśmiennictwa urbanistycznego" хоть и выглядит как относительно независимое исследование, но и рецензентами и даже самим автором, оно, судя по всему, считалось частью серии, первые книги которой (упомянутые трактат Вазари и монография об итальянской урбанистике) автор посвятил зарубежью, вторую часть (собственно "Początki polskiego piśmiennictwa urbanistycznego") отвела для описания теории, а третья (которая, если не ошибаюсь, так и не была издана) должна была затронуть практический аспект реализации ренессансных урбанистических идей в Польше и Речи Посполитой. Конечно, очень бы хотелось понять, что приключилось с завершающей книгой серии, почему она так и не была завершена/опубликована?

Огромное значение имеет и то, что Т. Зарембская по профилю является специалистом по истории урбанистики, потому вдвойне прекрасно, что именно такой человек занялся проведением анализа и поиском аналогий в такой сложной теме, тем более, когда делалось это столь последовательно. 

Поскольку урбанистический компонент в контексте городов 16-17 вв. весьма тесно связан с фортификацией, то ей, как и другим аспектам военного дела (в частности, теории и практике обустройства военных полевых лагерей) в книге уделено много внимания, как и личностям знаковых фортификаторов и военных деятелей, популяризировавших идеи бастионной фортификации.

В общем, думаю, что книга будет интересна как тем, кто интересуется историей архитектуры, так и тем, кто озабочен ещё и более узкими/специфическими вопросами по типу механизмов проникновения на наши земли схем и идей, лежащих в основе старой итальянской и старой нидерландской/голландской фортификационных школ.